Кара Уилсон - Живая история

На выезде из каньона Гейдж предусмотрительно погасил фары. Но оказалось, что он мог этого и не делать. Впереди была кромешная тьма — огонек погас.

— Проклятье!..

— Думаешь, он ушел? — встревоженно спросила Луиза.

— Похоже на то, но я все-таки проверю. — С этими словами он въехал за сетчатую изгородь — здесь начинались владения Хадсонов. — Держись крепче, начинается бездорожье.

Гейдж свернул с грунтовой дороги и направил грузовичок к тому месту, где видел свет. В темноте можно было различить лишь редкие силуэты пирамидальных тополей. Машину трясло на ухабах, но Гейдж крепко держался за руль.

Когда Гейдж наконец затормозил там, где предположительно горел огонек, стало окончательно ясно, что таинственный лазутчик успел скрыться. Место — совершенно пустынное — представляло собой хаотичное скопление огромных валунов. Довольно мрачное местечко, подумала Луиза со страхом.

— Что ж, ладно, — спокойно проговорил Гейдж. Он зажег фары и открыл дверцу. — Может, это и пустое занятие, но, раз уж мы оказались здесь, надо хотя бы осмотреться. Интересно, почему этот мерзавец приехал именно сюда.

Они разделили освещенную светом фар зону пополам; Гейдж стал обследовать участок слева, Луиза — справа, пытаясь разглядеть на земле хотя бы следы протекторов автомобиля.

Гейдж вздрогнул, услышав, как Луиза глухо вскрикнула от неожиданности.

— Что там? Ты что-нибудь нашла?

— Пещера, — изумленно проговорила Луиза. — Здесь, кажется, находится заброшенная шахта.

В следующее мгновение Гейдж был уже возле нее.

— Проклятье, — буркнул он, разглядывая старую деревянную крепь там, где между двух валунов начинался вход в штольню. — Я подозревал, что здесь что-то нечисто. Подозревал!

Луиза словно завороженная вглядывалась в темноту, куда не проникал свет автомобильных фар грузовика Гейджа.

— Я и не предполагала, что на территории ранчо когда-то была шахта. Отец никогда мне об этом не говорил. Давай посмотрим…

— Ну уж нет, — оборвал Луизу Гейдж, схватив ее за руку. Мы не будем ничего предпринимать, пока не убедимся, что это безопасно.

— Но здесь действительно кто-то побывал. Смотри — следы…

Проследив за ее взглядом, Гейдж увидел в пыли отчетливый отпечаток сапога.

— Мы не можем спуститься в шахту, — произнес он после некоторого раздумья. — У меня нет с собой даже фонаря. Вернемся сюда завтра днем.

— Ты прав, — нехотя согласилась она. — Лучше не рисковать. А вдруг свод штольни обрушится нам на голову…

Но когда они снова сидели в машине, Гейдж вдруг понял, что опасность может их подстерегать вовсе не в шахте, которую они намеревались обследовать на следующий день, — его страшили те долгие часы, которые предстояло провести вместе с Луизой до рассвета. И он поклялся себе, что больше и пальцем не дотронется до нее. Если у их отношений нет будущего, то он просто не имеет права позволять себе никаких вольностей…

По возвращении в хижину эта мысль не давала ему покоя, и он уже хотел было снова пойти прогуляться, как вдруг Луиза заявила, что хочет принять ванну. Гейдж подошел к остывшей печке.

— Я разведу огонь и согрею воду.

Когда до его слуха долетел звук воды из душа, Гейджа прямо-таки затрясло от возбуждения. Он живо представил себе, как Луиза раздевается, как спадают с ее стройных ног джинсы, как она снимает свитер, футболку и трусики и остается обворожительно обнаженной…

Кровь прилила к вискам, и он почувствовал, как напрягся каждый мускул его тела. Гейдж решил, что единственный выход — это лечь в постель прежде, чем Луиза выйдет из душа, и притвориться спящим. Только так он сможет избежать искушения.

Когда несколько минут спустя Луиза вышла из душа, Гейдж, сидя на стуле в одних джинсах, стаскивал сапоги. Услышав, как скрипнула дверь, он вздрогнул…

Перед ним стояла Луиза в белоснежной ночной рубашке, доходящей до середины бедер, под которой угадывались очертания ее гибкого тела. Гейдж попытался убедить себя, что сейчас Луиза, с влажными спутанными волосами, без тени косметики на лице, была совершенно не сексуальна. Она могла бы сойти за четырнадцатилетнюю девочку-подростка. Но противостоять ее чарам он был не в силах; это было сильнее его.

Он перехватил ее взгляд, брошенный сначала на спальный мешок, затем на откинутое на кровати одеяло. Она обо всем догадалась.

— Мне будет тяжело, когда наше уединение закончится, — отводя в сторону взгляд, сухо проговорил Гейдж. — Поэтому я…

— Поэтому ты решил остановиться уже сейчас? Так? — В ее голосе звучало осуждение; Луиза укоризненно смотрела на него.

— Допустим, что так. Я не хочу причинять тебе лишнюю боль…

Луиза устремила на него испепеляющий взгляд:

— Ты мне ее уже причинил…

Она сама толкала его к краю бездны, и оба знали, что только об этом и мечтают.

— Черт побери, Луиза… — пытался возразить Гейдж, но его руки уже тянулись к ней.

В печи треснуло полено, выбросив в трубу сноп искр. Но разве мог исходивший от танцующих языков пламени жар сравниться с тем огнем, который разгорался в теле Луизы от ласковых прикосновений Гейджа. Она и не заметила, как лежала уже совершенно обнаженная, лежала, а ее возлюбленный, склонившись над ней, уверенно и жадно ласкал губами ее тело, сделавшееся вдруг податливым, точно воск.

На нем, как и на ней, ничего не было. Его кожа, под которой играли мускулы, в отсвете пламени казалась покрытой позолотой, в пронзительном взгляде бушевала страсть. Содрогаясь от прикосновения рук Гейджа, Луиза хотела было ответить на его ласки, ее ладони уже скользнули по его телу вниз, к крепким ягодицам, но он, властно сжав ее запястья, занес их вверх, над головой, навалившись на нее всей своей сладостной тяжестью.

Ее сердце бешено колотилось, дыхание сделалось неровным. Она уже изнемогала от возбуждения.

— Гейдж, прошу тебя… Возьми меня, немедленно возьми… — выдохнула она, облизав пересохшие губы.

— Потерпи, — хрипло прошептал он. В его помутившемся взоре было вожделение и обещание блаженства. Настойчивые пальцы, сжав нагую грудь, начали ласкать ставший твердым бутон ее соска. Луиза вскрикнула от восторга.

— Я хочу ласкать тебя вечно, любимая. Я заставлю тебя как жаркое пламя полыхать от наслаждения.

— О нет, Гейдж, не томи меня…

— Да, — выдохнул он и приник к ее груди горячими губами. Луиза ощутила, как все ее существо до самых сокровенных глубин пронзают горячие токи. Застонав от сладостной боли, она выгнулась, в порыве слепой страсти предлагая ему себя всю без остатка и безотчетно пытаясь освободить руки.

— Не спеши, — глухо пробормотал Гейдж. И его горячие, влажные губы снова заскользили по телу Луизы, возбуждая и обещая неземное блаженство.