Пола Сангер - Сумасбродный шаг

Марджори покачала головой, но скорее от огорчения, что вынуждена признать справедливость его слов, чем из желания возразить.

— А что мы выиграем в результате победы? — продолжал Фрэнк. — Он сможет работать еще два года, вот и все. И годы эти не будут легкими для него.

— А почему ты уверен, что студентка не подаст на него в суд? Если она это сделает, то папин уход на пенсию станет лучшим доказательством его виновности.

— По совету своего адвоката, после того как я имел с ним беседу, она подписала договор с обязательством не делать этого. Скандальная известность повредила бы и ее карьере.

— Ее карьера меньше всего заботит меня.

— Бесспорно, — сухо заметил Фрэнк. — Мне тоже нет до нее дела, здоровье твоего отца много важнее. Он уже не молод, Марджори, а дело это может тянуться месяцами, а то и годами — и без всякой надежды на исход в его пользу. Договор с обязательством — все, что ему нужно. Он сможет спокойно жить, писать свою книгу и возиться в саду.

— И еще играть в теннис, — с горечью сказала Марджори, — со своим новым приятелем.

Она приготовилась выслушать аргументы Фрэнка в свою защиту, но вместо этого он сказал:

— Именно ты, Марджори, дала ему понять, что не стоит бороться.

— Я? Я вообще не разговаривала с ним на эту тему! Меня не в чем обвинить.

— Последним ударом стало обнаруженное тобой безупречное досье этой студентки.

— Ну, спасибо, — воскликнула Марджори. — Оказывается, я еще и виновата, что обнаружила его! Знаешь, Фрэнк, мне весьма любопытно, как бы прокомментировал твой отказ от участия в этом деле Генри Уортон. Похоже, ты вовсе не тот адвокат, каким он тебя считает.

— Пусть думает, что ему угодно. Я не собираюсь переходить на работу в его компанию.

Марджори насторожилась.

— Не собираешься? Но ты же сказал…

— Это ты сказала, что я собираюсь, — заметил Фрэнк.

— Но ты же не отрицал этого. К тому же надо быть идиотом, чтобы не воспользоваться этой возможностью. Подобные предложения делаются не часто.

— Значит, я идиот.

— Поразительно! — воскликнула Марджори. — Наконец-то мы пришли к единому мнению!

На следующее утро, когда Марджори одевалась, ей позвонил отец.

— Я внизу, у консьержа, — сказал он. — Если у тебя есть время, я хотел бы пригласить тебя куда-нибудь позавтракать.

— Конечно, папа. А может быть, поднимешься?

— Нет. Неудобно разговаривать, если ты станешь готовить. Давай заглянем в кафе на углу.

Марджори закончила причесываться, оставив в целях экономии времени волосы распущенными, надела красный пиджак, удачно контрастировавший с черной юбкой и накрахмаленной белой блузкой.

Когда она вышла из лифта, Патрик мерил шагами вестибюль.

— Хорошо выглядишь, — сказал он, указав жестом на ее костюм. Но Марджори показалось, что он ничего не замечает, в том числе и ее.

Когда они сели за столик в кафе, и официантка налила им кофе, Патрик сказал:

— Мать призналась, что рассказала тебе о моих неприятностях.

Похоже, он особо не сожалел об этом, но Марджори все равно насторожилась.

— Ей нужно было с кем-то поделиться.

Он кивнул.

— Понимаю. Сначала я и представить не мог, как это повлияет на нее, да и на меня тоже. Мне следовало все тебе рассказать, Марджори.

— Жаль, что ты этого не сделал, папа, — помешивая кофе, сказала Марджори.

— Конечно, я не собирался вечно скрывать это от тебя. И не то чтобы я не верил в твою поддержку. Мне просто надо было все обдумать.

— И ты решил, что если я вмешаюсь, то начну давать указания, как тебе поступить. — Она не задавала вопроса, она просто признавалась себе, да и ему, что именно так бы и поступила.

Патрик утвердительно кивнул.

— Видимо, я недооценил тебя, правда? Но спасибо, что ты оставила мне возможность самому во всем разобраться и не давила на меня, требуя начать судебный процесс.

Марджори почувствовала, что от сознания вины в горле у нее появился комок. Она ведь приложила максимум усилий, чтобы помочь ему, но не такой помощи он от нее ждал.

— И еще я благодарен, что ты с пониманием отнеслась к моему молчанию.

— Ты не мог сказать мне, но имел возможность поговорить с Фрэнком. — Она безуспешно пыталась скрыть горечь в голосе.

Патрик пожал плечами.

— Он не так близок мне. Не так важен для меня, как ты. — Но тут же быстро добавил: — Нет, я не хочу сказать, что он мне не нравится, Марджори, отнюдь нет. Я буду рад, если он станет членом нашей семьи.

— Не торопись готовиться к свадьбе, папа.

Официантка поставила перед ней тарелку. Марджори не помнила, что заказала, пока не увидела лежащий на тарелке омлет. Стоило ли беспокоиться? Разве она способна есть сейчас?

Патрик взял в руки вилку.

— Фрэнк предложил мне поговорить с тобой, прежде чем подавать заявление. Не понимаю, почему. Видимо, чтобы ты поняла, что я все хорошо обдумал, а не принял скоропалительного решения.

Марджори вдруг почувствовала, что больше не в состоянии выслушивать все снова.

— Он привел мне все аргументы, хотя все равно я с ним не согласна. Но это твое решение, папа, и никто не вправе заставить тебя изменить его.

Патрик потянулся через стол и взял ее руку в свою.

— Спасибо, дорогая, что ты ведешь себя, как дочь, а не как адвокат.

Марджори так и не поняла, стоит ли считать его слова комплиментом в свой адрес.

Никогда еще Марджори не приходилось видеть свою секретаршу до такой степени потрясенной, чтобы та полностью утратила присущее ей самообладание. Но в пятницу, когда Кэти вошла к ней в кабинет сообщить о приходе Пола и Марка Дьюэллов, она просто задыхалась от волнения.

— Они не только пришли вместе, — сообщила она, — но и сидят в приемной, взявшись за руки!

— О, разве я тебе не говорила?

— Вы хотите сказать, что знали об этом? — Кэти недоуменно покачала головой. — Что же такое происходит, а? Мне проводить их в комнату переговоров или предложить уединиться в гостиничном номере?

Впервые за всю неделю Марджори смогла отреагировать на шутку и, начав смеяться, смеялась до слез, дав таким образом выход накопившимся эмоциям.

Кэти с удивлением смотрела на нее.

— А что я сказала смешного? — наконец спросила она.

— Ничего, — отдышавшись, ответила Марджори. — Не волнуйся, со мной все в порядке. — Вытащив носовой платок и пудреницу, она попыталась вытереть слезы, чтобы не испортить макияж. Однако все ее попытки оказались безуспешными, и, махнув рукой, она вынула косметичку. Появиться на обсуждении договора о разделе имущества со слезами на глазах — пусть и плакала она от смеха — она не имеет права.

— Фрэнк тоже недавно пришел, — продолжала Кэти. — Попросил не беспокоить вас, пока не появятся Дьюэллы.

Марджори чертыхнулась про себя, но тут же взяла себя в руки: видимо, в последний раз она опаздывает на переговоры с Фрэнком, если, конечно, их переговоры сегодня завершатся.