Рэчел Линдсей - От ненависти до любви

— Спасибо за доверие.

Она уже была у двери, когда он сказал:

— Больше я не буду обедать у себя в офисе. Никаких подносов в кабинет. Буду есть в обеденном зале вместе со всеми.

Она вспыхнула:

— Не проще ли проверять меню, как я предложила?

Он непонимающе посмотрел на нее, потом нахмурился:

— Я не собираюсь вас проверять. Думаю, что делу поможет, если люди увидят, что начальник ест то же самое, что и они.

— Жду вас сегодня, мистер Эндрюс. Постараюсь, чтобы вы получили свой пудинг с нутряным салом.

— Но и салат тоже! — крикнул он ей вдогонку.

Лора в ответ хлопнула дверью, но вынуждена была признать, что последнее слово, как всегда, осталось за этим человеком.

И он действительно стал теперь обедать в столовой, за исключением тех дней, когда ему не позволяли неотложные дела. Тогда обед приносили в офис.

Две недели миновали, расходы выросли. И это несмотря на ее старания: в меню были включены пирог с почками, а также пудинги и рулеты с нутряным салом.

К середине четвертой недели Лора получила вызов к генеральному. Помня свою поспешность в прошлый раз, она теперь явилась к нему лишь во второй половине дня.

Джейк Эндрюс, как всегда, сидел за столом, заваленным рулонами чертежей, документами, графиками. Он молча указал ей на стул и продолжал что-то писать.

И она получила редкий шанс рассматривать его без помех, да еще в безжалостном свете флюоресцентных ламп. Стали заметны белые нити в густой шевелюре темных прямых волос. Рановато для седин, решила Лора и отметила голубые тени под глазами. Он любил заставлять работать других, но и сам был трудоголиком. Да, человек работает на износ и быстро состарится при таком темпе.

— Все. — Шеф с удовлетворением вздохнул и, отодвигая бумаги в сторону, поднял голову от стола. Лора почувствовала на себе пристальный взгляд.

Теперь ей стали видны легкие морщинки в уголках серых глаз, складки поглубже бежали от крыльев носа к уголкам рта, ироничного и жесткого. Она быстро отвела глаза в сторону, избегая его взгляда.

— Вы хотели меня видеть, конечно, по поводу столовой?

— Да. Выручка пошла вверх. Вам, вероятно, будет приятно это узнать.

— Я предлагаю работникам меню, которое они хотели, — заговорила она равнодушно. — А если я уберу из меню салаты и десерт, вам придется тратить еще меньше.

— Ничего не надо убирать, — ответил шеф, — вы, как всегда, пытаетесь заставить меня говорить вещи, о которых я и не думал.

— Какие вещи?

— Не надо притворяться удивленной. Вы хотели заставить меня убрать салаты и фрукты из меню. Желаете утвердиться в своем мнении, которое составили обо мне. Что я, обжора и деревенщина, пытаюсь притвориться, будто понимаю толк в диете.

В его замечании была доля правды. Надо быть с ним осторожнее. Этот грубиян просто читает ее мысли.

— Мы с вами не любим друг друга, — медленно заговорила Лора, — поэтому оба непрерывно обороняемся. Я жду, когда вы сделаете замечание о снобах-лондонцах в мой адрес, а вы — что я назову вас неотесанным деревенщиной.

Шеф хохотнул:

— Вы попали в точку. Кажется, мы оба ошибаемся.

Эндрюс резко поднялся, обошел стол и остановился в нескольких шагах от собеседницы.

— Как насчет того, чтобы начать все сначала? — вдруг услышала она. — Представим, что мы встретились сегодня впервые?

— Не думаю, что это необходимо. — От смущения она заговорила отрывисто. — Но будет лучше, если мы перестанем считать друг друга врагами.

— Но мы никогда ими не были! — И тут же пояснил: — Я не мог бы подумать о женщине как о враге! Потому… потому что не могу. Не знаю почему.

— Потому что вы не считаете женщину равной себе. Вот причина! И рассматриваете ее как человека второго сорта, которого можно легко подмять под себя.

— Ну, это уж слишком!

— Простите, — извинилась она. — Я, кажется, вновь все испортила.

— Ничего, забудем. Но я заинтересовался вашими словами. Кажется, вы не делаете различия между полами. По-вашему, женщины так же сильны и могут во всем соперничать с мужчинами?

— Вот именно.

— Но это не так, — возразил он уверенно, — они более эмоциональны, и у них меньше логики. Женщины всегда ждут от мужчин безопасности, что понятно. Ведь они, чтобы выносить ребенка, должны быть защищены любимым.

Лора не удержалась от смеха. Несмотря на свой ум, представление о женщине этот человек почерпнул из далекого прошлого.

— Какая женщина должна быть вашим идеалом? Слабая, беззащитная дурочка?

— Женщина, — медленно ответил он, — любящая, преданная, которая прежде чем о себе думает о своем мужчине, смотрит за домом и детьми и не пытается утвердить себя другим способом.

— Да вы прямо викторианец.

— Я — реалист. Некоторые особы предпочитают карьеру браку, диплом — ребенку. Например, такая, как вы. Но это нетипично. Я могу с уверенностью предположить, что, если женщине дать выбор, она предпочтет семью.

— Мои подруги и знакомые — нет. Мы с вами не только из разных концов страны, но и из разных веков.

— Может быть, поэтому я никак не могу понять, какая вы на самом деле, — медленно произнес Джейк. — Вот я смотрю на вас — передо мной по-настоящему красивая девушка, но красота эта не заставляет участиться мой пульс. Впервые встречаю красавицу, которая не трогает меня. Смотришь на вас — фигура богини, волосы как огонь, но вы оставляете меня равнодушным. Просто холодным как лед.

— Тогда, может быть, это вас подогреет! — И, не отдавая отчета в своих действиях, Лора с силой, хлестко ударила спорщика по щеке.

В последовавшем молчании она с ужасом смотрела, как проявляются отпечатки ее пальцев на щеке босса, становясь багровыми, отчего Лора сама покраснела от стыда.

— Если хотите уволить меня… — начала она.

— Уволить вас, девушка? Ну нет, я скорее дал бы вам повышение. — Он подошел совсем близко. В глубине его серых глаз посверкивали лукавые огоньки. — Вы только что продемонстрировали мне, как я был не прав. Вы все-таки настоящая женщина, Лора Уинтерс. И однажды, возможно, вам удастся ускорить мой пульс!

Признав молча поражение, девушка пошла к двери, слыша вдогонку насмешливый смех, который преследовал ее, пока она шагала по коридору, а потом и по улице.

Как бы ей хотелось никогда больше не встречаться с Джейком Эндрюсом! Но уход просто так из «Грэнтли» будет означать окончательное поражение. Этот тип еще подумает, что смог задеть ее самолюбие своим откровением о холодной красоте.

Лора наконец приняла решение. Надо постараться сделать вид, что вообще не помнит убийственных замечаний в свой адрес от этого мужлана, не дать ему повода подумать, что она переживает из-за них.

Однако Эндрюс, видимо желая побольнее ее задеть и унизить, сделался частым гостем в их доме весь следующий месяц. И хотя гость и отец почти все время проводили, склонив головы над чертежами, Лора всегда остро ощущала его присутствие, старалась уйти из дому.