Джилл Слейтон - Лучше всех

— С чего ты это взяла?

— Ты ведь тот самый Ривьери. Твой брат, например, легко может выкинуть несколько миллионов. Твоему отцу принадлежит полгорода.

— А я час назад бросил свою работу.

— Потому что тебе хорошо заплатил Аллан?

— Нет-нет, что ты, — заверил ее Ник. — Я же тебе сказал, что расторг договор с ним. И предупредил Аллана, что если он хоть когда-нибудь подойдет к тебе, то я обрушу на него всю мощь клана Ривьери.

— Неужели?!

— Я закрыл свое агентство, отказался от своего дела и попросил отца предоставить мне работу.

— Почему? — спросила Стефана, поняв по тону голоса, что это решение далось ему нелегко.

— Я всегда думал, что моя независимость от семьи — самое дорогое из того, что у меня есть, — улыбнулся он грустно. — Но, как теперь выяснилось, подобное убеждение тоже было моей ошибкой. Я люблю тебя, Стефана, ты для меня дороже всего в этом мире.

Его слова произвели должное впечатление. Они, как стрелы, пущенные опытной рукой, попали точно в цель. Стефана не смогла устоять. Она была тронута до глубины души, хотя еще полчаса назад хотела убить Ника.

— Ты закрыл свое дело? Он кивнул.

— Ради меня?

Ник еще раз кивнул, не сводя с нее глаз и держа ее за плечи.

— Я получу хорошую должность в компании моего отца. И у нас будет достаточно средств, чтобы купить дом, обставить его…

— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

— Я так люблю тебя, Стефана, ты себе даже представить не можешь! Если ты только позволишь, если дашь мне малейший шанс, то увидишь, что никогда в жизни я больше не солгу тебе и не скрою от тебя ничего. Не будет между нами стены из недосказанных слов, я весь буду принадлежать тебе и только тебе одной.

Стефана молча слушала его. По ее щекам бежали новые потоки слез, у нее не оставалось больше сил их сдерживать. За сегодняшний вечер произошло слишком много событий, и ранимому женскому сердцу было не так-то легко их выдержать. Она плакала от счастья и от собственного бессилия противостоять чарам любимого. Стефана не знала, верить ли ему опять или все же нет, но чувствовала одно: ее жизнь отныне связана с этим мужчиной. Чтобы ни случилось, она не сможет найти силы бросить его. Если же это сделает он сам, растоптав ее сердце, у нее не будет выбора, и только смерть залечит эту рану.

— Прости, я совершил ужасную ошибку, прости меня ради Бога! — умолял он, прижимая к своей груди Стефану. — Прошу тебя, дай мне еще один шанс!

— Ты действительно разорвал этот позорный договор?

— Да.

— Ради того, чтобы быть со мной?

— Конечно, дорогая, ради нашего с тобой будущего, — заверил он и поцеловал ее в лоб.

Стефана рассмеялась, шмыгая носом.

— Я с первого дня догадывалась, что ты способен заморочить голову кому угодно.

— Верь мне, я говорю правду.

— Да, — вздохнула Стефана, — твои слова звучат искренно. Я люблю тебя! — призналась она вдруг. — Люблю! Люблю! Ты добился своего.

— О, Стефана! — Ник принялся осыпать поцелуями ее лицо, волосы, шею… — Ты самая лучшая, самая-самая! Я не могу жить без тебя!

— И я, — положила она голову на его плечо. — И я без тебя!

Дирижер в черном сюртуке взмахнул палочкой, музыканты заиграли вальс. В большом просторном зале гостиницы «Этуаль» было полно народу: дамы в вечерних платьях, мужчины в смокингах. Повсюду горели свечи.

Ник взял за руку Стефану и вышел с ней в центр зала. Затем она положила ладонь ему на плечо, он обнял ее за талию и они закружились в первом свадебном вальсе.

— А знаешь, мы с тобой ведь никогда до этого не танцевали, — шепнула она.

— Да, это наш первый танец, — ответил Ник, стараясь не сбиться с ритма.

— Ты как думаешь, что о нас говорят вокруг? Ник покосился на гостей, которые не сводили глаз с танцующей пары.

— Что говорят? — переспросил он. — Я думаю вот что: если эти двое хороши на танцплощадке, то они так же хороши и в постели.

— Нет, мне кажется, они думают немного иначе, — засмеялась Стефана. Она была весела как никогда. Со всех сторон слышался восторженный шепот в ее адрес.

— Ты уверена? Но ведь мы с тобой действительно здорово занимаемся сексом, почему бы этой ночью…

— Ник!

— Я смутно помню…

— Нет, только не сейчас.

— Я тебя что, не возбуждаю?

— Ты меня смущаешь. Здесь три сотни гостей.

— Никто нас не слышит. А я хочу тебе кое-что сказать.

— Что же?

— У тебя потрясающая грудь.

Она стыдливо отвела взгляд в сторону.

— Не бойся, я говорю очень тихо, нас никто не слышит.

— Я знаю…

— И это открытие пусть останется строго между нами. Теперь твой черед, расскажи мне о своем белье.

— Ни за что.

— Какого оно цвета?

— Конечно же, белого!

— Девственно-чистого. Отлично! Хочу, чтобы эта ночь запомнилась нам как самая потрясающая. Чтобы весь этот месяц стал незабываем.

Рядом кружились в вальсе Майкл и Эмили. Она почему-то хмурилась, а ее партнер молчал, сдвинув челюсти.

— Ты как думаешь, у них все нормально? Я имею в виду в деловом плане.

Стефана бросила еще раз беглый взгляд на заново отделанный зал ресторана. Все было выполнено с безупречным вкусом. Зал стал достаточно просторным и светлым.

Все больше и больше пар захватывала музыка, кружились дамы в вечерних платьях, подхваченные своими кавалерами.

— Все ли нормально? Трудно сказать. У каждого из них непростой характер. Оба по натуре лидеры.

— Поверь, они ведут себя как маленькие дети, которым нужен перерыв в отношениях.

— Перерыв?

— Ну конечно! Или, наоборот, временное заключение. Запри их вместе и скажи, что не выйдут, мол, до тех пор, пока не помирятся. Так они быстренько договорятся, какого цвета должны быть деревянные панели.

— Майкл все еще хочет их покрасить?

— Да, представь.

Ник усмехнулся.

— Хорошо, я возьму этого упрямца на себя.

— Спасибо.

В этот момент подошел отец Стефаны.

— Можно? — спросил он у Ника. И улыбнулся дочери.

— Конечно! — Ник галантно отступил, предоставив своему тестю потанцевать с дочерью. Только вчера во время ужина он познакомился с родителями Стефаны и сразу полюбил их.

Сьюзен Купер была очень серьезной, но в то же самое время легкой в общении женщиной. Она оказалась практичной и умной, а Дэвид, ко всему прочему, обладал еще и незаурядным чувством юмора.

Ник проходил мимо стола, где сидел его отец.

— Сынок, — позвал он, — у меня есть еще кое-что для тебя.

Рудольф полез в карман своей рубашки.

— О, пап, спасибо, не надо! — ответил Ник, боясь, что ему вручат чек на солидную сумму.

— Это не деньги, — успокоил его отец, — а кое-что другое. Вот, держи.

Он достал из своего кармана маленькую карточку, где было написано: «Ник Ривьери. Вице-президент службы безопасности…».

— Я буду работать в службе безопасности?!