Кэтрин Бритт - Целитель сердец

Уже было довольно жарко, когда Джереми припарковал машину. Они хотели пройтись пешком и на первый раз осмотреть несколько достопримечательностей. Для Триши Париж был полон сюрпризов, городом очаровательных памятников современности и прошлого. Неторопливо прогуливаясь с Джереми по бульвару Капуцинов, она увидела знаменитое кафе «Де ла Пэ», где можно посидеть за маленьким столиком прямо на тротуаре и наблюдать, как люди снуют мимо тебя. Однако это место было особенным. Джереми сообщил ей, что этот бульвар приютил лучшие кафе и магазины, которые посещают настоящие парижане. За углом находилась знаменитая Опера, изысканно украшенная и поистине огромных размеров, с довольно безвкусным, но впечатляющим фасадом. Их скрыла огромная тень здания, затем оба вышли к маленькому музею и добрались до книжных рядов, стоявших вдоль берегов Сены. Прилавки представляли собой похожие на коробки сооружения с крышками, которые опускались и закрывали их ночью. Здесь они гуляли до обеда.

Триша узнала, что парижане щепетильны к пище, они не любят есть второпях, а наслаждаются едой неторопливо. За аперитивом или вином с тоником, которые французы неизменно принимают перед едой, Джереми обратил ее внимание на то, что в середине дня, во время обеда, магазины и учреждения, как правило, закрываются на два часа. Закуски и ленчи на скорую руку не входили в понятие среднестатистического француза о еде.

Джереми выбрал маленький ресторан, где царили отличный вкус и приятные манеры, а исходящие из кухни восхитительные ароматы разжигали аппетит.

Когда оба после обеда приехали в больницу, их пригласили в регистратуру познакомиться со старшим интерном больницы. Они нашли его кабинет на нижнем этаже. Молодой человек с проницательным взглядом, сидевший за заваленным бумагами письменным столом, пригласил их войти. Мило улыбнувшись, он приятным голосом учтиво поздоровался и жестом пригласил их сесть на стулья, расставленные напротив его стола. Едва они успели сесть, как дверь открылась и глубокий приятный голос, вызвавший тревогу в груди Триши, обворожительно произнес:

— Извините за опоздание.

Рив д'Артанон, любезно поздоровавшись с Тришей и Джереми, прошел вперед и остановился у той стороны стола, где сидел старший интерн.

Джереми представил Тришу врачу, который улыбнулся, оценивая взглядом ее стройную фигуру и свежесть, и выразил надежду, что ей нравится в Париже. Затем он неожиданно подался вперед и, сложив вместе сильные ловкие руки, испытующе переводил взгляд от одного к другому. Триша заметила, что Рив повернулся к ним спиной и уставился в окно.

Врач обратился к Джереми:

— Месье Беннет, я пригласил вас сюда, чтобы сообщить, что мы очень довольны тем, как поправляется мадам. Она полностью пришла в себя после сотрясения мозга, и ребра срастаются. Остается изуродованное лицо мадам Беннет. Как вы уже знаете, имеются две рваные раны: одна пересекает левую щеку по диагонали, другая — правую вертикально. Последняя, к счастью, находится ближе к уху. Остается также разбитый нос. К счастью, находящийся здесь месье Рив д'Артанон утверждает, что нет причин впадать в отчаяние, ибо он уверен, что может вернуть лицу первоначальный вид. — Врач откашлялся, и его лицо, сначала принявшее серьезный вид, заметно потеряло свое напряжение. — Короче говоря, месье, мы сделали для мадам Беннет все, что смогли. Теперь очередь за месье д'Артаноном. У вас есть вопросы? Можете задать их, прежде чем я вас передам хирургу.

Джереми выдержал паузу, затем сердечно сказал:

— Нет, доктор. Хочу вас от всего сердца поблагодарить за все, что вы и ваш персонал сделали для моей жены.

Доктор чисто по-французски пожал плечами.

— То, что мы сделали, — пустяк по сравнению с тем, что сделает месье д'Артанон. Передаю вас в его руки.

Только после того, как дверь за врачом закрылась, Рив повернулся к ним лицом. Он прошел вперед и, положив руки на высокую спинку стула врача, улыбнулся им обоим. Сердце Триши забилось сильнее. На нем был хорошо скроенный темно-серый повседневный костюм, широкие плечи эффектно выделялись в падающем из окна свете. Сначала, когда Рив вошел в комнату, ей показалось, что у него усталый вид. Но его глаза блестели, когда он обращал свой пристальный взгляд то на одного, то на другого и, наконец остановился на Джереми.

— Беспокоиться не о чем, — сказал он обнадеживающе. — Все очень просто. За неделю я делаю не меньше десятка операций, похожих на те, которые предстоят вашей жене. Я прошу лишь одного — поддержите ее в бодром настроении в это весьма трудное для нее время.

— Я признателен вам, — твердо сказал Джереми. — Я также благодарен вам за то, что вы делаете для моей жены, и слова не могут выразить эту благодарность. К счастью, она вам очень верит.

— Мы старые друзья, что, возможно, в известном смысле неплохо. — Длинные пальцы отодвинулись к краю спинки стула и сжались вместе. — Скорее всего, я скоро начну оперировать нос, так как ей трудно дышать. Однако мы можем это обсудить позднее. А сейчас, mon ami, предлагаю вам пойти проведать свою жену, a mademoiselle присоединится к вам через несколько минут.

«Ну и дела, — подумала Триша, — почему бы этому созданию не щелкнуть своими длинными проворными пальцами и прикрикнуть «а ну поживее» или произнести другие, приличествующие моменту слова?» Именно это подразумевал тон его голоса. Может быть, она ошибалась, ибо Джереми вел себя так, будто ничего не произошло. Он встал и, сказав Трише «увидимся позже», вышел из комнаты.

Трише пришлось собрать всю силу воли, чтобы не последовать за ним, сказав, что она подождет в коридоре, а не в обществе этого вызывающего беспокойство человека. Однако гордость не позволила ей сделать этого, и она напряглась, словно готовясь к бою, и уставилась на заваленный бумагами стол, избегая его взгляда. Триша чувствовала, что в ее душе происходит что-то странное, сердце билось все быстрее, она была раздосадована, ибо ничего не могла с собой поделать.

— Mademoiselle, кажется, вы немного взвинчены, — мягко прозвучал его низкий голос. — Ни в коем случае не допускайте, чтобы ваши посещения стали мукой. Мари-Роз не так уж сильно пострадала и после операций будет выглядеть как новенькая. Помните об этом, когда войдете к ней и постарайтесь выглядеть счастливой.

При этих словах Триша подняла глаза и, сохраняя удивительное спокойствие, пристально взглянула на него.

— Месье, у меня нет намерения заглядывать своей невестке в рот, когда я войду к ней. Я приехала помочь ей выздороветь, а не препятствовать этому, — твердо ответила она.

На его губах появилась тонкая загадочная улыбка.

— Нисколько не сомневаюсь, что вы поможете Мари-Роз, но я бы хотел предостеречь вас от чрезмерного вмешательства в их дела. Пусть они сами улаживают свои разногласия. В браке люди привыкают друг к другу не сразу, и постороннее вмешательство может только навредить.