Джейн Рей - Встреча двух сердец

— А Оуэну удается поладить с вашим отцом?

— Надо быть святым, чтобы поладить с ним, — с горечью ответила Гвинет. — С Оуэном отец груб так же, как с другими, но Оуэн не обращает на это внимания. Он воспринимает отца как члена семьи.

Следующие два дня Мэри была поглощена работой в «Доме у Моста». Она почувствовала большое облегчение, когда узнала от Гвинет, что они с Оуэном родственники.

В понедельник Мэри встала с рассветом. Она была на удивление спокойна, но не настолько, чтобы остаться в постели до обычного часа. Надела юбку и толстый шерстяной свитер и вышла через главную дверь. Тонкий туман поднимался от реки и стелился над притихшим городом. С трудом можно было разглядеть гранитный силуэт церкви Маур, но сейчас только птицы пели хвалебные гимны новому дню.

Она оглянулась на «Дом у Моста». Теперь окна блестели чистотой, с каждой стороны видны были шторы, а на дубовой двери, отполированной до черноты, рельефно выделялся медный дверной молоток. Его тетушка Дайлис разыскала в лавке старьевщика вместе со старым медным каретным фонарем, который повесили над дверью. Столов с цветными зонтами не было.

Мэри медленно прошлась вокруг дома. Сбоку от него располагался очаг для барбекю, он был обложен кирпичом и покрыт железной решеткой, рядом красовалась каменная плита на кирпичном основании. Она прошла мимо нее и, обойдя дом, вышла на дорогу. Остановилась у деревянной вывески:

«ДОМ У МОСТА»

Кофе 10.30–12.00

Чай 15.00–18.00

В магазине продаются валлийские кустарные изделия»

Вывеска была очень красивая — золотые буквы на черном фоне дубовой древесины.

Мэри вернулась на кухню, на стойке уже лежало много формочек с воздушными лепешками, которые она испекла накануне вечером. Она заглянула в холодильник, там на тарелке лежало масло, которое принесла Анвен. А свои знаменитые bara brith Анвен сделала в субботу и принесет с собой, когда придет сюда.

Мэри посмотрела на свои часы и увидела, что всего лишь пять часов утра. Что заставило ее подняться так рано? Она же останется без сил к началу вечеринки.

Когда к девяти приехали Анвен и Гвинет, пироги остывали в подносах, были готовы датские пирожные, эклеры, пирожки с вареньем и кексы со взбитыми сливками.

— О, да ты прекрасный кулинар! — Анвен одобрительно посмотрела на изобилие. — Где это ты так научилась готовить, Мэри bach?

— Я закончила курсы в Лондоне, — рассмеялась Мэри. — Когда я пообещала тетушке Дайлис, что возьмусь за это дело, я записалась на вечерние курсы. Они были довольно хорошими; за шесть недель я научилась там многому. — Она повернулась к Гвинет, которая неуверенно выкладывала формочки с валлийскими сырными пирогами. — Ну-ка, посмотрим на них, Гвинет. О, они выглядят замечательно! Давайте-ка сразу заварим кофе. Позже у нас не будет времени, к тому же мы все завтракали очень рано и сейчас сможем попробовать эти замечательные сырные пироги.

Она заварила кофе и разлила его по чашкам, а сырный пирог был настолько же хорош на вкус, как и на вид.

Подъехала тетушка Дайлис с Сионидой и Сильвией, двумя молодыми девицами из Лланллона, которые искали работу официанток на летние месяцы.

Первые посетители пришли точно в десять тридцать. Для них все было готово — дубовые столы покрыты чистыми белыми скатертями, на них маленькие круглые вазочки со свежими летними цветами. Соблазнительный аромат кофе проникал из кухни через низкую дубовую дверь. Мэри приветствовала посетителей. Она была тронута тем, что мисс Джонс оставила на время свой газетный киоск на свою помощницу, а жена викария, хорошо знакомая с широким кругом прихожан, уделила им полчаса, выпила кофе и пожелала успехов.

Так много друзей… Мэри стояла недалеко от лестницы, наблюдая, как они пьют, едят и беседуют. Были и незнакомые посетители. Двое молодых розовощеких велосипедистов прислонили свои машины к парапету и в ленивых позах отдыхали за столом у окна, наслаждаясь комфортом после нескольких часов утомительной езды. Затем они встали и подошли к ней.

— Магазин наверху? — спросили молодые люди.

Она проводила их по винтовой лестнице и опять испытала волнение при виде прекрасных шерстяных изделий и керамики, выставленных на фоне старой дубовой древесины.

После полудня продали все заготовленные вчера лепешки и начали продавать те, которые Мэри успела испечь сегодня утром. После обеда было больше приезжих — семейные чаепития путешествующих автомобилистов, отдельные экскурсанты и велосипедисты. То там, то здесь встречались знакомые лица. Она прошла в кухню, где Анвен управлялась с тяжелым чайником — ее круглое личико разрумянилось больше обычного.

— Торговля идет оживленно, — весело приветствовала она Мэри.

— А как справляются Сионида и Сильвия?

— Прекрасно. Они хорошие девочки, крепкие, как лошади.

В дверях показалась Сильвия.

— Чай для четверых, bara brith, пироги, и никакого хлеба с маслом, — объявила она заказ.

— Я приготовлю, — предложила Мэри. — А ты, Анвен, присядь на минутку, пусть отдохнут ноги. Уже около шести. Вероятно, это последний заказ. — Мэри посмотрела на Анвен. — Ты сделала сегодня достаточно. Я справлюсь с уборкой, а ты иди посиди где-нибудь.

В кухню зашла Сионида.

— Мисс Райланд, мы с Сильвией подумали — мы ничего не печем, поэтому будет справедливо, если всю уборку мы возьмем на себя, ладно?

— Это было бы очень хорошо. — Мэри была растрогана их предложением.

Сионида широко улыбнулась.

— Нам очень понравилось сегодня, — сказала она. — Мы заработали хорошие чаевые! Мисс Райланд, вы видели того невероятного парня, который утром заходил выпить кофе и сидел около двери на кухню?

Мэри рассмеялась:

— Тот рыжий турист? Не его ли я видела здесь опять после обеда?

Сионида покраснела:

— Он попросил меня провести с ним вечер. И не хотел слышать никаких возражений. Он остановился в молодежном общежитии.

— Ты можешь пригласить его на нашу вечеринку.

— Ой, спасибо, мисс Райланд! — Сионида бросилась к двери.

Мэри улыбнулась Анвен.

— Они заставляют меня чувствовать себя старой, — сказала она. — Пойдем, Анвен, заварим себе чаю и отнесем его наверх в магазин.

Гвинет отказалась от чая:

— Я уже выпила чашку, когда прислуживала в кафе. И еще съела одно из твоих пирожных, Мэри. Они отличные.

Гвинет была довольна.

Оуэн был первым, кто приехал на вечеринку.

— Я подумал, что мне лучше приехать пораньше и помочь чем-нибудь, — улыбнулся он, проходя в открытые двери.

Мэри показалось, что сердце ее остановилось. Он стоял в кафе — высокий, в аккуратном фланелевом костюме и темной двубортной куртке. С того четверга, когда Гвинет сказала ей, что не существует вопроса о ее браке с Оуэном, образ его все чаще стал занимать мысли Мэри.