Эмили Джордж - Вместе или врозь

Нэнси тихонько напевала себе под нос, распаковывая доставленный утром из Нью-Йорка огромный кофр, в котором находились ее одежда и обувь. Это были в основном платья для коктейлей и элегантные деловые костюмы, которые требовались ей для работы в качестве главного менеджера одной из нью-йоркских телекомпаний. Глядя на красивые наряды, разложенные по всему кабинету, Нэнси пожалела, что решила привезти все это великолепие в такую глушь. Она была уверена, что больше они ей не понадобятся.

Молодая женщина обвела взглядом комнату. Льняные занавески на окнах выцвели, стулья были ветхими и разномастными. И все же кабинет был элегантным. Стены обшиты панелями темного дерева, красивый мраморный камин… В огромном доме всего несколько комнат были пригодны для жилья — те, где жучок не успел изъесть пол и над которыми не прохудилась крыша.

Этот неутешительный обзор поверг молодую женщину в панику. Не совершила ли она ошибку, навсегда покинув благополучный мегаполис? У нее была приличная работа, денег вполне хватало на то, чтобы содержать квартиру и ни в чем себе не отказывать. Но поднять погибающее поместье дяди ей явно не по карману.

Нэнси могла бы позвонить бывшему мужу, но одна мысль о том, что она будет разговаривать с ним, заставляла ее сердце стучать с бешеной скоростью. Нет, она не питала никаких романтических иллюзий по поводу своего экс-супруга. Ее любовь умерла в тот день, когда Филипп ушел от нее. Нэнси опасалась, что разговор с ним разбередит еще не зажившую душевную рану.

Она снова посмотрела на свои наряды, потом взяла большую пластиковую сумку и стала бросать в нее платья. Ей вдруг пришла в голову мысль отослать их обратно и попросить свою лучшую подругу Гуэн продать эти туалеты: в свое время они были куплены за немалые деньги.

Рука Нэнси замерла в дюйме от пары серебристых босоножек на высоком каблуке. Их купил ей Филипп для участия в церемонии награждения премией «Оскар». Как и длинное жемчужно-серое платье, которое она надевала с этими босоножками.

Вытащив его из вороха одежды, Нэнси, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, сбросила джинсы, свитер и грубые ботинки и надела облегающее платье. Сунув ноги в босоножки, она подошла к зеркалу.

В свете угасающего дня на нее смотрело призрачное, серебристо мерцающее видение. Платье было необычайно элегантным и мягко облегало женственные формы ее тела — упругие груди, тонкую талию, стройные бедра. Длинные светлые волосы обрамляли бледное, с тонкими чертами лицо. Нэнси подняла пряди и, скрутив их, уложила на голове в небрежно красивый узел. Примерно с такой прической появилась она среди голливудских знаменитостей под руку с Филиппом.

В тот вечер они выглядели счастливой парой. Но это было до того, как они задумались о полноценной семье. До того, как узнали, что Нэнси не может иметь детей. После этого любовь Филиппа пошла на убыль, пока наконец не умерла.

— Мы с Филиппом разошлись по обоюдному согласию, но прежде замерзнет ад, чем я попрошу его о помощи! — возмутилась Нэнси, услышав нелепый совет подруги.

Гуэн рассмеялась.

— Ты известная упрямица. Послушайся доброго совета: продавай-ка ты это поместье и возвращайся в Нью-Йорк, поближе к цивилизации.

— Не хочу я никуда возвращаться! Я, конечно, скучаю по тебе и по всем остальным, но сейчас мне нужны тишина и покой, а этого здесь в избытке.

Словно желая убедиться в правоте своих слов, Нэнси отодвинула свободной рукой занавеску и посмотрела в окно. Солнце уже клонилось к закату, его лучи придавали более яркий оттенок осенней палитре фермерских полей в этот тихий сентябрьский вечер. Низко над землей носились ласточки, охотясь за невидимой человеческому глазу добычей. Скоро они улетят в более теплые края, но я останусь здесь, мысленно поклялась Нэнси.

— Как там поживает Филипп? — тихо спросила она, опуская занавеску.

— Судя по его виду, он, как всегда, на высоте. Видела его недавно на вечеринке, где он был почетным гостем. Да! Знаешь, прошел слух, что он собирается снимать новый фильм, чуть ли не историческую эпопею. Так что, сама понимаешь, к нему невозможно было пробиться.

Нэнси легко представила знакомую картину. Филипп любил быть в центре внимания. Известный продюсер, он везде, где бы ни появился, привлекал к себе толпы лизоблюдов и подхалимов.

— Но мне все-таки удалось перекинуться с ним парой слов, — продолжала Гуэн. — Филипп предложил мне небольшую роль в новом фильме, но я сказала, что подписала контракт с «Уорнер Бразерз». Эта новость поубавила у него спеси. — Гуэн снова рассмеялась — звонко и довольно.

— Я уверена, дорогая, что он предложил тебе роль из лучших побуждений, — сказала Нэнси, машинально вставая на защиту своего бывшего мужа. — Он не такой плохой, как думают о нем некоторые.

— О, давай не будем об этом! Вечно ты его защищаешь! Он же предал тебя, ты что, забыла? Я считаю, что он обошелся с тобой как отпетый мерзавец!

— А я повторяю тебе уже в десятый раз: мы расстались друзьями. Два года назад мы пришли к выводу, что каждый должен идти своей дорогой… — Нэнси не стала развивать болезненную тему. — О чем еще он говорил?

— Сказал, что ищет место для съемок своего фильма — старый, заброшенный уголок. Я цитирую: «Мне нужно старинное поместье, где витали бы духи предков».

— Господи, так это же точное описание места, в котором я сейчас живу! — изумилась Нэнси. — Помнишь, я использовала те же слова, когда рассказывала тебе о поместье дяди во время нашего последнего телефонного разговора?

— Помню, — подтвердила Гуэн. — У меня такое ощущение, будто сама судьба вмешалась в твою жизнь. Ты прости меня, подруга, я просто не могла удержаться и не рассказать Филиппу о твоем таинственном дяде, который умер, оставив тебе в наследство свое поместье в Луизиане.

— А ты сказала ему, что я унаследовала также кучу дядиных долгов и дом, разваливающийся на глазах?

— Ты что, с ума сошла? Конечно нет! Я сказала только, что ты живешь там уже месяц, что тебе там очень нравится и что это место — точно то, что он ищет для натурных съемок. Если бы ты только слышала, дорогая, в каких радужных тонах я описывала ему твою жизнь!..

— И как он реагировал на это? — осторожно поинтересовалась Нэнси.

— Филипп уже слышал от кого-то, что ты уехала из Нью-Йорка… — Гуэн замялась. — Он уверен, что не пройдет и месяца, как ты снова окажешься в Нью-Йорке. Сказал, что ты из тех, кто, отойдя на несколько шагов от Пятой авеню, кричит: «Люди, ау, где вы?!»

От возмущения Нэнси сжала пальцы в кулаки. Как он только посмел говорить обо мне такие вещи?! Я еще покажу ему, на что способна!