Алисон Нортон - Отец по договору

— Как насчет мороженого?

— Насчет чего? — не поняла Линор.

— Насчет мороженого. Или еще чего-нибудь вкусного.

— Разве нам не нужно спешить на работу?

— Плевать на работу! В конце концов, я твой босс.

— Неужели хочешь прогулять? — Линор недоверчиво покачала головой. — Да еще и меня на это подбиваешь. Показываешь подчиненным дурной пример…

— Подчиненным мы не скажем.

— А я, я же тоже подчиненный!

Аллан с досадой стукнул кулаком по колену.

— Я в первый раз услышал, как бьется сердце моего ребенка! Как, по-твоему, имею я право это отпраздновать?

— Ну, если подойти с такой точки зрения… — Линор задумчиво нахмурилась, скрывая улыбку, — то я очень люблю мороженое.

— И молочный коктейль с шоколадом, да?

— Надо же, ты помнишь…

— Я все помню о тебе, Линор.

Она вспыхнула.

— Все?

Аллан кивнул. Пожалуй, не стоило сейчас поднимать эту тему, но он ничего не мог с собой поделать.

— Ты думаешь, это возможно забыть?

Линор обвела губы кончиком языка.

— Я… надеялась, что нет.

— Вот я и не забыл.

Линор в три часа утра вдруг захотела молочного коктейля с шоколадом, и он оделся и спустился в бар, чтобы добыть для нее лакомство. Она успела выпить через трубочку только половину… Потом появились другие желания, и полупустой бокал так и остался стоять на столике у кровати…

— Ну что же, давай праздновать. — Глаза Линор сияли. — Молочный коктейль и еще один — с ванилью. И миндальные орешки.

Аллан торжествующе улыбнулся: наконец-то ей передалось его праздничное настроение!

— А после кафе можно заехать в магазин и посмотреть мебель для детской.

Признательный взгляд Линор был ему лучшим ответом. Он едва не закричал во все горло: «Победа!», — но сдержался.

— Да уж, ты знаешь путь к женскому сердцу, — усмехнулась она, и Аллан просиял в ответ. Это было только начало. Пока все шло по плану.

Сидя в офисе несколько дней спустя, Аллан просматривал корреспонденцию и заодно думал о своих успехах. Их с Линор отношения приобрели черты семейственности, и ему это нравилось. Нравилось возвращаться домой раньше прежнего и готовить ужин на двоих. Нравилось сидеть по вечерам за чаем, болтая о том о сем. Нравилось ходить по дому, прикидывая, как обставить ту или иную комнату.

Каждодневные мелочи, которые они с Линор делили меж собою, создавали впечатление, что они и впрямь супружеская пара. Точнее, пара, готовящаяся стать супружеской. Потому что брак подразумевает физические отношения, о которых пока не было и речи. Аллан даже не пытался больше поцеловать Линор, хотя сдерживаться ему было нелегко. В тот день, когда он прикоснулся рукой к ее животу, желая почувствовать движение ребенка, самым сильным его желанием было прижать Линор к себе плотнее. Но этого он не мог себе позволить… Ни тогда, ни сейчас.

Пока перед Алланом стояла иная задача: показать этой женщине, как хорошо им может быть вместе, как много он может дать ей и ребенку. Он помогал ей планировать расходы, учил вести бюджет и всякий раз поражался, как же мало Линор знает о жизни. Она была слишком юна и неопытна… И это все усложняло.

С одной стороны, Аллан хотел, чтобы она и впредь оставалась столь же беззащитной перед безжалостным миром, в котором он один мог помочь ей выстоять. Но с другой — если он и впрямь желал, чтобы Линор делала свой выбор самостоятельно, ей нужно было показать, из чего выбирать. Научить ее всему, сделать взрослым человеком.

— Ты занят? — спросил из-за двери голос Линор, и Аллан вздрогнул, словно пробуждаясь от сна.

— Нет. Заходи. Я как раз хотел идти за тобой: пора отправляться домой.

Но как только Линор открыла дверь, жизнерадостное выражение его лица мигом исчезло.

— Что случилось?

Линор была очень бледна. Она замерла, прикусив нижнюю губу, словно очень старалась не расплакаться.

— Р-ребенок, — с трудом выговорила она. Аллан пулей вылетел из кресла и в одно мгновение оказался рядом с ней. В глазах Линор и в самом деле стояли слезы.

— Садись. — Мягко, но властно Аллан помог ей опуститься в кресло. — А теперь рассказывай по порядку.

— Мне только что позвонила доктор Рассел, — выдавила молодая женщина, глядя в пространство стеклянным взглядом.

— И что?

Вопрос прозвучал резко, и Аллан приказал: «Спокойно, Форестер. Ты должен держать себя в руках.»

— Что сказала доктор?

Линор снова прикусила губу. И на Аллана накатил такой безотчетный ужас, что он едва не застонал. Он еще не знал, в чем дело, но догадывался, что случилось что-то плохое. И не с кем-то далеким, нет, — с его собственным ребенком. Секунды молчания были для него страшнее любой пытки.

Наконец Линор заговорила, глядя перед — собой.

— Доктор получила результаты анализов. Она хочет, чтобы я показалась генетику. — И закончила, пока Аллан осмысливал услышанное: — Есть риск синдрома Дауна.

Синдром Дауна — и Наследничек… Никакие миллионы не помогут это изменить. Никогда еще Аллан не чувствовал себя таким беспомощным. Но Линор так молода! — пришла спасительная мысль.

— Как велик риск? Я знаю, что чем моложе будущая мать, тем безопаснее.

— Меньше одного процента.

— Стоит ли так расстраиваться?

— Но нет никакой гарантии, что не повезет именно нам. — Линор моргнула, и крупная слеза покатилась по ее щеке. — Ох, Аллан, как я боюсь! Если с ребенком окажется что-то не так…

Он крепко обнял ее и прижал к себе. Сейчас это казалось единственно правильным выходом. Линор прижалась к его груди, словно ребенок, ищущий защиты, и плечи ее вздрагивали…

Ничего, они справятся. Главное — они вместе в этой беде.

— С ребенком все будет в порядке, — уверенно произнес Аллан, целуя ее мягкие темные волосы.

Линор подняла заплаканное лицо.

— А если нет? Что, если…

— Мы не должны так думать. — Казалось, Аллан успокаивает не только Линор, но и себя.

Он действительно безумно волновался о ребенке, но было и еще кое-что важное. Линор. Ее душевное состояние. Ради нее он должен был оставаться сильным. Чем слабее она была, тем больше нуждалась в его защите и поддержке. И самое странное, что Аллан тоже нуждался в ней перед лицом общего горя.

Слезы Линор намочили ему рубашку. Видеть ее плачущей оказалось выше его сил. Он ласково поцеловал ее в затылок и приподнял ей голову за подбородок. Она смотрела Аллану в лицо, горестно моргая.

— Что же мне делать?

— Почему — тебе? Нам. Я с тобой, что бы ни случилось. — Аллан, Линор и Наследничек — их было трое, и они были семьей. Он заглянул в ее заплаканные карие глаза и улыбнулся. — Не забывай, у тебя есть не только ребенок… У тебя есть я. Держись, ради всех нас. Держись.

В полдень следующего дня Линор спустилась в столовую. Она легла спать в восемь вечера, но всю ночь пролежала без сна, то и дело начиная плакать в подушку. Линор только старалась не всхлипывать слишком громко, чтобы Аллан не услыхал из своей комнаты.