Айрис Денбери - Гранатовый остров

— Вы всегда сдаетесь, когда начинаете проигрывать. Так вы не вернете свой проигрыш.

Он встал, уступая место новым игрокам.

— Я слышала, что надо прекращать игру и уходить, как только выиграешь, — сказала Фелисити, и они вместе вышли из зала.

— Может быть, вам не стоило и начинать. Тогда бы вы никогда не узнали, везучая вы или нет. — Он казался очень огорченным, и уже второй раз за вечер Фелисити подумала, что к нему, видимо, применима поговорка «везет в картах, не везет в любви».

Хендрик пошел к кассе менять фишки на наличные, и в этот момент девушка увидела Берна и Изабель — они стояли всего в двух шагах от нее.

— Ну как? — спросил Берн у Фелисити. — Как вы сыграли?

— Я проиграла. А Хендрик выиграл.

— Этого следовало ожидать. Я вообще не могу понять, почему Хендрик никак не хочет стать профессиональным игроком. Ему всегда чертовски везет. Он разорил бы любой банк, даже Монте-Карло.

— Наверное, азартные игры ему не по душе, — заметила Фелисити, не сводя глаз с длинного белого платья Изабель, щедро украшенного возле ворота и на талии разноцветным бисером.

— Бедный Хендрик, — прошептала Изабель. — Вон он идет. Даже поверить нельзя, что он выиграл, правда? Вид у него такой, как будто ему не на что даже вернуться домой.

— Кстати, казино часто оплачивает обратную дорогу, — напомнил ей Берн. — Им не хочется, чтобы вы умерли на каменной скамейке напротив их красивого входа.

— Кто это собирается умирать на каменной скамейке? — спросил Хендрик, подходя к ним.

— Вы, если не бросите играть, — расплылся Берн в широкой улыбке. — Ну ладно, пойдемте, поедим что-нибудь. Как вы думаете, здесь есть приличный ресторан?

— Да, но сегодня он, наверное, еще не работает, — ответил Хендрик.

Несколько человек сидели за столиками возле танцевальной площадки, но Хендрик и Берн единогласно решили, что в день открытия трудно ожидать от ресторана приличного обслуживания.

— Мы пойдем в одно место, которое я знаю, у них есть ресторан на крыше, — предложил всем Берн. — Оттуда можно будет посмотреть фейерверк.

Он повел их куда-то вверх по задворкам, потом по темному переулку, и через деревянные ворота они вышли на другую улицу. По приставной лестнице они забрались на крышу, где и располагался ресторанчик, частично накрытый тентом.

— Я даже не знал о его существовании, — признался Хендрик.

Слабая усмешка Берна говорила, что он и не ожидал этого от Хендрика.

— А я была здесь несколько раз, — заметила Изабель. — Ну, с Берном, конечно. — Она кинула на Хендрика вызывающий взгляд, и тут до Фелисити вдруг дошло, что Хендрик всерьез влюблен в Изабель, а она в свою очередь не замечает никого, кроме Берна.

Как это, должно быть, мучительно, что Хендрику приходится быть невольным свидетелем того, как Берн играет с ее чувствами, то приближая, то отдаляя от себя. Фелисити подумала, что у бедного Ноэля при двух таких серьезных соперниках вообще не остается шансов. Ей еще повезло, что сама она может соблюдать нейтралитет.

— Фелисити! Очнись! — говорила тем временем Изабель. — Берн спросил, что ты будешь заказывать.

Она слегка встряхнулась:

— О, простите, я размечталась.

— О ложе из розовых лепестков, судя по вашему лицу, — произнес Берн, и она вздрогнула от грубости его слов. Какое он имеет право критиковать ее мечты, когда он о них даже понятия не имеет?

Еда в ресторане оказалась такой вкусной, что Фелисити съела все с удовольствием, несмотря на то, что весь вечер она перехватывала то одно, то другое.

Маленькие железные фонари были здесь единственным освещением, и с крыши открывался невероятно красивый вид на город. Фелисити никогда еще не приходилось видеть такого роскошного и разнообразного фейерверка. Над белым куполом нового казино через определенные интервалы времени появлялись мириады маленьких белых звездочек, ракеты с ревом уносились в черно-синее небо, где распускались длинными розовыми струями или зеленым дождем.

С лодки, стоящей на якоре в заливе, постоянно запускали крутящиеся огненные колеса, и с прибрежных скал струились желто-зеленые огни, как сверкающие летучие рыбки.

Фелисити захлопала в ладоши в почти детском восторге.

— Это лучше всех праздников вместе взятых, — воскликнула она.

— Представьте себе, на какие хлопоты пошел Стефано, — проговорил Берн. — По крайней мере, хоть один человек остался доволен.

Фелисити все еще не сводила глаз с мерцающих огоньков в небе и ничего не ответила.

— Стефано может себе это позволить, — сказала она наконец. — Правда ведь, Хендрик?

Но Хендрика уже не было. И Изабель тоже. Фелисити была наедине с Берном.

— О! А куда все ушли?

— Пошли к яхте. Уже полночь. Нам пора возвращаться.

— А почему же тогда вы… — начала она.

Он положил ей на плечо твердую тяжелую руку.

— Вы были так зачарованы зрелищем, что жаль было вас отрывать.

— Да, надо уходить. — Она поднялась и стала искать шерстяную шаль, которую захватила с собой. Берн поднял шаль с пола, накинул ее девушке на плечи, прежде чем она успела что-нибудь сделать, быстро повернул к себе и поцеловал.

— Теперь мне все ясно, — ядовито произнесла Фелисити. — Еще один фантомный поцелуй фантомного любовника!

— Фантомный? — грозно переспросил Берн, но, к счастью, в этот момент к столику подошел официант, и Фелисити быстро спустилась по приставной лесенке. На одном из балконов стояла молодая девушка. Она перегнулась через перила и приветственно подняла руки, но Фелисити не поняла, к кому было обращено это приветствие — к ней или к Берну, который шел по пятам.

— Что вас мучит? — спросил Берн, когда они молча прошли несколько улиц.

— Так, ничего, только мне не нравится, когда со мной обращаются как с ребенком, — осторожно ответила она.

— А кто с вами так обращается?

— Вы вполне могли бы мне сказать, когда Хендрик и Изабель уходили, разве нет?

— Вам обидно, что Хендрик променял вас на Изабель?

— Ну нет, конечно нет, — вспыхнула она. — Мы с ним никак не связаны. Хотя, пожалуй, меня удивило, что вы отпустили Изабель с Хендриком.

— А может быть, я специально все так подстроил? — возразил он. — Что, польщены?

— Нисколько.

— Хорошо. Учту в следующий раз — если только он будет, этот следующий раз.

У пристани все еще было немало празднично одетых людей, они смеялись и пели, и Берн осторожно провел ее мимо наиболее шумной группы веселящихся.

— А Хендрик что, влюблен в Изабель? — вдруг спросила Фелисити.

— Это утверждение или вопрос?

— Скорее утверждение.

— Тогда не могу сказать, насколько оно верно, — мрачно ответил Берн. — Пожалуй, на данный момент Хендрик действительно может считать, что он влюблен в Изабель.