Шантель Шоу - Максимальный риск

— Мне не скучно, cara.

Она напоминала маленького котенка, свернувшегося возле него, и он поднял руку, чтобы убрать волосы с ее лица.

— Здесь так спокойно, рядом с тобой.

После ее отъезда из Позитано он погрузился в работу, чтобы не думать о ней или ребенке. Пятнадцатичасовой рабочий день и постоянные перелеты по всему миру оставляли мало времени, чтобы думать о чем-то помимо бизнеса. Но, несмотря на его плотный график, она всегда занимала его мысли, и он не мог жить без их долгих разговоров по телефону.

Его страсть к ней не угасла за несколько месяцев разлуки. Воспоминания о ее великолепном теле занимали его мечты, а беременность сделала ее еще более соблазнительной и желанной.

Тишину нарушало только тиканье часов на камине. В полумраке глаза Ланзо сверкали, и Джина замерла, когда он наклонил голову. Она знала, что он собирается поцеловать ее, и знала, что не должна позволять ему это делать, но она не могла пошевелиться.

Ее губы раскрылись.

— Cara…

Он накрыл ее рот своими губами и поцеловал так нежно, что на глаза стали наворачиваться слезы.

Она не могла устоять перед ним, и в этом заключалась вся проблема. Она влюбилась в него, когда ей было восемнадцать, и глубоко внутри она понимала, что с тех пор не переставала его любить.

Ланзо понял, что скучал по ней, когда положил руку на ее затылок и наклонил ее голову, чтобы углубить поцелуй. Ее мягкие влажные губы послушно раскрылись, когда его настойчивый язык коснулся их. Он застонал и взял в руку ее грудь, погладив пальцем затвердевший сосок.

Она хотела его так же, как он. Она никогда не скрывала свою страстную натуру, и ее готовность только усилила его нетерпение, когда он провел рукой по ее ноге и животу.

Неожиданно он замер, почувствовал шевеление под пальцами.

— Малыш говорит «привет», — прошептала Джина, чувствуя еще одно движение в животе. Ощущение было невероятно приятным, и она положила ладонь поверх руки Ланзо, чтобы он снова его почувствовал. — Может, он или она узнал папу, — прошептала она. Ее улыбка исчезла, когда она заметила, что он напрягся. — Все нормально, дети пинаются, — заверила она его, решив, что он беспокоится о чем-то.

Ланзо дернулся от нее, как от огня. Нескрываемая надежда в ее глазах снова вернула его в реальность, и он провел рукой по волосам, проклиная себя за то, что позволил ситуации выйти из-под контроля.

— Я же говорил тебе, я не могу стать таким отцом, как ты хочешь, — резко проговорил он. — Я видел, как ты смотрела на своего деверя сегодня, когда он играл с ребенком, и я знаю, о чем ты думала. Но я ничего не чувствую к ребенку, которого ты носишь, равно как и к кому-то еще.

— Как ты можешь быть уверен? — воскликнула Джина. — Когда ребенок родится, ты можешь изменить свое мнение.

— Этого не будет. — Ланзо встал и включил лампу, которая тут же залила комнату ярким светом. Он увидел боль в ее взгляде, и на него снова нахлынуло чувство вины. — Я не хочу никого любить, — признался он.

— Но почему? — Джина никогда не верила, что он может влюбиться в нее, но ребенку нужен отец, чтобы защищать и помогать ему и, самое главное, любить. Она схватила его за руку и сжала ее, когда он попытался уйти. — Я знаю, что это связано со смертью твоих родителей и твоей невесты. Дафна рассказала мне, что произошла трагедия, но она больше ничего не рассказывает.

— Мне нужно ехать, — сказал Ланзо.

Она пораженно смотрела, как он идет к двери. Его пиджак висел на стуле, и, когда он перекинул его через плечо, Джина поняла, что он действительно уезжает.

— Куда ты поедешь? Сегодня Рождество.

День, который начался с такой радости и надежды, заканчивался отчаянием.

— Мой самолет на стоянке. Я сделаю короткую остановку в Риме, а оттуда полечу в Канаду.

Работа, как всегда, заполнит привычную пустоту внутри, а переговоры об открытии нового ресторана в Торонто займут его мысли на несколько дней.

Джина вышла за ним в холл. Его чемодан стоял все там же, куда он бросил его утром. Он взял его и открыл входную дверь, впуская в дом холодный ветер. Она не могла поверить, что он уходит. Он же повернется? Скажет что-нибудь? Он вышел на крыльцо и стал закрывать дверь. Джина побежала к нему.

— Ланзо! — Она вдохнула, когда он медленно повернулся, но мертвый взгляд его глаз лишил ее последней надежды. — Ты нужен нашему ребенку, — прошептала она. — Ты нужен мне.

Он покачал головой, словно отрицая ее слова.

— Прости, cara, — тихо сказал он и сбежал вниз по ступенькам не оглядываясь.

Январь принес в Дорсет снег. Утром Джина открыла занавески и увидела, что сад превратился в зимнюю сказку. Красногрудая птичка, прыгающая по белой лужайке, заставила Джину улыбнуться впервые за несколько недель.

Она рассказала Ланзо о снеге, когда он позвонил вечером. Он звонил всего третий раз после своего спонтанного отъезда на Рождество. Он предупредил ее, чтобы она не садилась за руль, если дороги скользкие, но в остальном говорил вежливо и сдержанно. Она закончила разговор, сказав, чтобы Дафна подала ужин.

Он отдалился от нее. Дружба между ними исчезла, и они стали скорее чужаками, чем людьми, у которых скоро родится ребенок. Но Ланзо не собирался становиться отцом. Его единственным вкладом станут регулярные чеки, призванные успокоить его совесть.

Снег шел всего несколько дней, а потом превратился в слякоть, и зима снова стала такой же серой и мрачной, как настроение Джины. А однажды утром она проснулась и поняла, что кровать мокрая. Она откинула одеяло, и на мгновение ее сердце перестало биться, прежде чем она закричала, зовя Дафну.

— Объясните мне, что такое предлежащая плацента, — попросил Ланзо, разговаривая с врачом в больничном коридоре, куда на скорой привезли Джину сегодня утром.

— Вы партнер мисс Бейли? — спросил врач, сверяясь со своими записями.

— Си.

Ланзо не мог скрыть своего нетерпения.

— Я отец ребенка.

Отец, который был в сотнях миль в Риме, когда ему позвонила Дафна и сообщила, что Джину увезли в больницу с сильным кровотечением.

— Но опасности, что Джина может потерять ребенка, нет?

— К счастью, кровотечение удалось остановить. Но ультразвук показал, что ее плацента частично перекрывает шейку матки, значит, мисс Бейли не сможет сама родить ребенка из-за опасности кровоизлияния. Ей потребуется кесарево сечение, — продолжил врач. — Если снова не откроется кровотечение и мисс Бейли будет лежать следующие несколько недель, то, надеюсь, она сможет доносить ребенка до тридцати шести — тридцати семи недель, после чего надо будет делать операцию.

— Понятно. — Ланзо взялся за дверную ручку и остановился. — Будет ли безопасно отвезти ее в Италию на частном самолете в сопровождении врачей? Я хочу отвезти ее в Рим, чтобы убедиться, что она отдыхает, и я договорился о месте в частной клинике, где ее будет наблюдать один из ведущих акушеров Италии.