Тори Андерсон - Бедная богатая девочка

— Вы хотели купить у нас путевку?

— А вы что, без путевки кофе не даете?

Паренек усмехнулся.

— Гораздо дешевле будет выпить кофе вон в том кафе. Если дело всего лишь в нем.

— Да мне в общем-то все равно, куда ехать и за сколько.

— Я вам завидую.

Кого-то он ей напоминал. Симпатичный, немного нахальный. Может, Рича? На его столе рядом с монитором стояла маленькая модель розового «кадиллака», как у Элвиса Пресли. Странно. Это мода давно минувших дней. Впрочем, может, машинка не его.

— Ну, так что, Джим, как насчет кофе?

— Сейчас я заварю. А вам предлагаю съездить в Испанию. На острова. Там можно чувствовать себя совершенно оторванным от мира. Вы со своим спутником, и больше никого!

Эмили даже испугалась. Она сразу вспомнила о Кларке с его предложением продолжить сказку на необитаемом острове.

— Почему Испания?

— А у нас скидки на поездки в Европу, к тому же сейчас там неплохо. Весна.

— Сейчас везде неплохо, — ответила она и покосилась на окно, в котором ветер гнул ветки дерева. — Только холодно.

— А в Испании тепло.

На кого же все-таки похож этот мальчишка?

— Есть двухнедельные туры, они самые популярные. Есть короче, есть почти на месяц. Вам какой?

— Не знаю. Я еще вообще не решила, что…

— Тогда я советую вам взять вот этот, на месяц. Он подороже, но и скидка на него самая большая. В пересчете на стоимость одного дня, получается дешевле, чем…

Эмили поморщилась.

— Что вы меня уговариваете? Дайте кофе, и я согласна.

Мальчик откинулся на спинку стула и, кажется, не поверил своему счастью прямо с утра в понедельник.

— Ну что вы на меня так смотрите? Я еще не решила, с кем поеду. Хотя… — Эмили сделала глоток кофе и ударила рукой по столу так, что мальчик слегка подпрыгнул. — Давайте вашу Испанию! И если он откажется, значит, Иден была права!

— Понимаю, — ответил он и, с опаской оглядев ее с головы до ног, отодвинулся подальше вместе со стулом.

Кларк летел словно на крыльях, обгоняя машины по встречным полосам. Еще днем Эмили позвонила ему и сказала, что хочет поужинать в ее любимом ресторанчике на набережной (где они встретились впервые) и у нее есть сюрприз, но какой — она скажет за ужином. Кларк согласился, что сюрприз — это прекрасно. Он, правда, немного опасался женских сюрпризов: опыт научил, что за подобными заявлениями всегда стоит какая-то провокация. Но Эмили хотелось доверять.

Он вообще хотел, чтобы эта девочка стала наконец исключением из правил. Из его правил, жестоко выстроенных и принятых еще тогда, восемь лет назад, когда он расстался со своей женой и детьми. Ему до сих пор было больно вспоминать эту историю, хотя он считал себя мужественным человеком, к тому же поросшим толстой корой цинизма. Женщинам он поклялся больше не верить никогда. Ни молодым, ни старым, ни родным, ни посторонним — всем сразу. Само существо по имени Женщина, будь ей хоть пять лет и ходи она с двумя косичками, не вызывало у него больше доверия в принципе.

Пока не появилась юная «инфанта» и своей искренней ложью не разрушила эти холостяцкие убеждения. Он был просто очарован ее желанием представлять себя другим человеком, а она так неумело и увлеченно лгала! Кларка поразило, что современная девушка, причем явно избалованная деньгами, как он приметил еще в поезде, может быть настолько неиспорченной и честной, несмотря на свою ложь и фантазии. Это был парадокс, но именно он заставил поверить в ее непогрешимость.

То, что произошло между ними в субботу, лишь закрепило это чувство, пусть даже со стороны Эмили была всего лишь страсть. Эта ночь сделала их ближе во сто крат. Он узнал настоящую Эмили, не актрису Мишель, которую она играла, а другую, ту самую, в которую он был влюблен.

Правда, тот молодой парень из бара пока не укладывался в общую концепцию ее характера. Но Кларк успокоил себя тем, что скорее всего и для Эмили эти отношения что-то из ряда вон выходящее. Он же явно видел, как она сопротивляется этой страсти, борется с ней, но не может совладать… Зачем была нужна эта борьба? Из-за чего? Неужели из-за него, из-за Кларка? Вряд ли. Вряд ли в этот вечер она помнила о его существовании. Вряд ли она вообще помнила о чем-либо.

Тогда он умчался из этого бара, ничего не видя и не слыша вокруг. Он ехал очень долго куда глаза глядят, а потом, когда обнаружил себя на берегу океана, долго ходил по песку, пытаясь успокоить разгулявшиеся нервы. Вот тогда-то в нем и зародилась настоящая страсть к ней. Она просочилась незаметно и отравила его всего от макушки до пят. С того самого вечера он желал эту девочку больше всего на свете, сильно и непобедимо. Он не знал, как скрыть это от нее. И не знал, стоит ли скрывать.

Но гораздо больше его потрясло другое: утро воскресенья. Первое, что он почувствовал, едва открыв глаза и поняв, что Эмили тоже не спит, это сильное желание не отпускать ее. Он не хотел оставаться один в своей квартире, один в своей постели, после того как она уйдет. Не смог бы пережить, словно юный школьник, которого незаслуженно бросили.

Эта девочка была намного моложе, но оказалась сильнее и мудрее его. Она своей искренностью пробила, разбудила, вытащила наружу все самое лучшее, что было заперто в его душе уже много лет и, как ему думалось, будет заперто навсегда. Поэтому душа была растревожена, чутка, уязвима, полна самой искренней нежности и любви. А «инфанта» уйдет? Все это предназначается ей, без нее ничто не имеет смысла и ценности, а она уйдет? Нет, ни в коем случае нельзя это допустить!

Пусть это немного эгоистично, но зато честно. Любит ли он ее? Вне всяких сомнений. В себе он не сомневался, а вот в ней… А вдруг его опять предадут? Вдруг это окажется наваждением, сиюминутным порывом, который у нее быстро пройдет, а у него оставит еще один горький след в душе? Кларк стыдился таких мыслей: Эмили не способна на такое. И все же…

Стоит ли так быстро впускать ее в свою жизнь? Он привык быть осторожным все эти годы…

Но, с другой стороны, он уже впустил: доселе ни одна женщина не оставалась в его доме больше чем на двенадцать часов. Таковы были неписаные законы его дома, он соблюдал их сам и заставлял соблюдать своих подружек. А Эмили… Эмили просто создана, чтобы остаться там навсегда.

И все-таки он немного сомневался. Когда, казалось бы, уже совсем не осталось повода для сомнений, будто внутренний бес начал искушать его.

В их отношениях было что-то не то. Словно Эмили пока еще не соединила в своем сознании два образа: Кларка-любовника и того Кларка, с которым она любила просто поболтать и считала чуть ли не своим старшим братом. Его не оставляло навязчивое чувство, что расстановка сил в их паре не равна: он хочет любить ее, а она всего лишь позволяет себя любить…