Ким Лоренс - Сделай меня счастливой

Рафаэль взглянул в небесно-голубые глаза и почувствовал странное желание ударить ее за то, что она увидела больше, чем должна была.

— Моя голова в порядке, — сказал он, делая шаг вперед, но мысленно он сделал несколько шагов назад, отталкивая мрачные воспоминания и фокусируясь на ложбинке между ее грудей, которую открывал вырез на свитере. — Итак, вы разбираетесь в животных.

Либби проследила направление его взгляда и задрожала. А ведь на мгновение она решила, что он не поверхностный человек! Она с отвращением фыркнула и отклонилась назад. Она еще сильнее презирала себя за то, что ее тело продолжало реагировать на него без ее согласия.

— Скажем так, я предпочитаю их мужчинам, — улыбнулась она и мысленно добавила «некоторым».

И сделала вид, что не услышала его смеха.

— А теперь, если позволите…

Она повернулась к нему и сделала жест рукой, словно застегивала рот на молнию.

Рафаэль улыбнулся и наклонил голову.

Либби продолжила уговаривать Юстаса подойти к ней, пока ее терпение не иссякло. Она выпрямилась, что-то пробормотала и откинула прядь волос с лица.

— Ладно, если вы такой умный… — Она фыркнула, почему-то надеясь, что у него тоже ничего не получится.

Он шагнул вперед, сказал несколько строгих слов на своем родном языке, и собака, которая неожиданно стала понимать испанский, пошла к нему, словно овечка.

Либби стиснула зубы и мысленно назвала пса предателем, когда тот сел у его ног и завилял хвостом, едва мужчина наклонился, чтобы погладить его по голове и прошептать слова похвалы, а потом поднял поводок с земли.

Либби взяла в руки протянутый поводок и сощурилась.

— Если бы я привела вас домой, моя семья бы вас усыновила.

Она притянула собаку к себе и погладила по голове.

— А разве в этом случае я не буду вашим братом? — усмехнулся он.

— У меня уже есть брат, и я уверена, что у вас есть своя собственная семья.

Может, жена?

Она ужаснулась при этой мысли. Может, она целовала не просто незнакомца, а женатого незнакомца? Посмотрев на его левую руку, она с облегчением отметила отсутствие кольца.

Рафаэль покачал головой:

— Нет, моя мама умерла несколько лет назад. Больше у меня никого нет.

— Это так грустно! — воскликнула Либби.

— Грустно? — Рафаэль приподнял бровь и заметил, как сочувствие исчезло из голубых глаз после того, как он цинично добавил: — Я не завидую тому, что вижу в семьях. Лежать.

Собака немедленно перевернулась на спину.

— Юстас! — Либби сердито потянула пса к себе. — Ты идиот!

— Меня называли и хуже.

— Не вы. — Либби заметила насмешливый блеск в глубоко посаженных глазах и добавила, стараясь скрыть улыбку: — Вы тоже, но сейчас я говорила с собакой.

Губы Рафаэля растянулись в сардонической улыбке, которая тут же исчезла, когда за углом появилась машина.

Поняв, что он больше не обращает на нее внимания, Либби повернулась по направлению его взгляда и увидела ярко-красную классическую спортивную машину с открытым верхом, которая медленно ехала к ним.

Женщина за рулем помахала рукой, когда заметила их, и притормозила.

Рафаэль не махал в ответ, но Либби была уверена, что женщина, которая припарковала машину и грациозно выпрыгнула из нее, была ему знакома.

Либби смотрела на женщину, завидуя ее роскошной фигуре, длинным ногам и умению так хорошо смотреться в джинсах в обтяжку. Издалека она казалась фантастической, а вблизи оказалась еще более совершенной.

— Ра… о боже, кровь! — воскликнула блондинка, прижимая руку ко рту. — Мне плохо.

Либби тоже было плохо. Каким должен быть мужчина, чтобы целовать женщину, пока его девушка едет спасать его?

— Я бы попросил тебя этого не делать.

Либби получила ответ: такой мужчина, который будет подобным тоном разговаривать со своей девушкой. Она удивилась, заметив, что женщина не только не обиделась на его слова, но и выглядела благодарной.

— Прости, я опоздала. Застряла за трактором. Как думаешь, шрам останется? — спросила она, завороженно глядя на раненое лицо. — Ты прочистил раны? Там может быть грязь.

Чувствуя, что его личный ассистент вот-вот перейдет в режим навязчивого невроза, он ответил таким тоном, который позволил бы замять ситуацию до того, как она выйдет из-под контроля.

Гретхен была лучшим ассистентом, когда контролировала свой невроз, но когда она теряла самообладание, никто не знал, что может произойти. Например, однажды в полночь ему позвонил уборщик и сообщил, что его ассистент включает и выключает свет в ванной и никак не может выйти из комнаты. Позже Рафаэль понял, что он много раз мог заподозрить неладное, просто он не обращал внимания. И тогда он решил, что лояльность — это улица с двусторонним движением.

Тогда он отказался принять ее заявление об уходе, которое она протянула ему, заливаясь слезами. Рафаэль сказал, что не может потерять лучшего ассистента, который когда-либо у него работал, только из-за того, что ей требовался час, чтобы помыть руки.

Вместо этого он нашел психолога, пользовавшегося очень хорошей репутацией, и настоял на том, чтобы она стала посещать его. Результат не заставил себя ждать, хотя Гретхен говорила, что она пока еще на пути к выздоровлению.

— Рану промыли, — сказал Рафаэль.

Либби открыла рот, чтобы возразить, но осеклась под его взглядом.

— И ты не опоздала.

Гретхен покачала головой и посмотрела на часы:

— Я сказала, десять минут, а сейчас…

Рафаэль перебил ее:

— И сейчас ты здесь.

— Да. — Она улыбнулась своему боссу и глубоко вздохнула. — Спасибо. Я вызвала эвакуатор, перенесла встречу с русскими и…

Она вскрикнула, когда лабрадор положил на ее ногу перепачканную грязью лапу. Рафаэль раздраженно цыкнул.

— Лежать! — Неодобрительный взгляд, сопровождающий команду, был адресован не собаке, а Либби. — Вы не можете управлять своим животным?

— Вы утверждаете, что нет.

В нескольких футах от них потрясающая высокая блондинка продолжала яростно тереть свои джинсы, по мнению Либби слишком переживая из-за маленького пятнышка. Женщина даже не смотрела в ее сторону, не говоря уже о том, чтобы представиться.

Они подходили друг другу, оба красивые, оба невероятно грубые, и тут Либби поняла — она даже не знала его имени!

— Все нормально, Гретхен, успокойся.

Блондинка посмотрела на его руку на своем плече, потом последний раз потерла невидимое пятнышко грязи и вздохнула:

— Я, правда, не люблю деревню.

— Подожди меня в машине.

Она послушалась.

Его способность внушать беспрекословное повиновение распространялось не только на собак, но и на красивых высоких блондинок.

— Все прыгают, когда вы щелкаете пальцами? — Либби сморщила нос. — Я сказала это вслух, да?