Эмили Джордж - Волшебство лета

Мартин спохватился. Он разомкнул пальцы, вздохнул глубже и начал снова:

— Мисс Рейнджер, Глэдис… я знаю, начало было положено неудачное…

— Вы ошибаетесь. О «начале» речь вообще не идет. Вы играете в кошки-мышки, но, что до меня, считайте, что мы вообще не встречались.

— Это нетрудно исправить. Поужинайте со мной сегодня вечером!

— Сегодня вечером я занята.

— Тогда завтра.

— И завтра тоже. И прежде чем вы продолжите, позвольте сообщить, что ближайшие несколько лет расписаны по часам.

Магнат рассмеялся, и ее глаза вспыхнули гневом.

— Я сказала что-то смешное, мистер Фагерст?

— Меня зовут Мартин. И я всего лишь гадал, кто из нас лучший притворщик?

— Кто из нас… — Она вспыхнула. — Послушайте, мистер Фагерст…

— Мартин.

— Мистер Фагерст. — Глэдис сощурилась. — Позвольте мне объяснить вам ситуацию в простых и доступных словах, так, чтобы поняли даже вы. Во-первых, вы мне не нравитесь. Во-вторых, вы мне опять не нравитесь. И в-третьих, меня не интересуют ланчи. Или ужины. Или любые другие трапезы.

— Слишком много мужчин стоят в очереди?

Боже, как ей хотелось пощечиной стереть наглую ухмылку с его физиономии!

— О да, именно, — подтвердила Глэдис. — Отдельная запись на утро, день и вечер, а паре-тройке особо привилегированных иногда дозволяется явиться еще и к чаю. Так что, сами видите, для вас в моем расписании совсем нет места.

Теперь он хохотал в открытую, голубые глаза так и искрились лукавством, и это сводило Глэдис с ума. Сейчас она и впрямь даст волю кулакам, с размаху ударит в самодовольно выпяченную грудь…

Или обнимет за шею, прильнет к нему всем телом и станет целовать до тех пор, пока он не подхватит ее на руки и не унесет в неясный полумрак…

Их взгляды встретились.

Он знал все. Глэдис поняла это сразу. Фагерст уже не смеялся, он прочел ее мысли, словно раскрытую книгу.

— Нет, — прошептала она, отворачиваясь.

Услышала, как Мартин назвал ее по имени, но не повернулась. Повинуясь внутреннему голосу, спасаясь не от Мартина, но от себя самой, побежала в гримерную, распахнула дверь, захлопнула ее за собою. И обессиленно прислонилась к косяку. Ее била дрожь, сердце неистово колотилось в груди.

Мартин застыл на месте, отрешенно глядя на закрытую дверь. Как она злилась на него! Негодовала, зная, что он ее беззастенчиво дразнит! И вдруг, словно по волшебству, все переменилось. Прекрасное лицо побледнело, в нем отразилось смятение… и понимание. Он тоже все понял, и испепеляющее пламя взметнулось в груди, грозя поглотить их обоих…

Глэдис испугалась не его — себя! Ему нужно только подойти к двери, за которой укрылась беглянка, а до нее всего-то несколько ярдов! Переступить порог и подхватить Глэдис на руки. Одно прикосновение — и она уступит… И его безумие схлынет.

Или нет?

А ведь любопытная штучка эта Глэдис Рейнджер! В ней интригует абсолютно все. Завораживает ее способность играть роль в сложной непредсказуемой игре, равно как и упрямая решимость игнорировать самые очевидные вещи. Женщина-загадка…

Конечно, Глэдис — многоопытная, искушенная кокетка, у нее перебывала куча любовников. Значит, недолгий, стремительный роман развлечет их обоих. Должен развлечь…

Поэтому к делу он подойдет иначе. Глэдис Рейнджер будет принадлежать ему — и не один раз и не в этой захламленной студии! Мартин пригладил волосы, поправил галстук и быстро вышел на улицу.

Квартира Глэдис занимала весь второй этаж старого дома в южной части города. Солнце заливало просторные, мило обставленные комнаты, а само здание, удобно расположенное, выглядело весьма импозантно.

Но особняк имел свои недостатки: трубы износились, водопровод то и дело выходил из строя. Владелец дома, на вид немногим моложе труб, обещал произвести ремонт, но у квартиросъемщиков не хватало духу настаивать и торопить старика. Тем более что выяснилось: Мэдок Уэйд, звезда «мыльных опер», живущий в том же доме, работал помощником водопроводчика в те времена, когда его звали просто Дейви Кацман.

Его прелестная женушка Дина, солистка балета, стала близкой подругой соседке, однако и она принадлежала к легиону неисправимых свах. Впрочем, Глэдис быстро научилась распознавать тревожные симптомы. Если Дина звала подругу отужинать, обещая спагетти, фотомодель охотно забегала в гости. Если речь заходила о бефстроганов и бутылочке хорошего вина, разумнее было отказаться.

Глэдис улыбнулась про себя. Таких душевных людей, как Дина и Дейви, в целом свете не сыщешь! А вот и живое тому подтверждение: она, хозяйка квартиры, восседает на закрытой крышке унитаза с набором инструментов на коленях, а Дейви стоит в ванне, пытаясь выяснить, с какой стати из душа не льется вода.

— Прости, что так долго, — покаялся он, сосредоточенно орудуя гаечным ключом. — Кажется, я почти понял, в чем дело.

— Он еще извиняется! — всплеснула руками Глэдис. — Пришел, возишься тут с этой штукой… Да я тебе по гроб жизни благодарна!

Дейви отбросил со лба светлую прядь и широко усмехнулся.

— Дина настояла, — отозвался он. — По ее мнению, такая работа мне только на пользу: не позволяет зазнаться!

— Умница Дина, — улыбнулась Глэдис.

Не то чтобы парень нуждался в уроке смирения. Такие славные ребята встречаются один на тысячу. Успех не вскружил ему голову, как это бывает с некоторыми.

Дайте мужчине неотразимую внешность, деньги, известность, и кто из него получится? Законченный эгоист вроде Мартина Фагерста, вот кто! Глэдис закусила губку. Или вроде Кевина Ханта! И почему это она как магнитом притягивает к себе поверхностных, самовлюбленных подонков?

Конечно, поначалу она не распознала истинной сути Кевина. Гордая, уверенная в себе Глэдис с детства привыкла сама устраивать свою судьбу, и мужчины перед нею робели, пасовали перед ее известностью, независимостью, красотой. Поэтому когда в жизнь ее вошел Кевин Хант — властный, богатый и красивый, — вошел так, словно имел право, это ее заинтриговало. К тому времени как он предложил ей переехать к нему, молодая женщина влюбилась по уши.

Викки сразу отрезвила сестру, сказав, что это ошибка.

— Переехать к нему? — удивлялась она. — А как насчет доброго старого «будьте моей женой»?

— Он осмотрителен, — заступалась Глэдис за любимого. — А почему бы и нет? Для такого мужчины, как он, брак — дело серьезное. — Но червь сомнения уже проник в ее душу.

— Для любого брак — дело серьезное, — ехидно заметила Викки. — И если он любит тебя, а ты — его…

— Викки, мне уже тридцать два. Я взрослая, самостоятельная женщина, и оттого что мы с Кевином станем жить под одной крышей, мир не перевернется. Кроме того, я сама не желаю торопить события.