Дениза Алистер - Союз любящих сердец

— Я отвезу вас домой, — механически произнес он, пытаясь привести свои мысли в порядок, но его сознание отказывалось смириться с этим ужасным известием.

— Нет-нет, у меня есть машина. — Миссис Маклинн выглянула в окно. — Вам предстоит тяжелая работа. А мне пора. Дорогу скоро завалит снегом, а, так как мой муж тоже болен, расчистить ее трактором будет некому.

Арчибальд вернулся в комнату отца, сел у кровати и взял его высохшую руку. Только сейчас он увидел, как состарился отец. Его кожа была неестественно бледной, дыхание затрудненным, прерывистым. Арчибальд сидел рядом с ним, переполненный печалью. Прошло немало времени, прежде чем он вспомнил о девушке.

Деби увидела женщину, в спешке отъехавшую от дома. Она с напряжением всматривалась наружу сквозь слой снега, покрывший ветровое стекло, ожидая, что мужчина, оставивший ее в машине, вот-вот вернется. Перед уходом он выключил двигатель, и в машине стало холодно. К тому же она была голодна, очень голодна. Однако мужчина все не возвращался. Наконец, движимая голодом, манящим домашним теплом и уютом, она выбралась из машины и, с трудом пробираясь по глубокому снегу и задыхаясь от резких порывов ветра, поспешила к входной двери. Она постучала, а затем нерешительно повернула ручку. Дверь открылась, и Деби быстро скользнула в прихожую, ведущую в холл. Она очень боялась вновь вызвать ярость молодого человека, но сильный голод и стужа заставили ее пойти на риск.

Прикрыв за собой дверь, она с опаской огляделась. Но холл был пуст. Деби заметила, что пол здесь выложен оригинальными черно-белыми плитами, а мебель необычная, со странными украшениями, которых она никогда в жизни не видела. Из открытой двери в другом конце холла донесся запах какой-то стряпни, не запах, а божественный аромат, который неудержимо поманил ее. Через секунду она оказалась на кухне.

Чудный аромат исходил из большой сковороды, где что-то кипело на медленном огне.

Что это: рагу, гуляш? Тушеное мясо! Не в состоянии больше контролировать себя, Деби схватила глубокую тарелку и дрожащими от голода и нетерпения руками положила себе огромную порцию. Она трижды наполняла такими порциями свою тарелку, прежде чем наконец насытилась и смогла осмотреться вокруг. Кухня была большая, хорошо освещенная и удивительно теплая. И здесь мебель показалась ей необычной: вычурные шкафы имели плавные изгибы и закругления, а стоящие вокруг стола стулья — такие высокие спинки, что можно было прислонить к ним голову. Посуда на полках кухонного шкафа тоже отличалась необычностью формы и довольно смелой расцветкой: преобладали оранжевые, желтые, ярко-синие тона.

Деби посмотрела на пустую тарелку и с виноватым видом подошла к сковороде, заполненной теперь лишь на четверть. Она не могла поверить, что проглотила такое количество еды, предназначавшейся, наверное, для целой семьи. Но куда же делся водитель машины? — удивилась она, как вдруг где-то хлопнула дверь и на лестнице раздались быстрые шаги.

Спускаясь по ступеням винтовой лестницы, Арчибальд в изумлении остановился, увидев входящую в холл из кухни девушку. Она и в машине действовала ему на нервы, что же говорить о его нынешнем состоянии, состоянии глубокого шока из-за отца. Девушка доставляла ему только неудобство и беспокойство, которые ему были совершенно не нужны, особенно сейчас.

— Я же приказал тебе ждать в машине, — произнес он сурово.

— Там было холодно.

Он отметил, что одета она в грязную куртку, всю в пятнах. Такими же были и ее джинсы. Сморщив от неудовольствия нос, он спустился в холл.

— Когда ты сбежала?

Отрицать, что она беглянка, не имело смысла, но Деби предпочла не отвечать на его вопрос.

Арчибальд вздохнул.

— У тебя есть имя, в конце концов? — Секунду поколебавшись, она нерешительно выдавила из себя:

— Деби.

Его лицо стало строгим.

— Деби?.. А как дальше? — бесцеремонно потребовал он ответа.

Девушке не понравился его тон. Она упрямо вскинула голову и коротко бросила:

— Смит.

Задыхаясь от возмущения, Арчибальд проследовал вслед за ней на кухню.

— Тебе так или иначе придется сказать, кто ты на самом деле. Если не мне, так полиции. — Заметив на столе грязную тарелку, он ухмыльнулся. — Да ты, я вижу, чувствуешь себя здесь как дома.

— Извините, я была очень голодна. — Арчибальд заглянул в сковородку.

— Можешь прикончить и это.

Деби, не споря, тут же подошла к сковороде, чтобы вновь наполнить свою тарелку, но все же предложила:

— Не хотите попробовать? Очень вкусно.

— Нет, я только что приготовил себе кофе. — Он измерил ее оценивающим взглядом, с удивлением подметив, что манера говорить свидетельствует о ее образованности.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два, — соврала Деби. Арчибальд хмыкнул.

— Думаешь, я тебе поверю? — Он взял чайник и хотел выйти из кухни, но вернулся и внимательно взглянул на девушку. Она была слишком худа и бледна, под глазами у нее залегли глубокие темные круги. Она напоминала бездомного, никому не нужного щенка, взъерошенного и грязного.

— По виду тебе не больше четырнадцати, — небрежно бросил Арчибальд.

— Ничего подобного! — возмутилась Деби. — Мне двадцать два.

Он недоверчиво смотрел на нее, подняв брови.

— Двадцать, это совершенно точно! — вдохновенно лгала она. На самом деле ей было только девятнадцать.

Деби поставила на стол в четвертый раз опустошенную тарелку, а через несколько минут вернулся Арчибальд и сел напротив нее с кружкой кофе.

— Ты, черт возьми, так сейчас здесь некстати, — бросил он сквозь зубы. — Мой отец там, наверху, он… — Арчибальд осекся, так как понял, что не в силах произнести слово «умирает». — Он очень болен, и я не могу его оставить. Я позвоню на ближайший полицейский пост и попрошу их приехать и забрать тебя.

Арчибальд увидел, как побелели пальцы девушки, до боли сжавшие ложку, но она ничего не сказала, даже не взглянула на него.

— Конечно, — продолжал он, — было бы гораздо лучше, если бы ты рассказала мне всю правду и сообщила, кто ты на самом деле, тогда тебя забрали бы родители, а не полиция. Я уверен, они ужасно беспокоятся о тебе и…

— У меня нет родителей, — оборвала его Деби.

Арчибальд взглянул на ее застывшее лицо, пытаясь понять, не лжет ли она опять.

— Ну, положим, у тебя есть кто-то еще, кто волнуется о тебе.

— Никого нет. Он разозлился.

— Послушай, у меня нет времени играть с тобой в твои дурацкие игры. Решай: либо родители, опекун или кто-то еще, либо полиция. — Она повернула к нему напряженное лицо.

— Полиции до меня нет дела. Я совершеннолетняя и имею право жить так, как хочу и где хочу. Никто не сможет заставить меня вернуться назад.

— Ну наконец-то ты сказала, что тебе есть куда вернуться, — устало произнес Арчибальд, выходя из кухни. — Во всяком случае, здесь ты не останешься, — бросил он на ходу.