Натали Иствуд - Ребро Адама

— Думал обо мне, а спал с…

— А что, Шейла, разве у тебя за эти восемь лет не было мужчины? — прервал ее на полуслове Артур. — Если не было, то твой случай первый в медицинской практике.

— Были! Потому что я тоже живая! Из плоти и крови.

— Я знаю лишь один способ закрыть тебе рот, женщина из плоти и крови! — Артур ухмыльнулся. — Раньше он срабатывал. Интересно, сработает ли сейчас?

Он наклонился и хотел поцеловать ее в губы, но она ловко увернулась и выпалила:

— Конечно! Ты уверен, стоит тебе поманить меня — и я тут же растаю! Какая же я дура! Да, у меня были мужчины, но я никогда не переставала любить тебя! Дура я — вот и все.

— Нет, Шейла, это я был круглым идиотом. Так ты все это время продолжала меня любить?

— Да, Артур. Я люблю тебя!

Он снова стал целовать ее и на этот раз не остановился на полпути. Он взял ее, и это было так, будто в первый раз. Он был беспредельно нежен — таким нежным Шейла его еще не знала. Потом, обессилев от ласк, они еще долго лежали, прильнув друг к другу.

— Арти? — сонно прошептала Шейла. — Мне не хочется нарушать очарование момента, но…

— Что — но? — насторожился он.

— Я зверски проголодалась!

В городке оказался всего один ресторан — впрочем, для этого заведения больше подходило слово «забегаловка» — с ложками сомнительной чистоты, с не слишком богатым меню… В зале пахло прогорклым маслом, а у официанток и редких в этот час посетителей был одинаково унылый и неприветливый вид.

— По-моему, здесь давненько не ступала нога санинспекции, — заметила Шейла с брезгливой гримаской. — Даже страшно представить, какая здесь пища!

— Радость моя, это глубинка! Боюсь, твоя здоровая пища, свободная от холестерина, в этих широтах не пользуется популярностью!

Они сидели за столиком у окна, и, глядя сквозь грязноватое стекло на тучных прохожих, Шейла не могла с ним не согласиться.

Артур накрыл ее ладонь своей и, нежно сжав, сказал:

— Шейла, нам нужно поговорить.

— О чем?

— Если мы с тобой хотим продолжать в том же духе…

— Как? Прямо сейчас? — Шейла с притворным ужасом огляделась. — Может, лучше вернемся в мотель?

— Шейла, я серьезно. — Артур вздохнул. — Я хотел сказать, что теперь, когда мы решили быть вместе, у нас могут возникнуть проблемы.

— Это точно! — с готовностью согласилась она. — И еще какие!

— Шейла, я тебя прошу, дай мне договорить! — Артур чуть нахмурился. — Я имею в виду работу. Вернее, книги, над которыми мы работаем. Согласись, и до сегодняшнего дня это было непросто, но все же это нас не задевало.

— Не задевало? — усомнилась Шейла. — Лично меня задевало. И еще как! Думаю, и тебя тоже. Просто мы оба боялись сами себе в этом признаться, вот и все.

— Пожалуй, ты права. Шейла, как ты думаешь, мы сумеем держать ситуацию под контролем и не давать волю амбициям?

— Если ты на это готов, то я и подавно.

— Шейла, это сейчас тебе так легко рассуждать, — возразил Артур. — Пока книги не дописаны. А ты попробуй представить себе, каково будет, когда обе книги появятся на прилавке. Думаешь, тебе и мне будет все равно, чья быстрее распродается?

— Нет, я так не думаю, — спокойно заметила Шейла. — И ничего сверхъестественного тут нет. Но женская интуиция мне подсказывает, что ты волнуешься не только по этому поводу.

— С чего ты взяла? — слишком поспешно отозвался Артур. — А по какому же еще?

— Ты не уверен, как у нас с тобой все сложится.

— Нет, Шейла, просто я…

— Артур, я не понимаю, зачем заранее выискивать какие-то причины гипотетических трений? — Она усмехнулась. — Как говорится, не буди лихо…

— Я считаю, нужно научиться смотреть правде в лицо, — возразил он без тени улыбки. Таким серьезным Шейла его не помнила. — Раньше мы с тобой были всего лишь репортерами и все-таки соперничали. Что же будет теперь, когда мы оба взялись за книги?

— Артур, но это только для тебя было проблемой! — с ласковой настойчивостью проговорила она, заглядывая ему в глаза. — Согласись, ты не мог примириться с тем, что я способна быть не только женой. Правда?

— Правда, — с неохотой признался он.

Шейла молча улыбнулась.

— Чему это ты улыбаешься? — с подозрительным видом спросил он.

— Просто ты впервые сказал это вслух.

— Ну и что? — насторожился он, нервно проводя ладонью по волосам. — Какой из этого следует вывод?

— Знаешь, Артур, у меня всегда было ощущение, что ты в принципе не одобряешь работающих женщин, — осторожно начала Шейла, предвидя, что затрагивает больную тему. — Я права?

— Нет. То есть да. — Он встретил ее взгляд. — Да. Если угодно, я считаю, что женщина не должна работать.

— Почему? — спросила она, не отводя глаз.

— Я мог бы сказать, мол, я сторонник старомодных взглядов… Жена должна заниматься домом и все такое…

— Мог бы, — согласилась Шейла. — Только я бы тебе все равно не поверила.

— Понимаешь, это долгая история…

— И это я уже слышала. — Она протянула руку и накрыла его ладонь своей. — Артур, больше тебе не отвертеться. Рассказывай.

Какое-то время он упорно молчал, глядя в тарелку, а потом словно с неохотой произнес:

— Ты наверняка слышала расхожее мнение психиатров, мол, корни всех проблем мужчины лежат в его взаимоотношениях с матерью? — Он поднял на нее глаза.

Шейла молча кивнула.

— Ну так вот: это как раз мой случай.

— Теперь понятно, почему за все время, что мы были вместе, ты ни разу не упомянул о матери. Будто ее и не было вовсе.

— Начнем с того, что мне о ней мало что известно… — Он замолчал.

Шейла тоже молчала. Она чувствовала, как Артуру нелегко, но знала: ему необходимо выговориться.

— Мать оставила нас с отцом, когда мне было шесть лет. В таком возрасте дети, особенно мальчики, мало что помнят. Но я запомнил. Хотя лучше бы забыл…

Шейла уже догадалась, что его мать ушла из семьи ради карьеры. Хотя кто знает? Может, у нее были иные причины?

— Почему она вас бросила? — спросила Шейла.

— Почему? — с горечью повторил он. — Потому что моя мать стремилась лишь к одному — сделать карьеру. А семья была ей ни к чему. — Он усмехнулся. — Муж и сын оказались помехой в претворении ее честолюбивых планов.

Шейла сочувственно кивнула.

— Знаешь, в математике есть понятие «пренебрежимо малые величины»? Ну так вот, для моей матери отец и я были как раз такими величинами. — Артур опустил глаза и продолжил бесстрастным тоном: — После ее ухода два года я засыпал в слезах. Ну а потом стал ее ненавидеть, и у меня высохли слезы. С тех пор я испытываю к ней только неприязнь.

— А что твой отец? Как он воспринял ее уход?

— Для него это было ударом. Но он изо всех сил старался не подавать виду. Отец любил ее. Она была красивая, родом из Италии. — Он помолчал, словно припоминая детали. — Отец так и не свыкся с мыслью, что для нее эта чертова работа оказалась важнее семьи. Не какой-то там соперник-мужчина, а карьера! Понимаешь? У него это просто не укладывалось в голове. И в конечном итоге поэтому он и сломался. Знаешь, а ведь он надеялся, что она когда-нибудь вернется. До самой смерти.