Ронда Гарднер - Я хочу быть ветром...

Сара улыбнулась дочери. Впервые за долгие годы ей было легко с Эллен. И это полузабытое чувство было очень приятным. И правильным.

Она еще раз взглянула на рисунок, а когда подняла глаза, оказалось, что в студию вошел Брайан с отцом. И, как это бывало всегда, когда Сара видела Мартина, ее сердце забилось чаще.

Она ощутила на себе пристальный взгляд Эллен и попыталась изобразить легкую беззаботную улыбку.

— Куда вы делись? — спросила Эллен у Брайана. — Мы вернулись в столовую, но вас уже не было. А я, между прочим, так и не доела свой пудинг.

— Ты час назад слопала три рогалика. Ты скоро так растолстеешь, что в дверь не пролезешь, — улыбнулся Брайан.

Эллен расхохоталась.

— А вы не хотите чего-нибудь съесть? — обратилась она к Саре и Мартину с загадочной улыбкой. — У нас, в общем-то, вкусно кормят.

— Мы пообедаем где-нибудь в городе, — проговорил Мартин.

— Да? — У Сары вдруг запершило в горле.

— Да. Брайан мне сказал, что через час у них с Эллен начнутся занятия. Так что у тебя еще будет время… — тут он повернулся к Эллен, — совершить набег на столовую и съесть хоть пять пудингов.

Когда подростки ушли, Сара сообщила Мартину, что ей совсем не хочется есть.

— Когда я переживаю, у меня аппетит пропадает, — пролепетала она, чувствуя себя полной дурой. Каким-то образом Мартин Раффер умудрился войти в ее жизнь и сделаться чуть ли не незаменимым. Все эти недели, пока они с ним не виделись, Сара чувствовала себя ужасно. И все потому, что по нему скучала. И вот теперь, когда обстоятельства снова свели их вместе, Сара поняла, что не стоит противиться влечению, которое она испытывала по отношению к этому человеку. Все равно бесполезно. Единственное, что она могла сделать, — это свести их общение до минимума, чтобы лишний раз не подвергаться искушению. Вот почему ей не хотелось обедать с ним в каком-нибудь местном ресторанчике. Обед вдвоем предполагает какую-то близость, пусть даже чисто приятельскую… Но для Сары в ее состоянии даже это было опасно и нежелательно.

— Чего ты до сих пор переживаешь?

Пока Сара лихорадочно соображала, что ответить, Мартин взял ее под руку и повел к выходу на улицу.

— Ты повидала Эллен, — сказал он. — Убедилась, что с ней все в порядке. И, как я понимаю, ты не против того, чтобы она здесь осталась. Так чего ты дергаешься. Может, меня просветишь? Мне действительно любопытно.

— Куда ты меня тащишь, точно какой-то куль?

— И потом, — продолжал Мартин, подчеркнуто не замечая ее раздражения, — ты приехала в другую страну. Очень, кстати, красивую и живописную. Погода прекрасная. И ты, наверное, умираешь от голода.

— У нас нет машины. Мы просто не сможем никуда поехать, — возразила Сара, а про себя добавила: «И ты не обязан меня развлекать. Если тебе так нравится мое общество, почему ты мне не позвонил? Наверняка ты меня даже не вспоминал. Ни разу. А теперь вдруг тебе захотелось пригласить меня на обед. С чего это вдруг?»

— Вообще-то, существует такая полезная вещь, как такси. Которое можно вызвать по телефону. А телефоны здесь есть.

— Иными словами, ты не отступишься и сделаешь так, как тебе хочется.

— Все правильно, не отступлюсь.

Взгляды их на мгновение встретились, и у Сары вдруг закружилась голова. Куда подевались ее острый язычок и независимый вольный дух? И именно теперь, когда они так ей нужны!

— У тебя есть возражения? — спросил Мартин.

Сара промолчала.

— Вот и славно, — кивнул он с довольным видом.

У Сары были возражения. Но она решила, что лучше их не высказывать. Во-первых, она бы выдала себя с головой. Мартин, как человек проницательный, сразу бы понял, насколько она перед ним уязвима и беспомощна. А во-вторых, он все равно не стал бы слушать никаких возражений.

Они вернулись к стойке портье. И Мартин вызвал такси.

— Через пятнадцать минут приедет, — сообщил он Саре. — А эта милая дама, — он улыбнулся женщине за стойкой, — порекомендовала один ресторанчик в ближайшей деревушке. Простая домашняя кухня, уютная тихая обстановка.

От его обаятельной улыбки у Сары голова шла кругом.

— Знаешь, теперь, когда ты меня проводил и убедился, что все нормально, тебе больше незачем здесь оставаться, — пролепетала она.

— Ты такая любезная, — холодно отозвался Мартин.

Сара покраснела. Ей действительно стало стыдно за свою бестактность. И все же она боялась вести себя с ним открыто и по-дружески. Потому что не доверяла себе. И понимала, что единственный способ оградить себя от безудержной тяги к Мартину Рафферу — это держать его на расстоянии.

— Просто я говорю, что думаю.

— За что я безмерно тебе благодарен.

Но вид у Мартина был далеко не благодарный, а, скорее, расстроенный. Саре вдруг захотелось извиниться перед ним.

Когда любишь человека, то не хочешь обижать его даже по пустякам… Сара невольно задержала дыхание. Только теперь до нее дошло, о чем она думает, и ей вдруг стало плохо. Как будто части загадки-головоломки сложились у нее в сознании в целостную картину. И эта картина ее напугала. Ведь не зря же она всякий раз так смущается, когда видит Мартина. Не зря же постоянно думает о нем, когда его нет рядом. Не зря же встреча с этим человеком заставила ее по-иному взглянуть на себя и свою жизнь и задуматься о переменах.

Если бы дело было только в физическом влечении… С этим влечением она бы сумела справиться. Но любовь — это совсем другое.

Сара закрыла глаза. Понимание случившегося обрушилось на нее как лавина. Столько лет она благополучно обходилась без любви. И вот теперь любовь сполна отплатила ей за все годы решительного неприятия. Саре совсем не хотелось ни в кого влюбляться. Но она влюбилась. Это было так страшно…

— Что с тобой? Тебе плохо? — Голос Мартина ворвался в смятенные мысли Сары, возвращая ее к реальности.

Неимоверным усилием воли она взяла себя в руки и даже выдавила улыбку:

— Нет, все нормально.

Почему он спросил? Неужели все ее чувства отразились у нее на лице?! Или Мартин каким-то таинственным образом снова прочитал ее мысли? Сара очень надеялась, что это не так. То, что она безнадежно влюбилась в этого человека, уже само по себе не слишком приятно. А если он еще узнает о ее тайне…

Мартин смотрел на нее пристально, не отрываясь.

Интересно, в какой именно день, в какой час, в какое мгновение ее чувственный интерес к Мартину обернулся любовью? Любовью отчаянной, неуемной, голодной. Сара неожиданно подумала о Линде. Бедная девочка! Сколько женских сердец разбил Мартин, может быть сам того не желая? Десять? Сто? Тысячу? И оттого, что Мартин, возможно, даже и не осознавал свою власть над женщинами, он не становится менее опасным.

Сара мужественно выдержала его взгляд и даже нашла в себе силы вновь улыбнуться.