Кэтти Уильямс - Упрямая гонщица

— Я знаю, что меня уже не ждут в школе, но мне нужно кое-что забрать на работе. К тому же я должна сообщить Колин и Пауле, что не буду отмечать альтернативное Рождество вместе с ними.

Она собиралась сделать еще пару вещей, но об этом предпочла умолчать до поры до времени. Во-первых, она собиралась купить что-то особенное для вечеринки, которая пройдет в «Кроссфилд-Хаусе», а во-вторых, планировала посетить Луиса в его лондонском доме и, вместо того чтобы нападать на него и огрызаться, попытаться уговорить его оставить в покое Розу, прибегнув при этом к своему женскому шарму.

Теперь ей казалось очень важным объяснить ему еще раз, как сильно Роза любит Николаса и как для них важно его благословение. С другой стороны, Луис будет с удвоенной силой рваться защищать своего друга после того, как обнаружил, что семейство Шарп находится в затруднительном финансовом положении. Он должен был уже прийти к выводу, что Роза избрана в качестве жертвенного агнца: красивая скромная Роза. Он жил и дышал цинизмом, и, даже если бессознательно он какое-то время сомневался в поисках выгоды со стороны семьи Шарп, разоблачение финансового положения их отца снова вернуло все на свои места.

Перед самым отъездом Лиззи умудрилась выпросить у Розы его адрес. Да, она хотела увидеться с ним, хотя он и не обещал ей ничего конкретного по поводу пожертвования в пользу школы. Но ей было жизненно необходимо встретиться с ним, ведь вопрос не ждал: школа была на грани закрытия. Она хотела уладить проблему до того, как все разъедутся на каникулы. Она даже разузнала его мобильный, номер которого был известен лишь самым избранным. Услышав это, Лиззи рассмеялась, вновь задумавшись над тем, кем мнит себя этот мужчина.

На следующий день она позвонила Луису и договорилась с ним о встрече в одном из ресторанов Белгравии. Она подозревала, что единственной причиной, по которой он согласился увидеться с ней, было любопытство.

После уроков она поспешила по магазинам, купив в результате наряд, который был настолько ей несвойствен, что она долго не решалась вытащить его из упаковки в своей спальне. Красно-белая клетчатая мини-юбка плотно облегала ее изящные, стройные ноги. Полосатый обтягивающий джемпер с длинными рукавами изумительного оттенка красного цвета смотрелся довольно скромно, но выгодно подчеркивал формы, о наличии которых она раньше не задумывалась. Кроме того, Лиззи стала обладательницей ботинок на высоком каблуке, которые, с ее точки зрения, выглядели вполне сносно.

Пальто и сумка были старые, но она разбавила комплект весьма стильной шляпкой из искусственного меха.

Она позволила себе немного опоздать. Не настолько, чтобы он заскучал и решил уйти, но ровно настолько, чтобы он был на месте к ее приходу.

И он был там. Луис сидел в углу одного из самых роскошных французских ресторанов города. Он занимал место, с которого открывался самый лучший вид на вход в ресторан, но сам был полностью поглощен чтением финансовой газеты. Лиззи сделала глубокий вздох, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Попытавшись взять себя в руки, она уверенно шагнула к нему навстречу. Она почувствовала, как головы поворачиваются в ее сторону и любопытные глаза осматривают ее, и впервые в жизни она поняла, почему Мэйси и Ли, и даже Роза, так много внимания уделяли выбору нарядов. В узенькой мини-юбке, обтягивающем джемпере и с распущенными волосами она вдруг почувствовала себя сексуальной.

Когда Луис наконец поднял глаза, она испытала огромное удовольствие, потому что, как бы он ни пытался контролировать себя, ему не удалось скрыть того, что он нашел ее весьма сексуальной.

— Прошу прощения, я немного опоздала, — сказала она беспечно. — Пробки.

— Ты послужила их причиной?

Лиззи зарделась и села за стол.

— Прекрасно выглядишь, — подчеркнуто медленно произнес Луис.

— О, схватила первое, что попалось под руку… — Она с удовольствием попробовала изысканное вино и порадовалась огромному выбору блюд в меню.

Потом они немного поболтали о ее здоровье и о погоде, а затем Лиззи поделилась тем, что в школе готовится рождественская пьеса, которую она режиссирует.

Она не могла избавиться от мысли, что его ноги находятся в нескольких сантиметрах от ее ног за столом. И когда он наклонился, чтобы позвать официанта, его колени коснулись ее колен.

— Итак, — сказал Луис, откидываясь на спинку стула, — теперь, когда мы закончили обмениваться банальными любезностями, может, объяснишь мне, зачем позвала меня сюда? Или ты просто хотела познакомить меня со своей сексуальной частью натуры?

Он скользнул ленивым взглядом темных глаз по ее телу, чуть дольше задержавшись на высокой груди, необычно пышной для столь миниатюрной девушки. У нее были тонкие изящные руки и упрямое, интеллигентное лицо, которое нельзя было назвать классически красивым, но которое неимоверно притягивало, в чем ему пришлось наконец признаться себе.

— Если хочешь узнать мое мнение, готов сделать признание. Ты очень сексуальна. И ты совершаешь большую ошибку, одеваясь как мальчик. И никогда больше не собирай свои волосы в хвост. Они на самом деле такие мягкие, какими кажутся?

Луис наклонился вперед и пощупал одну из прядей, и на какой-то единственный миг Лиззи почувствовала сильнейшее замешательство. Неужели ей нравился этот мужчина? Конечно нет. Хотя ее тело говорило ей об обратном, внезапно став горячим и тяжелым. Ее грудь высоко вздымалась при каждом вдохе, а пульс стучал в бешеном ритме.

— Я здесь не поэтому. — Она откинула волосы назад. — И я одевалась не для того, чтобы что-то тебе доказывать. Мне все равно, считаешь ли ты меня сексуальной. Думаю, мы уже решили раз и навсегда — мы не одного поля ягодки. Я была бы гораздо счастливее, появись я здесь в джинсах и свитере, но я подумала, у подобного заведения должен быть дресс-код.

Он смотрел на нее таким глубоким изучающим взглядом, что она ужасно нервничала.

— Пожалуйста, прекрати так смотреть на меня.

— Когда ты так одеваешься, ты должна быть готова к подобным взглядам.

— Я пришла, чтобы поговорить о Розе. Точнее, о Розе и Николасе. — Им принесли еду, и Лиззи откинулась назад, позволяя официанту продемонстрировать все свое мастерство в представлении им основного блюда — цыпленка по-провансальски. — Дело в том, что ты был прав относительно финансовых трудностей моего отца. Насколько я поняла, он сделал некоторые невыгодные инвестиции, и ему пришлось перезаложить дом. И я теперь прекрасно понимаю, что происходит у тебя в голове.

Луис сохранял молчание. Он сделал глоток вина и принялся за еду, оставляя ей право продолжить разговор.

— Ты с самого начала был настроен очень скептически, и теперь, после того, как сунул нос в финансовые дела моего отца, твой скептицизм должен был удвоиться.