Лесли Мэримонт - Гармония желаний

— Звучит отлично. Итак, что ты планируешь сегодня делать?

— Я собираюсь взять тебя в город и выбрать обручальное кольцо, чтобы завтра моя мать поняла, что у меня серьезные намерения в отношении тебя. Придется потратиться, так как я хочу купить нечто более солидное, чем подарок Джоя, который ты все еще носишь.

Мелани нахмурилась:

— Ты ревнуешь меня к Джою?

— Ну…

— Даже не смей думать об этом. Я не люблю его.

— Да, но вокруг тебя столько вещей, которые напоминают о нем! Для начала, это кольцо. И этот дом. Я ничего не имею против тех денег, что он оставил тебе, но зачем жить именно здесь?

— Вообще-то дом, можно сказать, никогда не принадлежал Джою. Он купил его уже обставленным и не пользовался им. Я очень счастлива здесь с тобой, Марк, надеюсь, что ты тоже. Хотя, пожалуй, это место не слишком подходит для того, чтобы заводить семью. Что ты скажешь, если мы продадим наши дома и купим что-нибудь новое?

— Отлично, — Марк улыбнулся этой идее. — А теперь давай оденемся и поедем в ювелирный магазин.

— Ты уверен, что можешь оплатить вот это? — спросила Мелани, выбрав великолепное, но очень дорогое кольцо с бриллиантом и изумрудами.

— Разумеется, с удовольствием сделаю это для тебя. Конечно, я не мультимиллионер, но обладаю достаточными средствами, чтобы содержать семью. Я известный фотограф и удачливый вкладчик… Подробнее, если надо будет, расскажу об этом не позднее сегодняшнего вечера, при миссис и мистере Коулди, у которых буду официально просить твоей руки. Надеюсь, рассказ им понравится.

— Мою мать ты и так уже сумел обворожить. Не пойму, как тебе это удалось?

Марк улыбнулся.

— Все очень просто. Я сказал ей, что обязательно женюсь на тебе.

Мелани застыла от удивления, но затем рассмеялась.

— Так вот что ты сделал, чтобы ей понравиться! Ты самый отвратительный и гнусный подхалим, Марк Гирр! Но я все равно люблю тебя.

— Это будет стоить мне много денег.

— Не волнуйся, — лукаво прошептала Мелани, — на случай, если ты обанкротишься, у меня найдутся сбережения.

— Ну вот, теперь мне действительно не нравится, что Джой оставил тебе кучу денег. Настоящий мужчина должен сам содержать семью, чтобы чувствовать, что он нужен не только для секса.

Мелани рассмеялась.

— Что тут смешного? — не понял Марк.

— И это говорит человек, который сдал мне свое тело в аренду на десятидневный срок?

— Это не так!

— О да, это именно так — ты не потратил ни цента на меня, когда мы отдыхали на Гран-Антарино!

— Нет, потратил!

— На что же?

— Я заплатил за презервативы.

— Только за половину.

— Тридцати штук, что я купил, должно было хватить до конца отдыха. Я же не знал, с кем имею дело…

Внезапно они обнаружили, что все, кто находится в ювелирном магазине, включая пятерых продавщиц и двух охранников, давно обернулись к ним и слушают их шутливую болтовню.

Мелани покраснела до корней волос, а Марк, напротив, расхохотался.

— Боже, как мне стыдно! — простонала Мелани, когда они, расплатившись за кольцо, вышли на улицу. — Боюсь даже предположить, что они о нас подумали.

— Наверное, что ты богатая стерва, а я твой любовник.

Марк обожал, когда она выглядела такой пристыженной. Он знал ее совсем другой во время занятий сексом, полностью поглощенной страстным желанием, вытворявшей все, что вздумается… И ему нравилось, что потом она легко приходила в смущение, стоило только хоть одним словом напомнить, как все происходило…

Мелани взяла его под руку, но вдруг резко остановилась, чуть согнувшись.

— Так, опять живот? Хватит рисковать! С тобой происходит непонятно что, а мы теряем время в бессмысленных ожиданиях.

Он остановил такси, и они направились в ближайшую больницу. В то время как машина подъезжала к массивным воротам, за которыми громоздились два лечебных корпуса, Мелани уже отпустило, и она передумала показываться специалистам.

— Все хорошо. Единственно, моя грудь странно напряжена.

— Как это?

— Ну… покалывает вокруг сосков.

Марк удивленно взглянул на нее.

— Может, ты просто слишком сильно смутилась там, в магазине? И это тебя перевозбудило?

— Нет, ты что! — проговорила она тихо. Услышанное предположение сейчас даже не смутило ее. Мысли были заняты другим.

— Все, без разговоров идем к врачу.

Он ощутил странное беспокойство. Хотя одна только мысль о том, что Мелани возбуждена, заводила и самого Марка. Ему не терпелось добраться с ней до собственного дома, чтобы заняться любовью. К тому же он собирался сфотографировать ее. Она всегда потрясающе выглядит после секса: томная, расслабленная… Давно хочется запечатлеть это состояние. Сделать надо не просто снимок обнаженного тела, а показать выражение лица, особенно глаз… Но все это потом, после того как ее посмотрит врач.

Выйдя из такси, они пошли по пандусу и без труда открыли стеклянные двери приемного покоя. К ним подошла медсестра и тут же увела Мелани в боковой кабинет.

Спустя довольно длительное время дверь открылась. И он увидел в проеме любимую женщину, выходящую в сопровождении все той же медсестры. Они о чем-то беседовали, и тут он услышал обрывок фразы: «…ваш муж заберет одежду домой, а завтра…».

Что будет завтра, он так и не расслышал. Но это уже не имело большого значения, поскольку Мелани приблизилась к нему и тихо, одними губами произнесла: «У нас будет ребенок!»

Позже Марк хотел вспомнить, что почувствовал в эту минуту. Хотя время и сгладило подробности душевного восторга, но ощущение счастья сохранилось.

Однако в тот вечер Мелани пришлось остаться в клинике. Нужно было провести обследование, сделать анализы. Срок был еще очень мал, но нельзя было допустить, чтобы произошел выкидыш. Они оба так хотели ребенка, что решили не рисковать и прислушаться к советам врачей.

И ничто на этом свете не могло сравниться с моментом, когда спустя положенное время их дитя появилось на свет. Марк отчетливо запомнил полный материнского восторга взгляд Мелани. Та осторожно передала ему на руки их крошечную дочь. И Марк, может быть, впервые в жизни понял, какой он сам огромный и сильный и какая колоссальная ответственность лежит теперь на его плечах за жизнь и благополучие близких людей. А целуя маленькие розовые пальчики новорожденной девочки, испытал такую нежность, какую не испытывал еще никогда и ни к кому.