Кара Уилсон - Немного не в себе

Карлос Рикардо де Мелло не кролик, и никогда никто из этих людей не посмеет относиться к нему иначе как к человеку, с которым надо считаться, думала Присцилла с гордостью. Как отчаянно она жалела, что не дала ему возможность встать на ее защиту два года назад. Теперь у нее не оставалось и тени сомнения, что Карлос сделал бы это, бросил бы вызов матери и отстоял право на «самое ценное в его жизни».

Слезы навернулись у нее на глаза. Ну, почему она была такой легковерной дурой?! Только взглянув на мать Карлоса, Присцилла тут же решила — с такой умной и закаленной властительницей ей все равно не справиться. Тут нужен был необыкновенный человек. Такой, каким показал себя Карлос этой ночью.

Будь рядом… Неужели он черпал силы в ее поддержке?

Присцилла с трудом сдерживала слезы, которые грозили ослепить ее. И все это на глазах у присутствующих, под пристальным взглядом Элды Регины де Мелло.

Чтобы хоть как-то сгладить впечатление от странного поведения сына, она подошла к ближайшей от возвышения группе гостей и, улыбаясь как ни в чем не бывало, завела светскую беседу. Сестра одного очень предприимчивого владельца туристического агентства, старого друга Карлоса, — так представила себе Присцилла ее объяснение. — Должно быть, они тоже оказались в Боготе. Очевидно, им вместе удалось выбраться оттуда. Одному богу известно, как…

Но для Элды Регины это была всего-навсего передышка перед тем, как встретиться лицом к лицу с правдой, непосредственно касавшейся ее. Теперь она готова к схватке. Извинившись перед гостями, она повернулась и направилась навстречу сыновьям. В ее глазах сверкал боевой огонь. Королева явно была недовольна, что разработанная ею режиссура сегодняшнего представления оказалась нарушенной, а указания саботировались.

Присцилла собралась с духом. Элда Регина наверняка сочтет, что слабое место — это она, а следовательно, и атакует ее. Уж слишком велик был соблазн. Тем не менее, Присцилла решила не показывать, насколько уязвима. На нее рассчитывал Карлос.

Если бы это происходило в зале суда, то она оказалась бы в центре внимания присяжных, судьи, прокурора и любопытствующей публики. И все бы придирчиво вслушивались в ее слова, бдительно следили за каждым ее жестом. Сейчас Присцилле предстояла не менее трудная миссия. Но она должны доказать, что достойна своих защитников — двух мужчин из рода де Мелло.

— Разве ты не мог посоветоваться вначале со мной, Карлос? — спросила Элда Регина сына, со светской улыбкой на устах и с ледяным холодом во взгляде.

— Мама, ты ведь не советовалась со мной два года назад, — ответил Карлос.

— Это делалось для твоего же блага, — парировала она. — И если бы у тебя был здравый смысл, ты бы понял это.

— Значит, для моего блага ты собиралась женить меня на бездушной лживой твари!

— Карлос! Я не позволю тебе бросить коту под хвост все, чего я достигла с таким трудом.

— Это твоя проблема, а не моя. Прими меня таким, какой я есть. В противном случае, ты сама бросишь все коту под хвост. Подумай, кто еще у тебя есть?

Его крик души не был понят матерью. Она сосредоточила свой властный взгляд на младшем сыне.

— Хосе Антонио!

— Нет! — Его реакция была мгновенной и категоричной. Затем спокойно и твердо Хосе Антонио заявил: — Я не потяну тот груз, который ты взвалила на плечи Карлоса. С меня хватит того, что лежит на мне.

На нее и это не подействовало. Она окинула взглядом Присциллу и с презрением произнесла:

— Эта женщина… Как может она стоить того, чтобы разрушить все?

— Разрушить — что? — воскликнул Карлос. — Тюрьму, которую ты сотворила для меня из-за смерти Деметрио?

Элда Регина вздрогнула.

— Как ты смеешь?!

— А как ты смеешь лишать меня права на собственную жизнь?!

Голос его дрожал от оскорбленного чувства справедливости.

С надменной гордостью она вздернула подбородок.

— Эта женщина даже не венесуэлка. Иностранная шваль…

— Она — женщина, которую я люблю, мама.

Любит? Казалось, сердце Присциллы остановилось. Уж не ослышалась ли она? Неужели это правда? Или…

— Ты могла бы вспомнить, каково это — любить, — продолжал Карлос с нарастающей страстностью. — Огромную радость этого чувства, мама. Его опьяняющее великолепие. Загляни в холодный маленький гроб, который ты называешь своим сердцем, и поищи там, вспомни то чувство, которое питала к отцу. Или еще больше к Деметрио.

— Прекрати!

Лицо ее побелело.

— Только один раз! Я тоже твой сын. И Хосе Антонио — твой сын.

— Именно поэтому я сделала то, что сделала. Дабы защитить тебя, — стояла на своем Элда Регина.

— Мы мужчины. И не нуждаемся в твоей защите. Она нам просто не нужна.

— Если бы Деметрио не погиб…

— Деметрио больше нет. Смирись с этим, мама. И пойми, я намерен жить своей жизнью, с тобой или без тебя. Тебе выбирать.

— Карлос, ты не посмеешь!

— Посмотрим! Присцилла! — окликнул он свою спутницу и потянул за руку.

Присцилла вздрогнула, выведенная из оцепенения, в которую ее поверг конфликт между матерью и сыном. Она подняла взгляд на Карлоса, вся в сомнениях, что тут говорилось всерьез, а что ради эффекта.

— Теперь твоя очередь, — сообщил Карлос.

Глаза его горели одержимостью, которой она пока не понимала.

Что он имел в виду? Теперь ее очередь сказать что-нибудь его матери. Наверняка он понимал, как это неуместно.

— Хосе Антонио… — Он бросил взгляд поверх ее головы на брата. — Сцена моя.

— Давай, мы не будем вмешиваться, — сказал тот. — Не возражаешь, мама?

Присцилла не успела услышать, что ответила Элда Регина. Карлос, обойдя мать, стремительно повел ее к ступеням на возвышение.

— Что ты задумал? — шепотом спросила она, встревоженная его поведением.

Все, чего он хотел добиться, уже произошло. Оглашение помолвки сорвано. Уж не собирается ли Карлос сделать сообщение о ситуации в Боготе, чтобы как-то заполнить образовавшуюся паузу? — мелькнула нелепая мысль.

Он склонил голову ближе к ней, его теплое дыхание коснулось ее щеки.

— Присцилла, ты свободна выбирать по своему желанию. — Голос у него был тихий, но напряженный, и он пристально вглядывался в ее лицо. — Все ли я сделал? — пробормотал Карлос, обращаясь скорее к самому себе, чем к Присцилле.

Смысла первой фразы она не поняла, но сочла свои долгом заверить:

— Да-да, ты все сделал правильно, насколько это в твоих силах.

— Нет, прошлой ночью я унизил тебя. Такие вещи не забываются. Но, дорогая, я предлагаю тебе сейчас поступить со мной так же. Ты можешь отвергнуть меня перед всеми, и я не затаю в своем сердце зла на тебя. Это твое право.

— Карлос… — Его слова испугали Присциллу. — Я не хочу такого… такого возмездия.

— Тогда прими мой дар с той же искренностью, с какой он дается.