Флора Кид - Лекарство от любви

Эти слова причинили Сью гораздо большую боль, чем она ожидала. Но вместо того чтобы ответить ему язвительным тоном, как это бывало прежде, она промолчала. Саймон опустошил свой стакан и, поставив его на стол, окинул Сью внимательным взглядом. Ее волосы уже почти высохли, и в них появились рыжеватые отблески. Сейчас она должна была бы яростно выступать против его колкостей, почему же она выглядела такой подавленной?

— Твое путешествие было действительно необходимо? — настойчиво спросил он.

Она чихнула и огляделась в поисках носового платка, но он остался в кармане плаща. Поэтому Сью закрыла лицо руками в надежде, что Саймон не заметит слезы, текущие по ее щекам.

— Думаю, что да, — хрипло проговорила она. — Я пришла сказать, что сюда приехала охотница. Она сейчас во «Фронтонах», а завтра я приведу ее к тебе. Она хочет сделать тебе сюрприз, но я подумала, что тебе нужно узнать об этом раньше. Если бы у тебя был телефон, я бы могла просто позвонить…

— Подожди, подожди! — улыбнулся Саймон. — Кто, черт побери, эта охотница?

Сью подняла на него глаза, совершенно забыв о своих слезах.

— Пол Херст передал тебе, что охотница подкрадывается к своей добыче, и сегодня Дайана Уитхэм приехала в Сипорт. Она рассказала мне, что это она наняла частного детектива, чтобы разыскать тебя. Она хочет выйти за тебя замуж.

Казалось, он не слишком прислушивался к тому, что она говорит. Он изучал ее лицо, и его взгляд был тревожным.

— Почему ты плачешь? — спросил он совершенно не к месту, как показалось Сью.

— Я не плачу. Это все бренди.

— Я тебе не верю.

За этой короткой перепалкой последовало непродолжительное молчание. Их взгляды встретились, и на время они позабыли о словах. Потом Сью вздрогнула, отвела взгляд и отставила свой полупустой стакан.

— Диана — охотница в классической мифологии, разве не так? — дрожащим голосом проговорила она.

— Да. Значит, она все-таки настигла меня. Я удивляюсь, с чего это она вбила себе в голову, что должна выйти за меня замуж? Насколько я могу припомнить, — а я не страдаю провалами памяти, — то я никому, кроме тебя, не делал предложения.

— Тогда зачем она так говорит, если это неправда?

— Дайана всегда придерживалась того принципа, что, если постоянно твердить о чем-то, это станет правдой, — цинично усмехнулся Саймон.

— Она привезла для тебя новую пьесу Табби Шоу, и она уверена, что не пройдет и полугода, как ты снова будешь блистать на сцене.

Сью заметила, как вспыхнули его глаза, когда она упомянула о пьесе, и с горечью призналась себе, что Дайана оказалась права.

— Дайана права, Саймон? — прошептала она.

— Возможно, — уклончиво ответил Саймон. — Кажется, играть на сцене у меня получается лучше всего, а после моей недавней стычки с местными властями по поводу детского санатория я близок к тому, чтобы распрощаться с этой идеей и вернуться завтра в Лондон вместе с Дайаной. Как долго она собирается здесь пробыть?

— Неделю. Она сказала, что этого хватит.

— Если она подождет еще немного, я смогу уехать вместе с ней, — решительно сказал Саймон. Он искоса бросил взгляд на Сью, и его глаза задумчиво сощурились. — Но пока она здесь, я, пожалуй, не стану терять времени даром. Я женюсь на ней. Она производит впечатление добропорядочной женщины, хотя и не является таковой, и она сможет прекрасно сыграть роль чувствительной особы, стремящейся помочь бедным детям. Если честно, то Дайана — великолепная актриса и кого угодно может убедить в том, что открыть детский санаторий — мечта всей ее жизни. К тому же для нее это будет неплохой рекламой, особенно сейчас, когда Табби хочет, чтобы мы вместе сыграли в его пьесе. Я изложу ей все это завтра утром. В какое время она собирается прийти? Надеюсь, что погода прояснится, тогда я смог бы показать ей сад.

Его голос звучал уже не так твердо, как в начале его монолога, а кусочек льда, который прежде был сердцем Сью, все сильнее давил ей на грудь. Так, значит, Дайане все же удастся продемонстрировать ему свое сногсшибательное платье и шляпку, пока он будет показывать ей сад. О да, она прекрасно представляла себе их прогулку по саду. А позже они отправятся вместе в Карлайл, и Дайана разыграет местные власти, притворившись, будто искренне желает помочь бедным детям.

Сью внезапно стало дурно от ревности и ненависти. Ревности к Дайане, которая станет миссис Саймон Фелл или миссис Саймон Ригг, и ненависти к Саймону с его холодной расчетливостью. Она больше не могла оставаться с ним в одной комнате. Сью судорожно перевела дыхание и встала со стула.

— Мы будем здесь в половине одиннадцатого. Мне лучше уйти, — деревянным голосом произнесла она и взялась за свой плащ. Он был все еще мокрым. Когда она застегнула его, то села на стул и начала натягивать ботинки.

— Я отвезу тебя, — предложил Саймон, и в его голосе прозвучала странная настойчивость.

— Нет, спасибо, я хочу прогуляться, — огрызнулась Сью.

— Дождь полил еще сильнее. Я не могу отпустить тебя.

— Я привыкла к такой погоде. Лучше замерзнуть, чем сидеть в одной машине с таким презренным человеком, как ты, — гордо заявила она и выбежала из кухни.

Саймон обогнал ее и оказался у входной двери раньше ее. Он прислонился к двери спиной, чтобы Сью не смогла открыть ее. Он был необычно бледен, а его глаза сверкали таким гневом, что она испугалась.

— Почему же я такой презренный? — требовательно спросил он.

— Потому что ты используешь людей, — выпалила Сью, и он побледнел еще больше. — Ты хотел воспользоваться мной, теперь ты хочешь воспользоваться Дайаной, чтобы устроить свои дела. Ты использовал Кейтлин…

— Я этого не делал! — бешено выкрикнул Саймон.

— Все так говорят.

— Ты имеешь в виду Пола Херста. Он так сказал, потому что его убедила в этом Дайана. Это она распространила сплетни, которым ты, как и все остальные, тут же поверила.

— Но почему?

— Потому что она чертовски ревновала к Кейтлин, и ей было необходимо выместить злость на нас обоих. Она ревновала к Кейтлин, поскольку мне было жаль этого ребенка, и я пытался помочь ей, забыв о том, что любое мое внимание к особе женского пола не пройдет незамеченным для Дайаны и что она впоследствии использует это против меня. Он замолчал, тяжело дыша.

— Почему же ты жалел Кейтлин? — спросила Сью.

— Она была всего лишь ребенком, на которого не обращали внимания знаменитые и талантливые родители. Кейтлин не была талантливой. Она была обыкновенной одинокой маленькой девочкой. Я знал, что значит быть одиноким и ненужным в ее возрасте, и старался найти время, чтобы выслушать ее и поговорить с ней. Она нуждалась в моем внимании, словно голодный птенец, подбирающий крошки и возвращающийся к кормушке снова и снова. Я не мог отвернуться от нее. Это нанесло бы ей слишком большую рану. В этом и была моя ошибка. Если бы я держал ее на расстоянии, она бы не стала так часто приходить ко мне и никто не стал бы слушать бредни Дайаны и делать неверные выводы о ее смерти.