Кей Камерон - Союз двух сердец

— Ты не разделяешь эти два понятия.

— Твой взгляд совсем не изменился.

— И это все так же тебя волнует.

Он произнес эти слова утвердительно, и Хоуп рассердилась еще больше.

— Да, — ответила она, — меня это раздражает.

Шелковистый локон выбился из прически, аккуратно закрепленной шпильками, и Пэйс протянул руку и поддел его пальцем. Его прикосновение обжигало, а взгляд притягивал. Выдержать это было нелегко, и все же Хоуп стояла не двигаясь. Она смотрела Пэйсу прямо в глаза и говорила себе, что защищена от его чар и все его ухищрения ни к чему не приведут. Но сердце ее не слышало этих слов. Оно билось так сильно, что Хоуп казалось, будто она отчетливо слышит его стук.

— А как насчет меня? — лениво спросил он, в то время как его пронзительные черные глаза скользили по лицу Хоуп, стараясь проникнуть в ее душу и найти там ответ на свой вопрос. — Я тоже тебя раздражаю?

Хоуп понимала, что Пэйс нарочно дразнит ее, и ужасно не хотела доставить ему удовольствие своей неадекватной реакцией, но ничего не могла с собой поделать. Она протянула руку и резко выдернула свой локон из его пальцев.

— Да. Ты ни капли не изменился.

Пэйс рассмеялся, и это взбесило Хоуп. Но теперь, когда его глаза вновь заскользили по ее лицу, они приобрели несколько иное выражение — в них читалось изумление.

— Зато ты изменилась. Ты стала даже красивее, чем в день нашей свадьбы.

Хоуп охватило беспокойство. Она не знала, что ответить на это, но Пэйс выручил ее, заговорив снова:

— Отличная работа, Хоуп. И сама церемония, и прием. — Он жестом обвел зал. — Все просто великолепно.

И вновь Хоуп ощутила смутную тревогу. Еще один комплимент? Касающийся ее работы? Пока они были женаты, Пэйса не интересовало ничего, кроме собственного бизнеса. Мир вращался вокруг его персоны и «Бракстон энтерпрайзиз», а Хоуп была незначительной планетой-спутником.

— Просто великолепно, — тихо повторил он.

Хоуп нервно поднесла руку к сапфировой сережке. Ей захотелось перевести разговор в более безопасное русло.

— Ты приехал в Хьюстон на свадьбу?

Пэйс вновь взглянул на Хоуп. Ей показалось, что его глаза буравят ее насквозь. Это был прежний Пэйс.

— Вообще-то я подумываю вернуться сюда насовсем.

При мысли о возвращении Пэйса Хоуп вдруг ощутила ужасную слабость, но постаралась это скрыть.

— Но почему, почему ты решил вернуться?

Он подошел ближе и погладил тыльную сторону ее ладони.

— Время пришло.

Хоуп бросила на него быстрый взгляд.

— Для чего?

Темные глаза смотрели прямо в глаза Хоуп, и она поймала себя на мысли, что с ней уже было нечто подобное. Когда они познакомились, Пэйс был романтичным и внимательным кавалером. Он знал толк в ухаживаниях и прекрасно понимал, какую бурю чувств может вызвать один-единственный взгляд, а одно-единственное слово — томительное ожидание. Неужели романтик вернулся?

— Бетани влюбилась, — произнес он вместо ответа. — И я приехал, чтобы познакомиться с мужчиной ее мечты.

Эти слова вызвали у Хоуп неподдельное удивление.

— Бетани? Ну и ну!

Ей не составило большого труда вспомнить племянницу Пэйса. Она была, пожалуй, единственной из его родственников, с кем Хоуп была лично знакома, если не считать престарелой тетушки.

— Неужели кому-то наконец удалось заманить ее в свои сети? Мне казалось, она слишком занята, чтобы отвлекаться на такой пустяк, как любовь. Бетани всегда считала, что в жизни нет ничего важнее карьеры.

Но Пэйс пропустил мимо ушей эту колкость.

— Похоже, она встретила человека, который изменил ее взгляд на эти вещи. — Он замолчал и вновь бросил взгляд на Хоуп. — Знаешь, люди меняются со временем.

Слова Пэйса не произвели на нее должного впечатления. Возможно, кто-то и сможет измениться, но только не Пэйс Бракстон. Он принадлежит к той категории людей, которые подчиняют других своей воле, а не наоборот.

— Я все равно собирался ненадолго вернуться в Хьюстон, а тут как раз представился удобный случай. Хочу обосноваться в городе и уже начал подыскивать себе подходящую квартиру. — Его глаза едва заметно потемнели и сузились. — Может, я смогу какое-то время пожить у тебя?

Хоуп презрительно фыркнула и произнесла:

— Когда рак на горе свистнет.

Все оказалось гораздо сложнее, чем предполагал Пэйс. Он медленно потягивал виски с содовой, глядя в окно.

Хоуп слишком ясно дала понять, что он больше ее не интересует.

Конечно, Пэйс и не надеялся, что она бросится к нему на шею. Напротив, он предвидел, что, скорее всего, она даст ему от ворот поворот. И все же ее отказ застал его врасплох. Он пытался убедить себя, что нужно быть более терпеливым и снисходительным, но следовать своим собственным советам оказалось не так-то просто. Он хотел Хоуп прямо сейчас. Сейчас. И никак по-другому.

Пэйс всегда действовал быстро и решительно и в работе, и в любви. Два месяца назад он принял решение продать «Бракстон энтерпрайзиз», и момент для этого был выбран самый подходящий. Еще немного, и Пэйсу уже не удалось бы получить за компанию столько денег. А спустя месяц все было кончено — он продал дело, которому принес в жертву свой брак.

Он крепче сжал хрустальный бокал, а сорвавшееся с губ негромкое ругательство потонуло в тишине роскошного гостиничного номера. Пэйс оставил сообщение для Хоуп с просьбой зайти к нему. Но лед в ведерке с бутылкой ее любимого вина уже начал потихоньку таять, а нежные, поджаренные до золотистой корочки тосты с икрой потеряли свою привлекательность. Пэйс прищурился, и мерцающие огоньки за окном превратились в сплошную полосу света.

Да, все оказалось чертовски сложно и совсем не так, как он предполагал.

Пэйс подошел к бару и добавил еще виски в бокал.

Развод с Хоуп оказался очень болезненным, однако он пережил все это и помнил подробности весьма смутно. Ведь тогда главной заботой Пэйса была его империя и ее неприкосновенность. Он не понимал, как много значит для него жена, до тех пор, пока не потерял ее.

Но к тому времени как он понял это, изменить что-либо было уже невозможно, и поэтому Пэйсу оставалось лишь одно — скрывать свою боль. У него ведь была любимая работа. Но когда и она оказалась не в состоянии заглушить то, что глодало его изнутри, он переключился на других женщин, недостатка в которых не было.

Рука Пэйса дрогнула, и он еще крепче стиснул бокал, стоя в тишине перед широким окном. На улице разразилась весенняя гроза, но стекло защищало его от дождевых брызг и сильного ветра. Точно такой же защитой на протяжении долгого времени были многочисленные женщины. Они не давали Пэйсу вспоминать о своей боли. Со временем перестало помогать и это последнее средство от хандры. Боль в конце концов взяла Пэйса за горло, да так сильно, что противостоять ей не было никакой возможности.