Владимир Дэс - Беседа вечером у гардероба (сборник)

Вот так Павел Николаевич опять стал холостым.

Вот иду я в темноте.

К цели.

Идти трудно – путь-то незнакомый. Никто до меня им не ходил.

Но я уверен, что идти надо. И только вперед, только прямо. Если не собьюсь с пути, там, впереди, должен быть свет. Так что это движение вслепую – осознанная необходимость.

И я иду.

Упорно. Твердо. Прямо.

Но вдруг ощущаю, что иду не один, что рядом кто-то пристроился. Тоже идут. Вроде как бы и вместе со мной, но в то же время где-то сбоку и сзади. Прислушиваются, как я иду. А иду я нормально. Прямо.

Но вдруг уперся во что-то. Потрогал руками – стена.

Сзади шепчут:

– Разбегись – и лбом. Пробьешь. Вон ты какой большой и сильный.

Мне приятно это слышать.

Разбежался и – тресь!

Чуть не помер.

Полежал немного, отошел.

Плюнул на этих советчиков и стал проход в стене искать.

Осторожно и не спеша.

Руками, не головой. И нашел.

Миновал стену и снова вперед. Попутчики – следом.

И вдруг они подняли меня на руки и понесли. Зачем, непонятно. Сил у меня полно. Ноги ходят. Но ехать – не идти.

Решил, пусть немного понесут.

Но вскоре чувствую: они там внизу что-то завозились, заворчали, что сел, мол, им на шею и поехал. Я обиделся: сами подняли, а я виноват. А когда хотел слезть с них, не дали. Только стало меня после этого мотать из стороны и сторону. Поволокли меня вначале вправо, потом влево. Опять вправо, а потом уж совсем влево, круто влево. Я забеспокоился: дороги ведь не знают, как бы с намеченного пути не сбились.

Плюнул на все протесты, спрыгнул.

Пошел сам.

Легко и быстро. Но слышу; опять попутчики догоняют.

Подбежали. Идут рядом.

Поддерживают меня под локотки, а некоторые даже подщекотывать стали. Это, значит, чтобы веселее идти было. И так расщекотали, что я остановился и давай смеяться, что было сил. И вот мы все стоим и хохочем и хохочем. Сам смеюсь, а чувствую – довольно.

С этим смехом так в темноте и останешься, никакого света не увидишь и до цели не дойдешь.

Собрал волю в комок, оборвал смех и – вперед. Но уже подустал.

Присел отдохнуть.

Вдруг чувствую – щиплет кто-то. Отмахнулся. Но опять щиплют. Потом тумака в бок получил, а когда приподнялся, то и пинка вслед.

Оказывается, это мои попутчики меня подгонять стали. Им, видишь ли, показалось, будто я медленно иду, не так быстро веду их к цели.

А кто их звал? Сами ко мне пристроились.

Тогда я собрал все свои силы и – бегом.

Но оказалось, напрасно. Они успели вцепиться в меня и повисли, как пиявки. И я, может, от усталости, а может, от невнимательности, споткнулся и упал.

Растянулся со всего маху.

Ногу сильно зашиб.

Но и мои непрошенные попутчики с перепугу отцепились от меня.

Иду, хромаю. Переживаю, что так получилось.

И вдруг вижу: впереди забрезжило.

Кое-кто из идущих рядом, завидя мерцание, тут же сорвался и вперед.

Но не все.

Многие остались со мной – помогать идти. А те, кто вперед умчались, скачками, скачками, дальше – больше, то вправо, то влево – пропали, сгинули куда-то с нашего пути.

А путь-то все ухабистее становится, ладно, хоть немного посветлело.

Но как ни осторожно шел, не угадал, в дерьмо вляпался. Видимо, те, что умчались вперед, перед тем, как окончательно метнуться в сторону и пропасть, нагадили нам напоследок.

Ну, да ничего. Меня уже этим не возьмешь.

Почистил ботинки – и к цели. Тем более, все светлее и светлее становится.

Чувствую, близок конец темного пути.

А может, этот конец – начало нового пути к новой цели?

Что ж, я не боюсь.

Все время в темноте шел – и дошел, а уж при ясном свете точно дойду.

Хотя и понимаю, что поначалу будет трудно: очень долго в темноте шел, как бы на свету не опозориться. Но это опять же не главное.

Главное – мрак позади, цель реальна и иду я к ней осознанно.

Когда меня спрашивают о перспективах кино в будущем, я отвечаю, что его нет.

Нет не в том плане, что кино не будет, кино будет, но оно будет не совсем то, каким мы его привыкли видеть. Хотя видеть мы будем все тоже – это картинки перед глазами и звуки перед ушами, но делаться кино будет иначе, совсем не так, как оно делается сейчас.

Не секрет, что в наше время рейтинг монтажеров в создании кино резко поднимается. Теперь с помощью компьютерной техники, монтажер высокого класса может сделать приличное кино из ничего. Был бы отснятый материал.

А лучшего материала, чем наши сны нет.

В эпоху развития науки, а в этом направлении уже идут научные разработки.

Ученые уже сейчас пытаются вытащить из наших голов «сны». И есть определенные успехи.

А, что такое сны – это сюжеты. Сценарии будущего кино.

Хотите триллер – вот вам сны наркоманов и алкоголиков. Хотите эротику – вот вам сны юнцов и космонавтов. Хотите мелодраму – вот вам сны юных школьниц. Монтажер берет ваш сон – подработал через компьютер и вот кинодрама, или мелодрама.

Во снах можно увидеть все и по сюжету и по персонажам. Поэтому я так думаю: индустрия кино сильно преобразиться. Самыми востребованными будут лица, которые видят сны наиболее интересные и с помощью компьютерных программ и монтажа будут делаться шедевры мирового кинопроката.

Появятся и свои спящие кино-кумиры и мультимиллионеры, разбогатевшие на продаже своих снов и гении киносонных программ и виртуозы сонномонтажеры.

Так что, я думаю: будущее кино – это КИНО сновидений.

Человечество поделиться на спящих и смотрящих. И это реально.

Общество становится все рациональнее, зачем мучиться писать сценарии, нанимать актеров, декораторов, гримеров, операторов, режиссеров, когда все это уже есть готовенькое в ваших снах. Я думаю, что появятся целые индустрии по поиску интересных снов типа – «Голливудсон».

В общем все, как всегда в истории развития нашей цивилизации.

Все на продажу.

И сны на продажу.

Вот такое ждет вас в будущем КИНО.

С большим приветом. Владимир Седов.

(Материал взят из собственного сна в ночь перед Рождеством 2009 года).

Дверь в наш класс открылась, и за директором школы Маргаритой Сергеевной вошел человек небольшого роста (вернее, даже маленького), с довольно-таки странной прической и весьма оригинально одетый.