Мария Барская - Сладкий обман

— А мне кажется, ты не права, — заспорил он. — Такой хороший шарик должен полететь.

— Нет, — повторила я. — И не взду…

«Не вздумай пробовать», — я договорить не успела. Тошка выпустил шарик. Порывом ветра его тут же выбросило на мостовую. Сын трагически взвыл и, вырвав у меня руку, кинулся на спасение желтого сокровища. Я — за ним, и вовремя. Едва успела схватить сына из-под самого носа с визгом затормозившего джипа. Из него выскочил мужчина:

— С ним все в порядке?

И мы в четыре руки принялись ощупывать Артамона. Тот извивался и звонко хохотал.

— Не надо! Щекотно же!

В отличие от нас, он даже не испугался и, что характерно, шарик держал за палочку.

— Фу, — облегченно выдохнул хозяин джипа. — Слава Богу, цел и невредим. Что же вы, дорогая мама, ребенка не держите? Здесь такое движение.

— Держала, но выскользнул, — виновато пролепетала я. — Они в этом возрасте такие верткие, хоть на цепь сажай.

— Что верно, то верно, — понимающе покивал он. — Тем более мальчики.

Артамон тем временем деловито похлопал по черному лакированному боку «Тойоты-Лендкрузера» и с придыханием осведомился:

— Ваша машина?

— Моя, — усмехнулся хозяин джипа.

— Отличная.

Тот усмехнулся:

— Спасибо, мне тоже нравится. Тольки да вай с тобой договоримся: больше под такие не прыгай. Под другие, впрочем, тоже, — с усмешкой добавил он. — Машины, они, знаешь, тяжелые. Больно будет.

— Знаю, — кивнул Тошка. — Нам в детском саду правила движения рассказывали и показывали. Но я шарик спасал. Ему тоже стало бы больно, если бы вы на него наехали. Вот мама говорила, не полетит, а он полетел. Только не совсем правильно, на дорогу.

Мужчина вдруг сказал:

— Мне ваше лицо очень знакомо.

Я подняла глаза и наконец как следует его рассмотрела. И узнала его. Когда Тошка был еще совсем маленький, я возила его в коляске гулять на ту самую злополучную детскую площадку, за которую ныне шла такая борьба.

И вот однажды там появился этот самый мужчина, тоже с коляской. Бледный, мрачный, с глубоко провалившимися глазами, он ничем не напоминал счастливого отца новорожденного ребенка, и этим привлекал к себе внимание. Он ходил кругами и ни с кем не разговаривал. Зато кумушки у песочницы шептались:

— Бедный мужик. У него жена при родах умерла. А он так ее любил. Чуть с ума не сошел. Дочку выходили. Вот теперь один и растит. И еще теща иногда помогает.

С коляской и впрямь порой гуляла бабушка. Она была несколько более общительной, но тоже очень печальной. А потом все они исчезли. Видимо, переехали. Во всяком случае, никого из них с той поры больше не встречала.

Мужчина мало изменился. Разве что заметно посвежел и научился улыбаться.

— Мы с вами незнакомы, — ответила я, — но действительно виделись несколько лет назад. С детьми во дворе гуляли. И мой сын, и ваша дочка были тогда совсем маленькие, в колясках. И у вас… — Я осеклась, не зная, стоит ли продолжать.

Он резко погрустнел:

— Да. Увы, жена умерла при родах.

— Какое несчастье.

— Да, — повторил он. — Мы с Наташей так ждали ребенка. Хотели девочку, девочка и родилась. Но Наташа Ниночку так и не увидела. — Ему явно, даже по прошествии лет, мучительно было вспоминать об этом.

— А почему вы девочку хотели? — бодренько включился в разговор Тошка. — Мальчики лучше.

Он улыбнулся и потрепал Тошку по коротко стриженному затылку:

— Мальчика мы тоже потом хотели.

— А надо было сначала.

Он рассмеялся:

— Жаль, с тобой не посоветовались, — и, повернувшись ко мне, полюбопытствовал: — Вы по-прежнему в том же дворе живете?

Я кивнула.

— А вы переехали?

— Вернее, уехал. Не мог там ни жить, ни квартиру продать. Только теперь на продажу решился. Понимаете, все в этой квартире с Наташей связано. Да что мы стоим! — вдруг резко сменил он тему. — Наверняка ведь домой торопитесь! Залезай, спасатель шариков! Подвезу!

— Не стоит, мы пешком.

— Не, мам, я хочу, — уже карабкался в высокий джип Тошка.

Мне ничего не оставалось, как следовать за ним.

— Спасибо.

Уже закрывая за мной дверь, хозяин джипа вдруг спохватился:

— Извините, я вам не представился. Я Юрий Макарович Железняков. Естественно, для вас просто Юра.

— А я Артамон Михайлович, для вас просто Тошка, — с важностью изрек мой сын. — А мама у меня Екатерина Васильевна Каверина. И я Каверин. А папа Сивоконь. Меня по матери записали, чтобы потом не дразнили.

К сей исчерпывающей информации мне добавить оказалось абсолютно нечего.

Юра расхохотался:

— Вот и познакомились. Теперь я совершенно все про вас знаю. Найду на любом конце света. Никуда от меня не скроетесь!

— А вот и не найдете! — снова вмешался мой сын. — Вы нашего адреса не знаете! — и быстро продиктовал адрес.

— Только, знаешь, ты другим людям свой адрес лучше не говори, — напутствовал его Юрий. — Мне-то можно, а так незнакомым не стоит.

— А нас, в саду, учат совсем по-другому. Как потеряешься, сразу всем говори адрес. Иначе не найдут.

— Тут ты, брат, пожалуй прав, — вынужден был согласиться Юрий. — Но лучше не теряйся.

— Не буду. Я умный.

Он притормозил возле нашего подъезда и, обернувшись к Тошке, спросил:

— Подъезд три? Я не ошибся?

— Этаж шестой, квартира сто семьдесят три! — выпалил тот.

— Тебя на шестой этаж прямо на машине доставить? — хохотнул Юра.

Сын мой очень серьезно ответил:

— Вы ведь не Гарри Поттер. У вас машина не летает.

— Увы, я не Гарри Поттер, — он снова погрустнел.

— Так что мы с мамой теперь на лифте поедем, — логически заключил мой сын.

— Спасибо, Юра, что подвезли, — сказала я.

— Совершенно не стоит. В компании, знаете, как-то веселей. И сын у вас замечательный.

У меня возникло смутное ощущение, что ему очень не хочется с нами расставаться. Вот так бы еще долго сидел и разговаривал.

Однако оставаться дольше было неудобно. Да и Тошка, уже выпрыгнув из машины, засунул обратно шарик в салон и прокричал:

— Желтик говорит вам спасибо и до свидания!

— И ему того же, — откликнулся Юрий. — Катя, очень рад был с вами познакомиться.

— Я тоже.

Наши глаза встретились. Я смутилась. Он, по-моему, тоже, ибо мигом отвел глаза, уставясь на ключи в замке зажигания. Потом, встрепенувшись, перегнулся через меня и отворил дверцу.

— Надеюсь, еще увидимся, — бросил он, глядя куда-то в сторону.

— Конечно, конечно, — торопливо пробормотала я, выбираясь наружу.

Тошка послушно взял меня за руку, и мы вошли в подъезд. Может, мне показалось, но я спиной чувствовала, что Юра провожает нас взглядом. Во всяком случае, машина, пока мы были на улице, не отъезжала.

— Отличный дядя, — трещал в лифте Тошка. — И машина у него большая, красивая, нам бы такую. Попрошу у папы, когда приедет.