Вильям Райс - В тихом омуте

— Чтоб я сгорел!

Сера наконец расплавилась под струей горячей воды, и снова обретший слух бригадир был на седьмом небе от счастья.

— Надо же, а Кайт-Фортескью уверял, что это неизлечимо!

— В какой-то степени он был прав, — осторожно высказался Джеймс, который к тому времени уже давно убедился, что старина Кайт был лишь неплохим утешителем, тогда как по части целительства любой фельдшер-недоучка дал бы ему сто очков вперед.

Когда отставной пожарный, все ещё не веря своему счастью, покинул приемный кабинет, вошла миссис Уотерс.

— На сегодня у вас осталась последняя пациентка, доктор. Миссис Гэрисон.

— Ах, дьяв… — Джеймс осекся, захваченный врасплох. — В том смысле, что — как замечательно, — сбивчиво забормотал он, трусливо посматривая на регистраторшу.

Миссис Уотерс удалилась, бросив на него суровый взгляд, и тут же в кабинет вплыла Аманда Гэрисон.

— Доктор Торчленд… Джеймс, как я рада вас снова видеть! воскликнула она, плотно закрыв за собой дверь.

— М-мм, я тоже, — соврал Джеймс, выдавливая улыбку.

— Вы просто чудо. — Она уже раздевалась. Джеймс сбивчиво заговорил, стремясь побыстрее остановить её, но вместе с тем опасаясь к ней приближаться:

— Послушайте, миссис Гэрисон, все это, конечно, замечательно, но я не могу позволить, чтобы вы здесь… сейчас…

— Не смейте называть меня миссис Гэрисон, доктор! — перебила она. — Вы знаете, как меня зовут, и уже обращались ко мне по имени. Так что извольте называть меня как следует.

— Миссис Гэрисон, прошу вас…

— Аманда! Аманда! — Блузка уже полетела на спинку стула. Погрозив Джеймсу пальцем, Аманда в мгновение ока избавилась от юбки, а затем неуловимым движением сорвала лифчик и небрежно отбросила в сторону. Затем, устраиваясь поудобнее на кушетке, спросила Джеймса:

— А известно вам, что означает имя Аманда?

Как любой медик, он, конечно, знал, латинское значение этого имени, но, тем не менее, упрямо помотал головой.

— В переводе с латыни это значит «готовая к любви», — горделиво пояснила Аманда, привычно подворачивая под себя согнутую в колене ногу. Посмотрите на меня, Джеймс. Не отворачивайтесь, прошу вас! — она методично раскаивалась. — Ваши глаза — в них столько тепла!

— Аманда! — Не зная, как быть, Джеймс нервно мял в руках стетоскоп. Это в последний раз. Я не хочу… Я больше не позволю вам так себя вести… Это…

— Вам ведь нравится моя грудь, да, доктор? — Аманда качалась все быстрее и быстрее. — Она красивая, да? Вы ею восхищаетесь. Джеймс, да посмотрите же на меня!

— Нет, не хочу!

— Тогда я закричу! — пригрозила Аманда. — А когда войдет миссис Уотерс, скажу, что вы набросились на меня, заставили раздеться догола и хотели изнасиловать…

— Послушайте, Аманда, — пролепетал изрядно струхнувший Джеймс. — Я не хочу с вами ссориться, но…

— Тогда посмотрите на меня! — капризным голосом потребовала она. Вот, умница! Разве вы не находите меня красивой? Не хотите ласкать мою грудь, целовать соски? Или боитесь, что я вам не позволю?

— Нет, конечно! — возмутился Джеймс. — У меня и в мыслях не было…

Он отвернулся и уставился в окно. Аманда зажмурилась, губы её приоткрылись, лицо исказила гримаса наслаждения — волны оргазма одна за другой сотрясали её тощее тело. Наконец, придя в себя, она открыла глаза и, сладко потянувшись, промурлыкала:

— О, Джеймс, вы мне так помогаете! Вы просто чудо!

Джеймс натянуто произнес:

— Прошу вас, одевайтесь, миссис Гэрисон. А на будущее я попрошу миссис Уотерс, чтобы она оставалась здесь во время приема.

— Ах, вот как? — Аманда соскочила с кушетки. — Господи, вот жалость-то! — Она подобрала с пола лифчик, а другой рукой стащила со спинки стула юбку. — Придется тогда рассказать про вас и Элли. Как вы танцевали с ней в пятницу. И как долго вы ездили с Ники Холт. Наверное, леди Кутилоу будет любопытно слышать такие подробности.

Джеймс уставился на нее, открыв рот. Аманда лучезарно улыбнулась и подмигнула ему.

— Вы ведь не станете звать сюда Майру Уотерс, не правда ли? — спросила она.

Джеймс обреченно кивнул.

— Вот и умница, — похвалила Аманда. — И, кстати, не думайте, что у меня — не все в порядке. Я ведь, насколько вам известно, встречаюсь с мужем Ники. Между прочим, мой муж уезжает в Шотландию, так что в пятницу и в субботу я останусь дома одна. Разумеется, ко мне заглянет Оливер, но дело не в этом. Вы должны понять, что я совершенно нормальная женщина, а эти…

— Да, я все понимаю, — сухо промолвил Джеймс и, открыв дверь, позвал: — Миссис Уотерс! — Аманда была уже почти одета, и он мог ничего не опасаться. — Принесите, пожалуйста, журнал.

Майра Уотерс вошла с журналом и приветливо улыбнулась миссис Гэрисон.

— На какое число вас записать?

— Как насчет следующей среды? — предложил Джеймс, избегая настойчивого взгляда Аманды. — Или четверга.

Миссис Уотерс пожала плечами.

— В пятницу уже возвращается доктор Кайт-Фортескью, — сказала она. Может быть, в таком случае…

— В пятницу? — испуганно переспросил Джеймс. — Вы уверены?

Регистраторша взглянула на него с изумлением.

— Вы разве не просматривали утреннюю почту, доктор? В телеграмме сказано, что он прилетает в Хитроу днем, а здесь будет около шести вечера.

— Господи, я совсем забыл про эту почту, — сокрушенно кивнул Джеймс.

— Так как насчет следующего четверга? — спросила Майра Уотерс, глядя на Аманду. — Либо доктор Торчленд, либо доктор Кайт-Фортескью примут вас.

— Я предпочла бы, чтобы лечение продолжил доктор Торчленд, — сухо промолвила Аманда. Ее глаза так и буравили Джеймса.

Немного подумав, он ответил:

— Вопрос этот, миссис Гэрисон, может решить только сам доктор Кайт-Фортескью. Я ещё не уверен, согласится ли он оставить меня здесь в качестве своего компаньона.

— Итак, четверг, в одиннадцать часов. — Миссис Уотерс сделала соответствующую пометку в журнале. — Я вас провожу, миссис Гэрисон.

Оставшись один, Джеймс обессиленно рухнул на стул. Кайт возвращается в пятницу! Пятница. Судный день. Что ж, чему быть, того не миновать…

В дверь постучали, и вошла миссис Уотерс. Вид у неё был озабоченный.

— Извините, доктор, но дело очень срочное. Звонила миссис Бьюкенен-Смит. Голос совсем больной, и чувствует она себя просто ужасно. Похоже на грипп. Она просит вас приехать как можно быстрее…

Подкатив к особняку Бьюкененов-Смитов, Джеймс сразу увидел, что перед парадным входом стоит знакомый «триумф». Господи, только Николя Холт ему здесь не хватало! Неужели они с Элинор заманили его в ловушку?

Разумеется, он не поверил, что Элинор и в самом деле захворала. Сегодня был вторник, а она заранее предупредила, что во вторник под каким-нибудь благовидным предлогом вызовет его. Конечно, он мог попытаться выкрутиться. Позвонить ей, например, и предложить наглотаться аспирина или поставить горчичники. Да, мог, если бы не два обстоятельства. Во-первых, вызов приняла миссис Уотерс, которая, вздумай он отвертеться от визита к частной пациентке, сразу заподозрила бы что-то неладное. Во-вторых, ему почти невозможно было бы объяснить Элинор причину отказа посетить её, не нанеся женщине смертельной обиды.