Хайди Райс - Предел мечтаний

Лэнс забрал у нее оптимизм и веру в себя, украл у нее веру в любовь, хотя на самом деле она никогда его не любила. Джейс, несмотря на все его недостатки, снова сделал ее сильной, и она навсегда останется ему за это благодарна.

Настойчивый стук в дверь вырвал ее из состояния задумчивости и заставил вздрогнуть. Если пришла Несса, она позволит себе расслабиться и выплакаться на плече у любимой подруги, но не позволит ей говорить плохо о Джейсе. Пришло время проверить на деле, чего стоит новая Кэсси. Кэсси, которая учится на своих ошибках и не позволяет несчастьям сломить ее веру в себя.

Но когда дверь распахнулась и она увидела знакомое лицо, новая Кэсси поджала хвост и убежала.

— Кэсси…

В приступе паники она попыталась захлопнуть дверь.

— Ай! — закричал он от боли.

— Убирайся! Ты должен быть в самолете, — прокричала она сквозь узкую дверную щель.

— Черт! По-моему, ты сломала мне ногу.

Она отпрянула назад и села на диван.

— Так тебе и надо. Ты не должен был приходить. Я тебя не звала.

— Мне плевать. Я пришел, чтобы забрать тебя. Ты летишь со мной в Нью-Йорк.

— Нет. — Она снова почувствовала жар обиды и гнева.

Он не имеет права. Не может снова подавать ей надежду.

— Но почему? — Джейс сел перед ней на корточки и коснулся ее коленей. — Ты ведь этого хочешь.

— Я не могу.

— Но почему? Ты же сказала, что влюбилась в меня. И в чем дело? Давай забудем твои слова, и все вернется на круги своя.

Как она могла полюбить человека, который так безразличен к чужим чувствам?

— Я не могу забрать слова назад. Я не могу заставить себя не чувствовать этого только потому, что тебе это не нравится.

— Ладно, ладно. Чувствуй то, что ты чувствуешь. Но почему мы должны прекращать нашу связь, если ты любишь меня, почему ты не хочешь быть со мной?

— Потому что мне нужно то, чего ты дать не можешь, Джейс, — сказала она тихо. — И это окончательно разобьет мне сердце. Неужели ты не понимаешь?

— А вдруг я смогу, если ты дашь мне еще один шанс? — Он привлек ее к себе, обняв за талию.

— Прошу тебя, Джейс, — прошептала Кэсси, пытаясь унять дрожь во всем теле.

Он прислонился лбом к ее лбу и нежно поцеловал в нос.

— Умоляю тебя, Кэсси. Я не могу улететь без тебя.

По ее щекам бежали горькие слезы, которые она пыталась побороть весь день.

— Не плачь. Я не хочу, чтобы ты плакала из-за меня. Я не хотел сделать тебе больно.

— Я знаю. Но этого недостаточно.

— Скажи мне, что еще я должен сделать?

Внезапно она осознала, какой важный шаг он только что совершил. Джейс не испытывал подобного ни к одной женщине в своей жизни. Он открылся ей, чего никогда не позволял себе раньше. И внезапно в черной глубине отчаяния и обиды начал пробиваться робкий росток надежды. Может, дело не только в ней? Может, она сама повела себя наивно и самовлюбленно, пытаясь заставить его признать существование чувства, которого он не понимал?

— Я хочу, чтобы ты честно сказал мне о своих чувствах. Почему ты не можешь позволить себе этого?

Он выругался, отпрянул и сел на диван. Затем обхватил голову руками и глухо произнес:

— Потому что я не хочу любить тебя. Я не хочу никого любить.

— Но почему, Джейс?

— Потому что любовь — это ужасное, подлое чувство. Ты считаешь, что можешь контролировать ее, а в итоге она начинает контролировать тебя. Именно это случилось с моей мамой. — Джейс уставился куда-то вдаль. — Она была такой веселой и милой, когда мы жили вдвоем. До того, как встретила его. Когда я был еще маленьким и он бил меня, она говорила, что я сам виноват. Что у него трудный характер и я должен стараться не расстраивать его. Когда я подрос и научился защищать ее, она прятала следы побоев. Она говорила, что стукнулась о дверь или споткнулась на пороге. Она была готова на все, чтобы защитить его. Я пытался убедить ее заявить на него в полицию, но она отказывалась. Тогда я пошел туда сам. Она все отрицала, а потом выгнала меня из дома. На следующий день меня исключили из школы. — Джейс повернулся к ней и посмотрел Кэсси в глаза. — Больше мы никогда не разговаривали.

Кэсси положила ладонь ему на руку, пытаясь подавить слезы, которые душили ее при мысли о маленьком беззащитном мальчике и несчастной любящей женщине.

— Джейс, это не любовь. Настоящая любовь не бывает бременем. Она не наказывает. Не приносит боли. Напротив, она исцеляет.

— Как ты можешь быть в этом уверена? — спросил он.

И Кэсси поняла, что в этот момент разговаривает не с сильным, самоуверенным и успешным мужчиной, а с обиженным и испуганным мальчиком, которого жизнь научила тому, что любовь — это проклятие, которое нельзя пускать в жизнь.

— Потому что я люблю тебя, Джейс. И я сделаю все возможное, чтобы огородить тебя от боли.

Он закрыл глаза и слегка запрокинул голову, словно пытаясь как можно лучше впитать ее слова.

— Если не считать сломанной ноги, ты имеешь в виду?

— Это была случайность. Ты не должен был ставить ногу в щель.

Она провела рукой по его щеке и протянулась к его губам своими губами. И когда их руки сплелись, а языки соединились в жарком танце страсти, она почувствовала, как внутри ее тает зимний лед и расцветают первые весенние цветы.

Джейс оторвался от ее губ и посмотрел ей в глаза с выражением, в котором читалось гораздо более глубокое чувство, нежели обычное желание.

— Я не смог сесть на самолет и улететь от тебя, хотя я очень старался. Я не хочу говорить тебе, что люблю тебя, потому что для меня это — всего лишь слова. Слова, которым я никогда не доверял. Но я говорю тебе, что хочу быть с тобой. Я хочу попытаться построить отношения, хочу, чтобы у нас все получилось. Не важно, как это называется. Для тебя этого достаточно?

— Более чем достаточно, — прошептала Кэсси сквозь слезы.

Он обнял ее и зарылся лицом в ее волосы.

— Спасибо Тебе, Господи.

Она так и не узнала, понял ли он в тот момент, что признался ей в любви во всех пониманиях этого слова, значимых для нее.

— Теперь это точно последняя остановка, — пробормотал Джейс на ухо жене, вдыхая тонкий аромат корицы, исходящий от ее волос. Они стояли на тротуаре возле витрины универмага «Селфриджес» и любовались рождественским убранством магазина. — У тебя ровно двадцать минут на то, чтобы насладиться видом, а потом мы возвращаемся в отель, — твердо сказал он, решительно настроенный не менять свою точку зрения. — И не спорь, миссис Райан. — Джейс обвил руками ее округлившийся живот, и, как всегда, при мысли о жизни, растущей внутри ее, его сердце учащенно забилось. — И мне все равно, сколько еще подарков тебе осталось купить.

Они занимались поисками рождественских подарков в течение трех последних часов, и он считал необходимым срочно доставить ее в «Честертон», чтобы у них была возможность хорошенько отдохнуть перед завтрашней традиционной вечеринкой, которую устраивали Несса и Терренс. После утомительного шестичасового перелета из Нью-Йорка его ноги были все еще тяжелыми, и она должна чувствовать то же самое. В конце концов, она на восьмом месяце беременности! Она не могла не устать.