Линн Грэхем - Чувствительная особа

Теперь понятно, почему Мелита так настаивала на том, что их встреча должна остаться в тайне. Неужели она просто хотела их поссорить? Ведь, естественно, она винит Беатрису в том, что Сержио ее бросил.

— Кажется, я начинаю тебе верить, — нахмурившись, признала Беа. В конце концов, Сержио еще ни разу ей не соврал.

— Слава богу, — устало выдохнул он.

— Но я все равно не понимаю, если ты так сильно хотел сохранить Мелиту, что даже сказал мне о ней перед свадьбой, почему ты так быстро от нее отказался?

— Как я тебе уже сказал, она стала мне не нужна.

— А-а-а… — лучшего ответа у Беатрисы придумать не получилось. Неужели для него все действительно настолько просто? Секс с собственной женой устраивал его ничуть не меньше, чем секс с Мелитой? При мысли о том, что он не изменял ей, у Беатрисы закружилась голова, и она решила, что ей не следовало пить столько бренди.

— Ты потрясающа в постели.

— Да неужели? — удивленно спросила она.

— С тех пор как я на тебе женился, на других женщин мне даже смотреть не хочется, — признал Сержио. — И не захочется. Пойдешь ли ты теперь со мной домой?

— Но ты еще не сказал, как узнал, где меня искать сегодня.

— Я приказал твоим телохранителям никогда не оставлять тебя одну, так что они последовали за тобой. Чего от тебя хотел Таунсенд?

— Очевидно, он хотел меня. Но после всего, что между нами было, мне это совершенно неинтересно. — Беатриса немного помедлила, а потом все же продолжила: — И я ему сказала, что очень к тебе привязалась.

— Привязалась? Ты серьезно? — мягко спросил Сержио, усаживаясь рядом с ней на кровать. — Я тоже к тебе очень привязался.

— Когда дело доходит до секса, — уточнила Беа, желая внести полную ясность.

— Ну, должен признать, у тебя самая прекрасная на свете грудь, и, к моему стыду, это первое, что я в тебе заметил, когда мы познакомились, — насмешливо улыбаясь, признал Сержио. — Но помимо груди у тебя есть еще много всего замечательного. Ты потрясающе умеешь слушать, с тобой очень хорошо, ты преданная, умная и нежная. И когда я злюсь или устал, ты помогаешь мне почувствовать себя лучше. Когда я бываю резок, ты помогаешь мне понять, что можно вести себя иначе.

И я даже не говорю, как замечательно ты ладишь с детьми, потому что наши отношения уже давно не ограничиваются одной заботой о детях…

— Не ограничиваются?

— Нет, конечно, ты просто не представляешь, насколько я от тебя без ума. Ты научила меня любить и доверять, ты полностью изменила мою жизнь.

— Ты от меня без ума?

— Безнадежно влюблен.

Беа обвила его руками, как огромного плюшевого мишку, и притянула к себе.

— Я пыталась спасти лицо, когда сказала, что привязалась к тебе.

— Я на это и надеялся, моя дорогая.

— Я тоже тебя люблю, хоть и не знаю почему.

— Тогда лучше лишний раз не задумывайся об этом, а то еще передумаешь, — посоветовал Сержио.

— Просто когда мы поженились, твои манеры не слишком располагали к любви.

— Я над ними работаю, — заметил Сержио. — И не собираюсь останавливаться на достигнутом.

Беа пристально посмотрела на него своими огромными зелеными глазами:

— Обещаешь?

— Обещаю. Я люблю тебя и готов на все, только чтобы ты была счастлива.

В его словах было столько искренности, что Беа почувствовала, как к глазам подступают слезы. Наконец-то она ему полностью поверила. Их брак спасен. И более того, он принадлежит ей именно так, как она и мечтала. Он любит ее.

— Мне следовало догадаться, что меня ждут серьезные неприятности, когда я купил тебе свадебное платье, — улыбнувшись, признал Сержио.

— А что ты делал на том модном показе? Ты пошел туда из-за Мелиты, а платье выбрал мне?

— Когда я увидел это платье, сразу же начал представлять тебя в нем, и ничего не мог с собой поделать.

Приятно слышать, что он уже даже до свадьбы так о ней думал.

— Но мы оба сперва считали, что я буду не столько женой, сколько работницей.

— Даже я иногда ошибаюсь.

— Подожди, дай-ка я возьму диктофон и запишу эти слова на память.

— Могу повторить. Я был дураком, когда пытался бороться с тем, что сразу же к тебе почувствовал.

— Брак с Кристой очень сильно тебя ранил.

— Я думал, без серьезных отношений моя жизнь будет лучше, но ты полностью изменила мое представление и о жизни, и обо мне самом. Я хотел тебя, хотел, чтобы ты была в моей постели, в моем доме, в моей жизни. — Сержио нежно поцеловал Беатрису. — Я не сказал тебе о расставании с Мелитой, но я просто не понимал, что должен был тебе об этом сказать.

— А я думала, ты думал, что ты можешь оставить нас обеих.

Неожиданно Сержио рассмеялся:

— Нет, настолько дураком я никогда не был. Наверное, я просто немного стеснялся признать, что так быстро передумал и захотел именно тот брак, который, по моим словам, мне был совершенно не нужен.

Беа нежно провела пальцем по его скуле:

— А мне такая возможность даже в голову не приходила.

— Жаль. Мне казалось, я все отлично продумал, а получилось, что я днем и ночью мечтал только о тебе.

— Когда я увидела Мелиту, то решила, что ты любишь только блондинок. И в минуту слабости даже решила перекраситься.

Сержио даже застонал от смеха, запуская пальцы в ее каштановые волосы:

— Я очень рад, что ты этого так и не сделала.

— Если хочешь, я могу их отрастить, — щедро предложила Беа.

Сержио прижал ее к кровати, навис над ней и поцеловал:

— Раз уж мы тут оказались, вполне можем воспользоваться моментом.

— С удовольствием, — выдохнула Беа, чувствуя, как его напрягшийся член упирается ей в живот.

И очень скоро поцелуи переросли в яростную схватку любви.

А потом, когда они уже возвращались домой, Сержио слегка грубовато и смущенно сказал:

— Думаю, мы могли бы скоро завести ребенка.

— В том смысле, что раз у нас уже есть столько детей, то одним больше, одним меньше — без разницы? — сухо уточнила Беа.

— Да, наверное, я это заслужил. Но я изменился и хотел бы иметь от тебя ребенка.

— Что ж, такое отношение меня вполне устраивает, и я согласна. — Беа бросилась ему на шею с поцелуями. — И теперь, когда я знаю, что ты меня любишь, тебе придется привыкнуть к таким проявлениям чувств.

— И может, я даже научусь получать от них удовольствие, любимая, — прошептал Сержио, сжимая ее в своих крепких объятиях.

Беа расслабилась, радуясь, что может обнимать его сколько душе угодно. Теперь между ними не осталось границ, которые она боялась бы пересечь.

— Сейчас ты себя хорошо чувствуешь? — встревоженно спросил Сержио.

— Замечательно! Прекрати волноваться.

Хотя Беатрисе собственное отражение в зеркале совершенно не нравилось. По случаю вечеринки в честь восьмидесятитрехлетия Нектариоса на ней было прекрасное платье, но, как ей казалось, даже бриллианты в ушах и на шее не могли сделать ее элегантной на восьмом месяце беременности.