Мэгги Кокс - Чувственный рай

— Так ты любишь моего брата? По-настоящему? Да это же лучшие новости, которые я могла услышать! Именно в этом он нуждается: женщина, которая любит его самого, а не власть и богатство. Предсказание действует: все в нашей семье будут жениться только по любви.

— Нет, Фарида. Ты не должна так говорить. Захир самостоятельный человек и должен сам принимать решения. Нужно учитывать его чувства.

— Я всем сердцем люблю брата, но это не значит, что я не вижу его ошибок. Он иногда слишком непреклонен. Но если думает, что может изменить свою судьбу, он себя обманывает. Нельзя ему жениться на дочери эмира! Он любит тебя, Джина!

Застигнутая врасплох этим предположением, Джина вздохнула:

— Если он и любил меня раньше, то теперь уже нет. Он слишком зол, что я бросила его. Пожалуйста, не упоминай при брате о нашем разговоре.

— Не переживай, моя дорогая. Я не посмею вторгаться в ваши отношения и навязывать ему свое мнение. Иногда нужно набраться терпения. Я не обману твоего доверия, Джина, обещаю. А теперь давай вернемся к каталогу, хорошо? Я буду относиться к своим обязанностям гораздо ревностней теперь, когда знаю правду о вас с Захиром.

Не в состоянии полностью отрешиться от волнения и переключиться на работу, Джина в задумчивости последовала за Фаридой во дворец. Оглянувшись, она увидела, что телохранитель последовал за ними…

Захир отсутствовал весь день. В сопровождении небольшого отряда стражников он побывал в городе, навестил в больнице раненого телохранителя, а после поехал к Масуду, своему секретарю, которого свалил вирус. По возвращении домой Захиру захотелось поскорее принять душ, а затем разыскать Джину.

Она оказалась в библиотеке. В мягком свете ламп она сидела за длинным столом и читала книгу. Пару минут он не окликал ее, просто наслаждаясь зрелищем. Ее красивые глаза были прикованы к страницам. В задумчивости она накручивала прядь золотых волос на палец и затем распускала ее. Жадный взор Захира впился в нежный розовый шарф на ее шее.

Захиру было сложно думать о чем-то другом, кроме нее.

— Уже поздно. И все же я нахожу тебя здесь, за работой. — Он направился к Джине с мягкой улыбкой на лице.

Она вздрогнула, поспешно захлопнула книгу, которая так ее занимала, и вскочила. Бледные щеки очаровательно порозовели.

— Это для меня скорее увлечение, на которое никогда не жалко времени, — ответила она.

— И все же на сегодня уже хватит, наверное?

— Наверное, да. — Джина стала собирать книги и бумаги, и Захир не мог не заметить, что ее руки слегка дрожат. Он тотчас же начал искать другие признаки переутомления.

— Ты сегодня отдыхала? — спросил он.

— Я целый день занималась тем, что мне нравится. Это так же хорошо, как и отдых.

— Мне надо было оставить более четкие инструкции врачу и персоналу, чтобы у тебя было время на сон.

— Захир, я не ребенок. — Она явно обиделась.

— Если ты игнорируешь свои потребности и продолжаешь делать по-своему, несмотря ни на что, ты и в самом деле ребенок, который не понимает последствий безрассудного поведения.

Джина удержалась от резкого ответа и попыталась проскользнуть мимо Захира, прижав к груди стопку книг и бумаг.

Слегка усмехнувшись, он остановил ее осторожным, но уверенным движением:

— Я искал тебя не для того, чтобы расстроить. Я думал о тебе весь день.

Возмущение в бездонных голубых глазах утихло.

— Где ты был сегодня? — спросила Джина прерывающимся голосом. — Тебя не было ни за завтраком, ни за ланчем, ни за обедом.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что скучала по мне? — улыбнулся он.

Она сильно покраснела.

— Я навещал телохранителя. — Захир дразнящими движениями поглаживал ее по подбородку. — А потом заезжал к моему секретарю, Масуду. Он выздоравливает после вирусного заболевания. Когда он вернется во дворец, я с радостью вас познакомлю. Он тебе понравится.

Кончик его большого пальца нажал на ее чувственную нижнюю губу. Возбуждающее прикосновение к нежному беззащитному рту и легкий вздох, вырвавшийся у нее, мгновенно возбудили его.

— Он… он скоро будет здесь?

— Масуд? Надеюсь, да. Может, через неделю или две.

Как бы он ни уважал своего верного друга и помощника, Захир совершенно не собирался дальше о нем разговаривать.

Он протянул руку к книгам, которые Джина все еще крепко прижимала к груди.

— Почему бы тебе не отложить их на время?

Она неохотно отдала книги, и Захир вернул их на стол. Обхватив руками ее голову, он всмотрелся в ее прекрасные черты. Трепет, прошедший по телу Джины, напомнил ему нежный розовый лепесток, колышущийся на ветру. Не в силах устоять перед чувственными и в то же время невинными губами, он поцеловал ее.

Его ладони скользнули по плечам Джины, спустились ниже. Обхватив бутоны сосков большим и указательным пальцами сквозь тонкий шелк и кружево платья и нижнего белья, Захир беспощадно заставил уже заострившиеся бугорки стать еще тверже.

От жара, прилившего к низу живота, Захир почти обезумел. Он уже готов был опрокинуть Джину на длинный библиотечный стол и овладеть ею самым простым и грубым образом, когда она оторвалась от его губ и уперлась ладонью в грудь. Прерывисто дыша, он потрясенно уставился в ее томные голубые глаза.

— Так нельзя, это безумие. Или ты забыл, что снаружи стоит телохранитель? Ты ведь настоял, чтобы он повсюду за мной следовал.

— И что? Он обучен держать язык за зубами, не только охранять и защищать.

Он хотел снова обнять Джину, но она уже отошла. Она собрала книги и записи со стола и снова прижала их к груди.

Сердце Захира глухо колотилось от смеси разочарования и чистой, беспримесной похоти.

— Куда ты идешь?

Она опустила глаза:

— Я внезапно почувствовала, как сильно устала. Ты был прав… наверное, мне лучше пойти отдохнуть.

— Ты что, серьезно? — Захир смотрел на Джину так, словно она внезапно утратила разум. Неужели она не понимает, как ему сейчас больно? И это не имеет отношения к его ранам.

— Я не притворяюсь. Я действительно устала.

— Ты действительно предпочтешь пойти спать, а не остаться и закончить то, что мы начали? Тебе разве не понравилось прошлой ночью?

Джина замерла на мгновение:

— Конечно же, понравилось. Это было непередаваемо. Но я пытаюсь проявлять уважение — и к тебе, и к самой себе. Всему свое время и место, и, как я уже говорила, за дверью телохранитель.

Проведя пальцами по длинным распущенным волосам, Захир еле сдерживал все растущее недоумение:

— Если ты боишься, что нас услышат, мы можем пойти ко мне.

— Не сегодня, Захир. Не хочу тебя специально изводить, но сегодня был длинный день, и я собираюсь идти отдыхать. Увидимся утром. Спокойной ночи!

Джина прошла мимо него и исчезла за дверью. Качая головой в ошеломлении, Захир пнул ближайший стул, который со стуком покатился по мраморному полу. Снаружи немедленно послышались шаги приближающейся охраны, и он с чувством выругался про себя.