Алена Любимова - Зимний сон

От ее нежного робкого прикосновения Вадим как будто окаменел. Несколько секунд он сидел неподвижно, пока она целовала его, а потом обнял за плечи и прижал к себе с такой силой, что Маше стало трудно дышать. Она улыбнулась про себя и прижалась к Вадиму еще теснее. Ее губы раскрылись навстречу его языку, который проник в глубь ее рта. Маша обняла Вадима за плечи, одновременно пытаясь стянуть с себя футболку, но ничего не вышло. Ее руки запутались в рукавах. Маша разочарованно застонала, борясь с непослушной футболкой. Немного отстранившись, Вадим одним быстрым движением сорвал ее с Маши и отшвырнул в сторону.

— Пойдем в спальню, — шепнула Маша ему на ухо. Ее сексуальный опыт был не настолько обширен, чтобы выполнять акробатические этюды на кухонном столе.

Вадим на долю секунды, показавшуюся Маше вечностью, замялся, а потом коротко кивнул и, подхватив ее на руки, понес в коридор.

— Направо, — командовала Маша, покрывая шею Вадима легкими поцелуями.

Он послушно свернул направо и оказался в спальне, где прямо посреди комнаты стояла широкая кровать, накрытая белым покрывалом в смешные розовые сердечки. Уложив Машу сверху на эти сердечки, он стянул с себя свитер и лег рядом с ней.

— Надеюсь, на этот раз нам не помешает телефонный звонок, — мягко улыбнулась Маша и погладила Вадима по щеке.

Он хохотнул и поцеловал ее ладонь. Его губы медленно двинулись вверх по руке, и Маша закрыла глаза, отдаваясь на волю восхитительных ощущений, захвативших все ее существо. Маша не помнила, как Вадим освободил ее от тесных джинсов, как разделся сам. Ее мозг пылал, как в огне. Маша еще никогда не чувствовала такого блаженства, как в его крепких и одновременно нежных объятиях. Ей казалось, что она парит над землей, как птица. Охваченная бешенным восторгом, она застонала, откинувшись на подушки.

Когда все закончилось, она прижалась к Вадиму так сильно, как будто хотела навеки слиться с ним. Он погладил ее влажную спину и прикрыл глаза.

— Это было великолепно, — призналась Маша. — Спасибо тебе.

— За что? — удивленно нахмурился Вадим.

— За все, — мурлыкнула Маша и свернулась калачиком у него под боком.

— Если ты не против, мы можем повторить, — шепнул Вадим ей на ухо, поглаживая разметавшиеся по подушке рыжие волосы.

— Чуть позже, — мечтательно улыбнулась Маша и прикрыла глаза. То ли от нервных переживаний, то ли от чего-то другого голова разболелась с новой силой. Маша удобно устроила ее на подушке рядом с плечом Вадима и незаметно для себя уснула, положив руку на его плоский живот.

Разбудил Машу какой-то неясный звук, похожий на хлопок входной двери. Приподнявшись на локте, она увидела, что Вадима уже нет рядом с ней, а она лежит на покрывале совершенно голая. Правда, сверху Вадим заботливо прикрыл ее красным клетчатым пледом. Маша поежилась, как от холода, и обняла себя обеими руками. Почему-то нагота вдруг стала смущать ее.

Вскочив с кровати, она накинула халат и отправилась в душ, стараясь не думать о том, что Вадим ушел, ничего не сказав ей. Наверное, он просто спешил. Маше очень хотелось так думать, но что-то внутри нее настойчиво шептало, что он скрылся под покровом темноты, как вор, и от этого Маше делалось как-то не по себе.

— Он просто не хотел тебя будить, — сказала Маша своему отражению в зеркале и, раздевшись, встала под душ. Струи воды немного привели ее в чувство. Маше перестало казаться, что Вадим предал ее своим уходом. — В конце концов, у него могли быть другие планы, — сказала она сама себе и растерла все тело полотенцем.

Настроение улучшилось настолько, что Маша даже вспомнила о турке с кофе, забытой на огне. Как пуля, выскочив из ванной, она рванула в кухню. Плита была выключена, наверное, Вадим выключил ее перед уходом. Маша заглянула в турку — вода выкипела наполовину и была еще горячей, значит, она спала не слишком долго. Выглянув в окно, напротив которого на фасаде супермаркета висели большие электронные часы, она нахмурилась. Всего-то половина девятого. Странно, по ее подсчетам времени должно было быть больше. Маша уже собиралась отойти от окна, когда время на табло вдруг сменилось датой, и она замерла, раскрыв рот. На табло все еще горела дата последнего Машиного рабочего дня. Именно того дня, когда «мерседес» Крикунова врезался в ее «восьмерку».

Это было так неожиданно, что Маша едва не плюхнулась в обморок.

Этого просто не могло быть! Куда подевалась волшебная ночь, проведенная Машей в Париже?

— Черт, — только и смогла выдавить она, глядя на ярко-зеленые цифры. — Черт.

Подбежав к телефону, Маша трясущимися руками набрала номер Тамары.

— Какое сегодня число? — спросила она страшным шепотом, когда подруга сняла трубку.

— Двадцать пятое декабря, — ответила Тамара и тут же спросила: — с тобой все в порядке?

Маша села прямо на пол возле тумбочки, на которой стоял телефонный аппарат, и покачала головой.

— Нет.

— Что случилось? — испугалась Тамара.

— Это долго объяснять, — выдавила Маша, чувствуя, что голова идет кругом. Целый день каким-то чудом исчез, растворился в снежной дымке. Маша зажмурилась и потрясла головой. А был ли он этот день?

Неожиданно до нее дошла вся комичность ситуации. Теперь стала понятна загадочная миграция шишки, отсутствие дорожной сумки на полу в коридоре и упорное «выканье» Вадима. Маша закрыла лицо руками и рассмеялась.

— Черт, — она прижала кулаки к глазам, чтобы не расплакаться. — Черт.

Господи, должно быть, она выглядела полной дурой.

Нет, не «должно быть», а именно выглядела.

— Ты можешь объяснить толком, что стряслось? — озабоченно спросила Тамара. — Тебе плохо?

— Только что я переспала с Вадимом Крикуновым, — сказала Маша и вытерла слезу, которая все-таки скатилась из уголка глаза.

Тамара немного помолчала, ошарашенная неожиданным известием, а потом сказала:

— Никуда не уходи, я сейчас приеду к тебе.

— Нет, только не это, — покачала головой Маша. Разговора с Тамарой ее перегруженная впечатлениями нервная система могла просто не выдержать. — Не надо приезжать.

— По-моему, у тебя действительно не все в порядке, — заметила Тамара.

— У меня все нормально, — всхлипнула Маша. — Приезжай завтра.

Не став дожидаться ответа Тамары, она положила трубку на рычаг и расхохоталась. Ее била нервная дрожь. Встав с пола, Маша еще раз подошла к окну, чтобы убедиться, что табло все еще показывает двадцать пятое декабря.

— Черт, сегодня действительно двадцать пятое число, — простонала она, глядя на цифры, расплывающиеся перед глазами. — Что же это получается? Не было Парижа, не было отеля, не было ужина…

Маша снова застонала и стукнула себя по лбу. Если не было Парижа, отеля и ресторана, значит, не было и страстных объятий на гостиничной кровати, не было предложения переехать в квартиру Вадима, не было аэропорта, не было Викиного звонка…