Барбара Макмаон - Ярмарка чудес

Сэм пододвинулся близко к Анжелике.

— Спасибо, что помогаешь мне, — прошептал он.

Она потянулась и обняла его:

— Не за что.

После того как все выступили, Джина объявила репетицию успешной и составила список: именно в таком порядке участники будут выступать на самом торжественном мероприятии лета.

Рейчэл Таннер пришла за Сэмом. Когда она услышала, что Анжелика должна была позвонить Кирку, чтобы он приехал за ней, она настояла на том, чтобы отвезти ее домой.

— Мам, я хорошо сыграл. И все хлопали мне! — восторженно кричал Сэм, подскакивая в возбуждении.

— Он изумительно сыграл. Нам всем понравилось, — добавила Анжелика, сидя в машине.

— Уэбб Френсис сказал, что у мальчика есть способности к этому. Спасибо, что позволяете ему практиковаться, даже несмотря на то, что Уэбб уехал, — произнесла Рейчэл Таннер. — Мы действительно ценим это.

— Он многого добьется, если захочет, — сказала Анжелика.

Интересно, так же чувствовали себя ее профессора, когда она достигла славы?

— Мисс Кэннон выбрала «Особый оранжевый цветок» и сыграла его действительно быстро, — произнес мальчик.

— Я люблю эту песню. Это твоя часть на фестивале? — спросила Рейчэл.

— Да, одна из двух. И одна из классической подборки.

— Ты будешь пользоваться исключительным успехом с этой одной песней. Мне хочется послушать одну из песен, которые ты играешь в Нью-Йорке, — сказала она.

Анжелика была довольна тем, как провела день. Все здесь очень отличалось от репетиций для оркестра.

Вскоре Анжелика была дома. Она положила инструмент Уэбба на место и выглянула в окно. Она была слишком взволнована и хотела поделиться своей радостью с Кирком. Она направилась к его студии и осторожно заглянула внутрь. Кирк работал над скульптурой, и она немного подождала, пока он обратит на нее внимание.

Она молча наблюдала за его движениями, тщательно изучая каждую черточку сосредоточенного лица. Он положил нож, взял наждачную бумагу и принялся натирать древесину. Его руки были твердые и умелые. Анжелика часами могла наблюдать за ним. Но кипящее возбуждение этого дня не давало покоя.

— Кирк, — сказала она, заходя внутрь.

Он поднял глаза:

— Уже вернулась? Как прошло? Как ты добралась?

— Мама Сэма подвезла меня. Это было удивительно. Мне понравилось слушать музыку, наблюдать за игрой каждого. Это было великолепно.

Она подошла к столу и посмотрела на скульптуру. Это была одинокая женщина. На ее лице застыло выражение печали, словно она предчувствовала несчастье. Как у Кирка получилось создать подобный шедевр? Он сделал это?

— Это удивительно. Я действительно вижу фигуру, — сказала Анжелика, коснувшись древесины.

— Это приходит со временем. Расскажи мне еще о репетиции.

Она лучезарно улыбнулась ему:

— В целом она не похожа ни на одну из моих прошлых репетиций. Это было так весело! Песни очень сильно отличаются от тех, к каким я привыкла. Это было так волшебно. Я не могла представить ничего подобного. Сейчас мне интересно, смогу ли я вернуться к филармонии. Мы сидели на траве, и каждый поддерживал другого. Это было дико, но весело.

— Музыка есть музыка, различные вкусы для различных народов, — сказал он. — Подумай о радости, которую ты даришь тем, кто посещает филармонию.

— Я догадываюсь. Но это очень сложно — часами репетировать каждый день. Это больше работа, чем удовольствие. Сегодня было приятно поделиться музыкой.

— Ты репетируешь с того дня, как сюда приехала. В чем отличие от Нью-Йорка?

— Не знаю. Это просто… по-другому.

Анжелика взяла нож и принялась сосредоточенно его рассматривать.

— Здесь просто весело. Разучивая новые песни, осваивая сложные мелодии, я словно постигаю какую-то тайну. Я играла «Особый оранжевый цветок», и все улыбались, смеялись, хлопали. Я чувствовала, будто кто-то посылал энергию, чтобы воодушевить меня. В Нью-Йорке я играю совсем иначе.

Кирк пожал плечами, глядя на нее с той напряженностью, которую она сейчас ожидала.

— Сэм был великолепен, — продолжала она. — Он начал немного смущенно и взволнованно, но скоро полностью погрузился в музыку, и люди отнеслись к нему очень доброжелательно. Не важно, что ему только восемь и что это его первая попытка. — Она быстро размахивала руками. — Это был самый лучший день! Благодаря тебе! — закончила она, широко улыбаясь Кирку.

— Я ничего не сделал, — сказал он.

— Ты поверил в меня и в мое право принимать собственные решения. Это важно. Ты собираешься прийти на фестиваль, верно? — спросила она в очередной раз, чтобы убедиться.

Он задумался на мгновение, и Анжелика вспомнила о его потере слуха. Возможно, это не так уж и весело, если не слышать музыку во всей полноте ее красок. Но она действительно хотела, чтобы он услышал ее игру. Если Кирк сядет прямо перед сценой, она сыграет для него в полную силу.

— Конечно, я буду там.

Кирк смотрел на Анжелику, которая продолжала болтать об удивительном дне. Его сердце страдало от желания притянуть ее в свои объятия, поцеловать ее, порадоваться с ней. Он жаждал услышать каждую деталь. Анжелика была такой счастливой. Он хотел навсегда запомнить ее такой.

Она внезапно замолчала и склонила голову, вопросительно посмотрев на Кирка:

— Ты меня слушаешь?

Он кивнул, желая, чтобы она осталась навсегда, зная, что она не сможет. Ее будущее не было связано со Смоки-Холлоу.

Когда через некоторое время Анжелика ушла, Кирк прислонился к столу, чувствуя себя уставшим и опустошенным. Он приложил много усилий, чтобы удержаться и не коснуться ее. Но Кирк не мог позволить еще больше увлечься ею. Он ясно помнил тот момент, когда Элис вернула ему кольцо. Он понял: она хотела большего от жизни, чем он.

Если бы он последовал за ней, это что-нибудь изменило бы?

Но он не последовал. И все это уже не важно.

Он не знал Анжелику так близко, как Элис. Огонь, сжигающий его сердце, возможно, погаснет. Он не хотел думать о том злополучном дне, не хотел вновь проходить через подобное. Элис бросила его, так поступит и Анжелика.

У нее было мало опыта общения с мужчинами. Кирку нравилось разговаривать с ней, ужинать, просто смотреть на нее.

Кирк позвонил Хираму, и старик сразу же взял трубку.

— Конечно, приходи. И возьми с собой ту девушку из Нью-Йорка. Я нашел еще музыку для нее. Песни моей мамы, спетые, когда я был мальчиком. Я вспомнил ее голос, как у ангела.

Кирк тяжело вздохнул от расстройства. Даже его дедушка был против него. Отношения с Анжеликой привели бы к сплетням, без которых они вполне могли обойтись. А еще и история с Элис отравляла его душу. Ему уже хватило страданий.

— Я спрошу Анжелику. У нее могут быть другие планы.