Барбара Макмаон - Ярмарка чудес

— До завтра, — произнес Кирк и медленно повесил трубку.

Труд позволял ему забывать о прошлом. Он встал и пошел в студию напротив его дома. Днем его ожидала серьезная работа. И вечером тоже. И он, пожалуй, думал немного больше, чем ему хотелось, о незнакомке, которая показалась печальной, потерянной и немного напуганной. Она была загадкой. Туристы не приезжают в Смоки-Холлоу. Ее бледное лицо и огромные усталые голубые глаза хранили тайну. У кого в наши дни сохранилась такая мягкая белая кожа? Ее гладкие светлые волосы были собраны в хвост. Как бы она выглядела, если бы распустила их?

Стоя в дверном проеме, Кирк включил свет. В центре помещения стояла вырезанная из дерева фигура пяти футов в высоту: сейчас он как раз работал над ней. Мать с младенцем на руках и ребенок, прильнувший к ее коленям.

Погруженный в работу, Кирк не осознал, как быстро пролетело время, пока внезапно не почувствовал сильный голод. Взглянув на часы, он убедился, что было уже за полночь. А он ничего не ел с обеда. Надо отдохнуть.

На следующее утро Анжелика пришла к магазину за несколько минут до назначенного времени. Старики, которых она видела вчера, сидели на том же самом месте. Неужели они здесь провели ночь?

— Доброе утро, — сказал один из них.

— Доброе утро, — повторил другой. — Сегодня хороший день.

— Прекрасный, — согласилась Анжелика.

Слева от нее послышалось слабое грохотанье, и она посмотрела туда. Это ревел мотоцикл, который через мгновение был около нее. Сняв шлем, водитель широко ей улыбнулся.

— Готова ехать в Брасельвилль? — спросил Кирк.

Она пристально посмотрела на него и на большой черно-желтый мотоцикл со смешанным чувством страха и восхищения.

— На этом? — Она почти взвизгнула.

Никогда в жизни она не ездила на мотоцикле! Что, если он попадет в аварию? Анжелика сжала кулаки.

— У меня есть шлем высшего качества, — сказал он, отстегивая его от сиденья и протягивая ей.

Анжелика посмотрела на шлем, затем Кирку в глаза, которые, казалось, бросали ей вызов. Секунды шли. Оба молчали. Только трели птиц заполняли тишину. С чувством неизбежности Анжелика сошла с крыльца. Она приехала в другой мир, хотела чего-то нового… и нашла это в избытке.

Помедлив еще мгновение, она взяла шлем и надела его. Затем, следуя инструкциям водителя, забралась на мощный мотоцикл. Сев, она почувствовала вибрацию от двигателя и тепло, исходившее от Кирка.

— Держись, — сказал он и, обернувшись, положил ее руки себе на талию.

Это было сделано равнодушно и быстро, но вынудило Анжелику прижаться к его спине. Он стал откатывать мотоцикл от магазина, и она прочувствовала каждый мускул Кирка и поняла, что не может относиться к этому безразлично. Анжелика не могла дышать.

Кирк посигналил двум пожилым мужчинам, а через секунду они летели вниз по узкой дороге.

Анжелика в страхе опускала голову, закрывала глаза и с силой держалась за того единственного, кто сейчас существовал для нее, — Кирка Девона. Его тело было твердым, как скала, мышцы живота — как сталь, спина сильной и крепкой. Один раз, задержав дыхание, она все же решилась открыть глаза. Теперь она практически лежала на Кирке, повернув голову. Медленно Анжелика приподнялась и взглянула вперед. Деревья мимо пролетали со свистом. Казалось, черная проезжая часть, расстилающаяся перед ними подобно полотну, изгибается и искривляется, открывая прямые длинные участки, перед тем как погрузиться в густоту листвы.

Понемногу страх перешел в эйфорию. Анжелика чувствовала, будто они балансируют на краю пропасти, но Кирк, казалось, точно знал, что делать. Он был прекрасным водителем. Она не могла убрать руки от его талии, однако вскоре стала получать удовольствие от стремительного, пробивающегося через шлем ветра. Интересно, что бы она испытала, сняв защиту?

Страх исчез окончательно. Вряд ли Кирк когда-нибудь попадал в аварии — причин для паники нет.

Разговаривать было невозможно, но это и к лучшему. Анжелика не смогла бы придумать тему, которая была бы ему интересна. Однако ее любопытство росло. Всегда ли Кирк жил в Смоки-Холлоу? Чем он занимается? Вчера он вроде не работал. И очевидно, этим утром тоже был свободен. Может, у него скользящий график?

Он знает тех стариков на крыльце. Знает Салли Энн. Что такой энергичный парень делает в сонном местечке?

Возможно, Кирк вообще безработный.

Это были лучшие полчаса в жизни Анжелики. Они подъехали к больнице и остановились.

— Теперь меня можно отпустить, — тихо произнес Кирк, когда понял, что его пассажирка не собирается разжимать руки.

Сгорая от смущения, Анжелика неловко отстранилась, не дожидаясь помощи, слезла с мотоцикла, едва не упав. Его руки подхватили ее, когда она покачнулась, неуверенно сделав пару шагов. Сердце затрепетало, колени подогнулись. Анжелика сняла шлем, привела в порядок волосы, пригладив их.

Кирк примостил оба шлема на руле. Затем направился к входу.

— Их никто не стащит? — спросила она, оглянувшись на мотоцикл.

— Конечно нет. — Он пожал плечами. — Если они кому-то нужны больше, чем мне, пусть берут. Я могу купить другие.

— Что, если они просто захотят перепродать их?

— Как я уже сказал, я не возражаю.

Войдя за Кирком в палату, Анжелика увидела пожилого мужчину, лежащего в кровати с кислородной трубкой в носу. Его белые волосы были зачесаны назад. Он выглядел бледным и изнуренным. Он улыбнулся, когда увидел Кирка, а затем с любопытством посмотрел на его спутницу.

— Привел ее, я смотрю, — сказал Уэбб Френсис.

Кирк быстро пожал руку больному, а затем посмотрел на Анжелику:

— Анжелика Кэннон, познакомьтесь, это Уэбб Френсис Малдун.

— Здравствуйте, мистер Малдун. Я с сожалением узнала, что вы больны. Профессор Симмонс предложил мне приехать сюда, чтобы встретиться с вами. — Она протянула письмо. — Это все объяснит, я надеюсь.

Уэбб Френсис взял письмо и быстро прочел его.

— Мисс Кэннон, я польщен вашим вниманием, но мне кажется, что учиться должен я.

— Пожалуйста, называйте меня Анжелика. Я выбрала очень узкое направление, а теперь мне захотелось разнообразия. Моим любимым предметом в консерватории была народная музыка. Я готова приложить все усилия ради ее изучения. Может, когда-нибудь я сама смогу что-то написать.

Мысленно вернувшись в студенческие дни, Анжелика вспомнила, с каким ужасом родители отвергли ее желание продолжать заниматься изучением фольклорной музыки. Но она не сдалась. Она была достаточно взрослой, чтобы нести ответственность за свои поступки, и сама выбрала путь, которому следовала до сих пор.

— Хорошо. Держу пари, мы сможем придумать несколько песен для последующих поколений, да, Кирк?