Дина Аллен - Точка невозврата

— Не знаю, — тихо ответил Джеррод. — Я не настолько разбираюсь в этих вопросах, чтобы ставить диагноз. Тебе нужно выговориться. И мне кажется, не стоит больше откладывать. Я хочу, чтобы ты повидалась с одним моим другом.

Камилла застыла. С другом? Он уже говорил что-то такое, но тогда она не обратила на это внимания. По спине у нее пробежал холодок.

— С каким еще другом?

Видя ее замешательство, Джеррод какое-то время молчал, а затем, поколебавшись, ответил:

— Он психоаналитик. Ты сможешь…

Камилла, не желая больше ничего слышать, в бешенстве вырвалась из его рук.

— Нет, ни за что! Я не желаю видеться ни с каким психоаналитиком! — крикнула она, соскакивая с кровати.

Изумленный ее реакцией, Джеррод не сводил с нее глаз.

— Послушай…

— Не пойду, и кончено! — отрезала она.

Только этого не хватало! Психиатр скажет ей, что она и в самом деле немного не в себе, а может быть, что-нибудь еще похуже.

Губы Джеррода сжались в тонкую линию.

— Не будь глупышкой, это нужно для твоего же блага!

— Но зачем? Ты думаешь, что я спятила, да? — взорвалась она.

Он наклонил голову и нахмурился.

— Нет, я так не думаю. Более того, я полагаю, что это не так. Но я не могу объяснить тебе, что с тобой происходит. Ты-то сама хочешь узнать это или нет? — жестко спросил он.

Она вздернула подбородок.

— Нет, не хочу!

— Вот как? — возмутился Джеррод, прищурив глаза. — А чего ты так боишься? Того, что правда станет известна мне?

Глаза ее вспыхнули.

— Не понимаю, о чем ты!

— Не понимаешь? Тогда поясню. Быть может, ты не желаешь признаться, что все происшедшее сейчас было с твоей стороны не более чем игрой, — медленно сказал Джеррод.

— Ложь! Я же сказала, что это не так!

Он развел руками.

— Тогда и бояться нечего, не правда ли?

Сердце у Камиллы упало.

— Это шантаж! Впрочем, — фыркнула она, — чего удивляться, я же имею дело с Грейсоном!

Ноздри Джеррода раздулись, как у взнузданного коня.

— Отлично, Камилла, ты выиграла, — сказал он устало. — Я снимаю свое предложение.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Хорошо.

Их взгляды встретились, и вдруг он ухмыльнулся.

— Ты, кажется, не слишком-то торжествуешь.

— Торжествую, — медленно парировала она. — Просто… В общем, со мной все в порядке.

Джеррод встал.

— Я проголодался. Через десять минут жду тебя внизу к завтраку.

И, не сказав больше ни слова, вышел.

У Камиллы появилось ощущение, что она одержала пиррову победу. Она понимала, что ее паническая реакция на его предложение вызвана элементарной трусостью. Ее пугало то, что она могла узнать о себе. Да и вообще, ей вовсе не нравилась эта затея с психоаналитиком, который начнет копаться в самых темных уголках ее сознания и бог знает, что оттуда вытащит.

Она вздрогнула, вспомнив, что на ней до сих пор лишь ночная рубашка, и поспешила в ванную, чтобы принять душ и переодеться.

Спустя двадцать минут, одетая в хлопчатобумажные джинсы и кремовый шерстяной свитер, она спустилась вниз и направилась в столовую. Дверь была чуть приоткрыта, и, приблизившись, Камилла услышала голос Элен:

— Я уважаю твои чувства, Джеррод, но мне кажется, что ты совершаешь ошибку.

— В любом случае, ты сделаешь это для меня, не так ли? — спросил он.

Камилла толкнула дверь и обнаружила, что муж и свекровь заканчивают завтрак, сидя друг напротив друга и улыбаясь чему-то.

— Доброе утро, Камилла! Как ты себя чувствуешь? — приветливо спросила Элен, поворачивая к ней голову.

Она улыбнулась в ответ.

— Спасибо, гораздо лучше. Но, о чем бы ни просил вас Джеррод, не делайте этого, хорошо? — обратилась она к свекрови, занимая свободное место и бросая на мужа предостерегающий взгляд.

— О, над этим мне еще предстоит хорошенько подумать, — со смехом отозвалась та.

— Он станет шантажировать вас, — сухо добавила Камилла.

— Я знаю, — кивнула Элен. — В этом смысле он копия своего отца. Ну, а что тебе подать к завтраку? Как насчет свежего кофе и круассанов? — спросила она, поднимаясь и собирая со стола грязную посуду.

— Звучит восхитительно, — сказала Камилла. — Позвольте помочь вам.

Она хотела нагнуться, чтобы забрать тарелку у Джеррода, но тот схватил ее за руку.

— Ты уверена, что не передумаешь? — спросил он.

Камилла поджала губы.

— Более чем уверена. А теперь, если больше нет вопросов, ты можешь меня отпустить?

— Прекрати приставать к жене, Джеррод. Пойди прогуляйся с собаками или займись еще чем-нибудь. Я побуду с Камиллой, — строго сказала Элен, словно выговаривая пятилетнему малышу.

Брови его взмыли вверх, но спорить он не стал.

— Если мое присутствие нежелательно, что ж… — Он развел руками и послушно вышел.

— Он действительно славный парень, — пояснила Элен, возвращаясь к столу с тарелкой горячих круассанов. — Умный и добрый. Садись, Камилла, будь как дома. Впрочем, ты, может быть, хочешь позавтракать одна?

— Нет, — торопливо сказала Камилла, пододвигая стул.

Здесь было тепло и уютно, пахло свежеиспеченным хлебом и кофе. Она разломила круассан пополам и ложечкой зачерпнула яблочный джем.

— Ты здорово перепугала нас этой ночью, — заметила Элен, передавая ей чашечку кофе и усаживаясь в кресло напротив. — Ночные кошмары — это пытка. И часто они тебя мучают?

— Слишком часто, — вздохнула Камилла.

— Бедняжка, — посочувствовала ей свекровь. — И снится всегда одно и тоже? В молодости меня преследовал сон про то, как я тону. Но с этим все было понятно: отец в свое время решил, что лучший способ научить ребенка плавать — бросить его в воду.

Камилла через силу улыбнулась.

— Если бы у меня был такой кошмар, я была бы счастлива. Но все гораздо хуже. Сначала я ничего не вижу, просто ощущаю беспричинный страх, а затем детали проясняются, ужас растет и становится просто непереносимым. — Она вздрогнула всем телом и, потянувшись за чашкой, с облегчением пригубила горячий кофе.

На лице Элен появилась озабоченность.

— И у тебя нет никаких соображений по поводу того, что все это может значить?

— Нет, — призналась Камилла, — Джеррод считает, что меня, возможно, изнасиловали, и я блокирую это воспоминание.

Свекровь помолчала, размышляя.

— Что ж, возможно и такое. И мне более чем понятно желание никогда не вспоминать об этом. Но что ты сама думаешь?

— Возможно, это звучит смешно, но я не помню, чтобы со мной случалось что-то подобное, — со вздохом сказала Камилла.

Элен мешала ложечкой кофе, задумчиво глядя в чашку.

— Может быть, и в самом деле ничего такого не было. Но ты, безусловно, отгораживаешься от чего-то, что стало для тебя душевной травмой. Иногда в памяти стираются неприятные воспоминания, и человек забывает о причине своего беспокойства. Однако она хранится в подсознании и не дает ему жить.