Дженни Лукас - Сердце на кону

Владимир был оскорблен. Женщины не хотели покидать его постель. Наоборот, они старались попасть туда. Скрывая недовольство, он чувственно улыбнулся:

— Не бойся. Если это и произойдет, я найду, как тебя использовать по-другому. Будешь мыть полы. Убираться в доме…

Ее щеки порозовели, однако голос был уверенным:

— Лучше я буду чистить туалеты своей же зубной щеткой, но не позволю тебе прикоснуться ко мне.

— Может, я заставлю тебя убираться голой, — рассуждал он.

— Хорошая идея, — пробормотала Бри, откинув голову назад.

Владимир потер рукой подбородок:

— Возможно, я разрешу своим ребятам насладиться зрелищем.

Бри ужаснулась.

— Ты… — Она побледнела. — Ты не сделаешь этого.

Конечно же нет. У Владимира не было намерений делиться с кем-нибудь добытым с таким трудом призом или же разрешить кому-то просто посмотреть на Бри. Он никогда не любил делиться. Человек сильнее, если он один.

Однако Владимир почему-то вовсе не наслаждался победой.

Охранник кивнул хозяину и открыл десятифутовые ворота.

— Расслабься, Бри, — бросил Владимир, не сводя глаз с дороги. — Я не собираюсь ни с кем тебя делить. Ты мой выигрыш, только мой.

Краем глаза он заметил, как расслабились ее плечи. Это наказание, укорял он себя, зачем же успокаивать ее?

Неожиданно он понял, что вовсе не хочет запугать Бри. Не желает видеть ее жалкой. Он мечтал завоевать настоящую Бри, гордую, хитрую и безумно прекрасную.

Владимир остановил машину у террасы перед огромным домом, расположенным недалеко от пляжа, на склоне. Со стороны террасы здание было одноэтажным, а со стороны океана трехэтажным.

— Это все принадлежит тебе? — вздохнула девушка — Да.

— Значит, у тебя есть недвижимость на Оаху. — Она прикусила губу, оглядывая поместье. — Если бы я знала, что ты здесь…

— Ты не приехала бы в Гонолулу, чтобы провернуть очередную аферу.

— Аферу? — Она выглядела искренне удивленной. — О чем ты говоришь?

— Как еще назвать ту игру в покер?

Ее зеленые глаза засверкали.

— Самая большая ошибка в моей жизни… — прошептала Бри.

Ее лицо в форме сердца было бледным, розовые губы — пухлыми. Несмотря на наряд уверенной в себе женщины — черную кожаную куртку и сапоги на высоких каблуках, — Бри выглядела как юная принцесса, оказавшаяся в заточении у великана без всякой надежды на спасение.

Это все игра, настойчиво уверял себя Владимир.

Захватив ее сумку, он вышел из машины:

— Идем.

Владимир, не оглядываясь, направился к дому. Он приобрел это поместье три месяца назад за двадцать миллионов долларов, даже не осмотрев его, за день до выписки из больницы. Роскошный особняк был расположен на лучшем частном пляже острова.

Владимир провел здесь несколько недель, словно заключенный, пока восстанавливался после аварии, которая чуть не убила его. Ничего удивительного, что, получив наконец разрешение врачей, он поехал в Гонолулу, чтобы развлечься за покерным столом. Тот факт, что азартные игры запрещены на Гавайях, только добавлял этой идее привлекательности.

В конце длинного коридора Владимир распахнул двойные двери, ведущие в главную спальню с высокими потолками, элегантным мраморным камином и гигантской кроватью, на которой могли комфортно разместиться четыре человека. С балкона можно было увидеть огромный бассейн, а за ним бесконечный океан. Он бросил сумку Бри на кровать и тут же развернулся к ней.

От неожиданности она столкнулась с ним.

Владимир ощутил мягкость тела, прижавшегося к нему. Электричество пробежало по его жилам, сердце сжалось. Он посмотрел на прекрасное удивленное лицо Бри, на огромные зеленые глаза, на приоткрытые губы, пухлые, сочные и такие манящие.

Она отпрыгнула назад, словно боялась обжечься.

— Ты хоть предупреждай, — накинулась на него Бри, — если и дальше собираешься внезапно разворачиваться!

Она была раздражена, но это уже не имело значения. Он все понял.

Годами Владимир уверял себя, что их отношения, полные страсти, но в то же время невинные, были подлинными только с его стороны. Что Бри обманула его, разжигая в нем голод и желание, в то время как она оставалась холодной как камень и думала лишь о деньгах, которые намеревалась у него украсть. Но сейчас, когда их тела соприкоснулись, он увидел ее лицо. Почувствовал, как среагировало ее тело. И узнал правду.

Она чувствовала то же самое.

— Тебе… тебе стоит…

Бри замолчала, когда их глаза встретились. Яркие солнечные лучи, струящиеся в огромное окно, выходящее на восток, залили их теплым золотом. Все, чего Владимир когда-либо желал, все, что презирал и ненавидел, воплотилось в одной женщине. В Брианне.

Ее длинные светлые волосы сверкали. Глаза были похожи на темно-зеленые изумруды. Кожа была бледной, чистый белый снег. Он дотронулся до блестящего локона. Он был невероятно мягким.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала девушка.

— Не надо? — Владимир посмотрел ей в глаза. — Ты хочешь меня. Так же, как я хочу тебя.

Ее пухлые губы приоткрылись. Затем, нахмурившись, она отчаянно замотала головой:

— Да ты с ума сошел!

— Неужели ты не замечаешь правды, хотя она прямо перед тобой?

— Правда заключается в том, что я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

Сжав волосы Бри, Владимир оттянул ее голову назад:

— Что бы ты ни говорила, твои губы не врут.

И он припал к ее губам, целуя с безудержным напором, безумно, грубо. Его объятия были крепкими, словно сталь.

Поцелуй? Скорее требование повиноваться. Его губы были твердыми. Бри ощущала его сильные руки на своей спине, чувствуя их тепло даже через кожаную куртку. Мощная мускулистая грудь была прижата к ее груди. Владимир раздвинул ее губы, полностью завладев ими.

Кончик его языка коснулся языка Бри, и словно два электрических разряда столкнулись и взорвались в потоке света. Давно забытая страсть проснулась в Бри, и желание огнем опалило ее тело.

Она перестала отталкивать Владимира и обняла его за шею. Он был единственным мужчиной, целовавшим ее. Единственным, кого она хотела. Мужчиной, которого Бри любила всем сердцем.

Владимир… На протяжении десяти лет она видела его во сне каждую одинокую ночь. А сейчас все это не сон. Она в его объятиях, и он целует ее…

Но его объятия были далеки от нежных. Они были пренебрежительными. Безжалостными.

— Нет, — умоляла Бри, чувствуя, как кружится голова. Она попыталась высвободиться. Дрожащей рукой коснулась лба. — Нет!

— Почему я не должен целовать тебя? — Он медленно обошел Бри, погладив ее по руке, затем по шее. — Ты теперь принадлежишь мне, крошка. — Владимир приподнял ее подбородок. — Я собираюсь использовать свой приз по полной. — Его рука скользнула к ложбинке между ее грудями. — Скоро ты будешь лежать в моей постели и безумно хотеть меня. — Его рука продолжала сползать вниз. Схватив Бри за бедра, он резко прижал ее к себе. — Смысл твоей жизни — служить мне.