Рената Тревор - Сводная сестра

На какое-то мгновение Сьюзен почти решилась сказать Ларри то, чего он упрямо требовал. Но гордость и природное отвращение ко лжи взяли свое. Она холодно произнесла:

— Мне нравится этот человек. Я уважаю его. И верю, что вместе мы сможем создать хорошую и прочную семью. Но если говорить о любви в полном и высоком смысле этого слова, то такого чувства к нему у меня нет.

Глаза Ларри сердито блеснули, а лицо стало каменным и жестким.

— Ах, он нравится тебе? Как ты боишься жизни, Сьюзен.

Сьюзен снова переполнило негодование.

— Если и так, то не ты ли в этом виноват? Да, у меня нет уверенности в будущем. С тех пор, как после гибели отца ты потратил столько сил, чтобы выставить меня из родного дома или выдать замуж. Выдать за кого угодно. Только не говори, что ты заботился о моем материальном благополучии. Ты просто стремился любой ценой сбыть меня с рук. Потому что хотел поскорей жениться на Милдред. Вот тогда я Действительно испугалась. И знай, что если бы не постоянное давление с твоей стороны, я постаралась бы найти достойного человека и полюбить его по-настоящему. Именно так, как ты вдруг от меня сейчас начал требовать. Но боюсь, что поздно. Теперь я уже почти уверена, что не способна на подобную любовь.

Сьюзен не думала, что Ларри ее слушает. Он смотрел в окно, стоя спиной к ней. По его напряженной позе можно было догадаться, какие душевные муки переживает сейчас брат. Ему было не до Сьюзен. Скорее всего, Ларри даже забыл о ее присутствии.

Тихонько выскользнув из кухни, Сьюзен поднялась на второй этаж, закрылась в спальне и долго думала о взрыве страстей, который вызвало здесь ее появление. Как же сильно Ларри любил Милдред! Сьюзен никогда еще не видела брата таким злым и подавленным. Дрожь пробежала по всему ее телу при одном воспоминании о прикосновении к его холодным, влажным ладоням. И об ответной реакции Ларри на ее пощечину. Как он взглянул на нее…

Ложиться спать еще рано. Но спускаться вниз Сьюзен не хотела. Это грозило новым спором, который может окончательно выйти за все рамки приличий. Она подумала, действительно ли в состоянии исполнить свою угрозу и пойти к адвокату. И так ли жаждет Сьюзен выйти замуж за Роули, чтобы ради этого бросить серьезный вызов брату. Конечно, Ларри вел себя безобразно. Он был не прав в своем предубеждении против ее жениха. Роули с точки зрения покойного отца действительно идеален как жених.

Но все же бурное объяснение с братом пробудило в душе Сьюзен сомнения. Что именно так восстанавливает Ларри против Роули? Она принялась бродить по комнате из угла в угол. Остановив взгляд на старом книжном шкафу, открыла его. Там, как и прежде, в безукоризненном порядке стояли ее книги. Сьюзен вспомнила волшебные часы, которые проводила над ними в детстве и ранней юности. Нижняя полка была отведена книгам для взрослых. Первую из них, в кожаном переплете, Сьюзен подарил Ларри в день ее тринадцатилетия.

Она бережно взяла книгу с полки и открыла на первой странице. В углу была надпись: «Дорогой Сьюзен в день ее тринадцатой весны от нежно любящего Ларри». Какими драгоценными казались ей некогда эти слова! Чтобы уберечь их от посторонних взглядов, Сьюзен ни разу не показала книгу ни друзьям, ни родителям.

В тот же день отец подарил ей симпатичного щенка, за что был награжден горячим поцелуем. Затем Сьюзен поцеловала Шейлу, которая тоже что-то ей подарила. Настала очередь Ларри. И тут Сьюзен почему-то почувствовала себя очень неловко. Она смутилась, и Ларри сам поцеловал сестру в щеку. Сьюзен невольно закрыла глаза и вдруг отчетливо услышала, как стучит ее сердце. А Ларри обнял ее и слегка привлек к себе. И тут она с каким-то новым для нее волнением почувствовала совсем близко его сильное тело.

Сьюзен поставила книгу обратно на полку. Почему столь незначительный инцидент так глубоко врезался в память? И какие чувства к Ларри жили в ее сердце уже в то время? Она любила его, любила как брата. Даже, пожалуй, обожала.

Как брата? Вроде бы. И все же в этих чувствах было нечто большее, чем просто сестринская привязанность. Нечто такое, с чем юная Сьюзен уже тогда не могла бороться. Сейчас, в свои двадцать четыре года, она не видела в этом ничего постыдного. Ларри всегда был очарователен. Могла ли Сьюзен в возрасте, когда в девочке начинает просыпаться женщина, не обратить на него внимания? Не сознавая истинной природы своих эмоций, не понимая себя до конца. Довериться тогда ей было некому. Разве что с Шейлой можно было бы поговорить на эту тему. Но ведь Шейла была матерью Ларри! Приходилось молчать, чувствуя, как тебя все глубже затягивает непонятная трясина.

В тринадцать лет Сьюзен отлично знала, что отец счел бы кощунством брак между нею и братом. Ларри уже в те годы был окружен поклонницами. Сьюзен хорошо запомнила одну из них — длинноногую девицу с кудрявой рыжей головкой. Однажды вечером, когда дома не было ни отца, ни Шейлы, она застала обоих за очаровательным занятием: они нежно целовались.

В тот вечер Сьюзен не спалось, и она спустилась вниз выпить лимонаду. Дверь в гостиную была полуоткрыта. Сьюзен минуты три смотрела, как целовалась влюбленная парочка. Первым заметил сестру Ларри. Он густо покраснел и выпустил подружку из объятий. Сьюзен ожидала вспышки негодования и обвинений в шпионстве. Но ничего подобного не произошло. Ларри просто подошел к ней и ласково спросил, почему она не спит. Не было упреков, будто она специально спряталась под лестницей, чтобы подглядывать. Все обошлось мирно.

Из гостиной донесся голос подружки Ларри. Она звала его обратно. Сьюзен не помнила, как взлетела на второй этаж и заперлась в спальной. В следующие дни она всячески избегала Ларри и отвергала все попытки брата заговорить с ней.

Сейчас это выглядело смешным. Но тогда… Неужели она чувствовала ревность? А почему бы и нет? Да, совершенно определенно: тогда она ревновала Ларри к долговязой рыжей девице. Во многом это была ревность сестры. Но одновременно и взрослеющей, девушки.

Сьюзен подошла к окну и открыла его, заставляя себя снова и снова вспоминать те годы. Она хотела проанализировать все до конца, чтобы понять свое сегодняшнее состояние. Конечно, никакой страстной любви к Ларри у Сьюзен тогда не возникло. Чувства подростков обычно бывают очень чистыми.

Очень скоро Милдред, девица более чем зрелая, больно ранила ее своим настойчивым и откровенным стремлением затащить Ларри к себе в постель. Впрочем, и он повел себя не лучшим образом. Самое главное, он не понял того, что стало мгновенно ясно младшей сестренке: Милдред не та женщина, на которую можно до конца положиться.

Тяжело вздохнув, Сьюзен заметила, что прошло два часа, не меньше, и самое время ложиться спать. Слишком тяжело было думать о прошлом. Как они с Ларри были в те времена близки друг другу! Но брат сам оборвал эту близость внезапно и грубо.