Мэри Камминз - Сердцу не прикажешь

— Я с радостью поеду, Саймон.

— Ну, значит, едем в субботу, — решил Саймон. — Будь готова пораньше. Растянем выходной день как можно дольше.

Сара с возрастающим волнением стала ждать субботы, придумывая подходящий наряд.

Погода распорядилась в их пользу — день выдался прекрасный, и Сара остановила свой выбор на белом костюме из мягкой тонкой шерсти. Белый цвет красиво оттенял ее загар, а волосы казались черными. Она чувствовала, что выглядит, как никогда, привлекательно, и миссис Димейн сразу это заметила.

— Какая ты эффектная сегодня, Сара! — восхищенно сказала она. — Когда я вижу, как сейчас одеваются молодые люди, я жалею о своем возрасте. Мы в свое время не имели таких красивых вещей и безделушек.

— Но что может быть лучше шерсти, шелка и хлопка? Никакие новые ткани не могут с ними соперничать, — ответила Сара.

— Ты, наверно, права, дорогая. А вот и Саймон. Желаю вам провести чудесный выходной, уверена, что все будет прекрасно.

Саймон кивнул матери и легонько подтолкнул Сару в направлении машины.

Раньше Саре никогда еще не приходилось бывать на выставке цветов. Она была очарована их великолепием и разнообразием. А внимание Саймона в основном привлекали новые инструменты и инвентарь. Сара наслаждалась красотой, изысканностью оттенков и красок, от нежных ароматов голова кружилась, как от хорошего вина.

— Боже мой, какое блаженство! — Она с сияющими глазами оглядывала великолепное многоцветье. — Уверена, ты мог бы добиться результатов не хуже.

Он развеселился:

— Какой ты верный друг, Сара!

— Я говорю правду. Эти цветы великолепны, но и в Бонниграсее есть ничуть не хуже. Давай выставим их на следующий год…

Она спохватилась, что проговорилась, и замолчала. Ей-то какое дело, что он выставит на следующий год? Ее все равно уже не будет в Бонниграссе.

К счастью, внимание Саймона привлекли желтые розы, и он, кажется, не заметил ее оговорки.

Саймон привел ее в небольшой ресторанчик, и Сара с проснувшимся аппетитом отдала должное всем блюдам. Она была очарована Саутпортом. Этот красивый город на морском побережье она видела впервые. Саймон, кажется, наконец сбросил груз невеселых мыслей. Он водил Сару по городу, весело рассказывая о достопримечательностях, и ему явно доставляла удовольствие ее непосредственная восторженность.

Было уже довольно поздно, когда их машина влилась в общий поток, направлявшийся в сторону Престона. Оба устало молчали, каждый думал о своем. Саймон сосредоточенно смотрел на дорогу.

— Какой чудный был день, — наконец произнесла Сара.

Она была благодарна за этот день Саймону и знала, что надолго сохранит воспоминания о поездке. С грустью Сара подумала, что будет скучать по Бонниграссу. Она привыкла к его четкому трудовому ритму, к людям, которые приезжали и уезжали, к красоте садов и оранжерей и к новым друзьям.

Она будет скучать по старому Джему и миссис Уайт, по уютной ласке миссис Димейн, которую успела полюбить всей душой. Но больше всего ей будет не хватать Саймона.

Она смотрела перед собой на петлявшую в сумерках дорогу, на причудливые очертания деревьев, казавшихся в полумраке великанами. Сара все еще ощущала аромат цветов и знала, что теперь, каждый раз вдыхая аромат розы или гвоздики или тяжелый аромат влажных лилий, ее сердце будет тосковать по Бонниграссу.

Она ощутила знакомый комок в горле и пыталась прогнать непрошеные слезы. Видела, как Саймон украдкой бросил на нее взгляд, и надеялась, что он не заметил ее влажных глаз. Хоть бы он не спросил, что случилось, она не сможет откровенно ответить. Но Саймон не спросил. Он вел машину молча. Они въехали в ворота Бонниграсса. Саймон остановил машину у гаража, но не спешил выходить. Повисло тяжелое молчание.

— Открыть ворота? — спросила Сара тихо, но он не ответил.

Неожиданно Саймон повернулся к ней, схватил в объятия и поцеловал в губы.

Сара попыталась вырваться, потому что в этом поцелуе не было ни любви, ни нежности. Как будто он наказывал ее за то, что с ним сделала Рут. Но Саймон не отпускал, его пальцы больно удерживали ее за плечи.

— Нет, Саймон, нет! — вырвавшись, наконец, выдохнула она. — Пусти меня! Ты должен понимать, что я никогда не стану дублером!

Саймон резко выпустил ее из объятий, и она испугалась, увидев, что он взбешен.

— Дублер! — эхом отозвался он. — Бог мой! Нет, Сара, я уверен, что ты ошибаешься. Выходи, я должен поставить машину.

— Но я…

Она не хотела расстаться с ним, не договорив, в таком состоянии. Она хотела объясниться, но не могла найти подходящих слов.

— Я провела чудесный день. Спасибо, Саймон.

— Ты как маленькая девочка, которую пригласили в гости, и она помнит наставления матери. Вежливая маленькая Сара. «Спасибо, Саймон, что пригласил меня, мороженое и джем были такими вкусными»!

Она взглянула на него. В полумраке блеснули ее глаза, влажные от слез, обида была так сильна, что она не могла сдерживаться.

— Ну что же ты, продолжай, Сара. Впрочем, вечер окончен. Выходи.

— Ты так страдаешь, Саймон? — Ее рука коснулась его ладони.

— Какое тебе дело до меня, пусть мои страдания тебя не волнуют. Какая разница — страдаю я или нет. Да и ты не кажешься веселой последнее время.

Она печально покачала головой.

— Да что же мне делать, я ведь люблю тебя, Саймон! — вырвалось у нее. Она устала от тяжелых мыслей и переживаний последних дней, и природная открытость снова взяла вверх. — Я не виновата, что ты полюбил Рут, а не меня, но ты не имеешь права целовать меня только потому, что с тобой нет рядом Рут.

Он на мгновение замер, но потом снова схватил ее в объятия.

— Я многое не понимал, дорогая, — пробормотал он ей в волосы. — Но я исправлюсь. Я уж думал, что ты никогда не полюбишь меня, Сара.

Их губы слились.

— Ты, правда… Неужели ты любишь меня? — спросила она тихо, когда им не хватило дыхания.

— Конечно, я люблю тебя, милая Сара. Думаю, теперь ты и сама это поняла.

Она не могла прийти в себя, не совсем понимала происходящее, но это больше не имело значения. Судьба преподнесла ей новый сюрприз.

— Араукария — это к счастью! — прошептала она Саймону на ухо.

Он не понял ею слов. Впрочем, в следующие полчаса никакие слова не имели значения.