Наталия Малеваная - С Новым годом, друг! (СИ)

- Я... просто не хотела рассказывать. Ты тогда с Инной расстался.

- Это было восемь месяцев назад, - выдохнул Женя.

- Угу.

- И ты молчала? Я не могу поверить. Подожди, почему вы развелись? Ты же его... любила.

- Ну-у, - нерешительно протянула. - Жень, это уже в прошлом. Спать хочется.

- Лер, - с упреком произнес друг, переложив меня обратно на диван и укрыв одеялом. - Это из-за меня?

- Ой, только не страдай манией величия, - насмешливо фыркнула. - Земля не вертится вокруг тебя.

- Синичкина.

- Ладно-ладно. Сдаюсь. Пете не нравилось, что я уделяю внимание еще кому-то, кроме него. По его словам, я постоянно сравнивала вас и ставила тебя в пример, как идеал мужчины. Он устал от моих поездок по работе, от того, что я не умею готовить и... И что не могу иметь детей. Точнее, очень маленькая вероятность, что я забеременею. Вот...

Я спрятала лицо в подушку. Захотелось выплакаться. И больше всего меня огорчал не развод. Петьку я любить перестала после пяти лет совместной жизни, но привыкла к нему и ничего менять не хотела. Муж... Бывший муж цеплялся за чувства. Он решил, что после рождения ребенка, что-то изменится, но... Увы и ах.

- Только не смей меня жалеть, - пробормотала, почувствовав, как Женя поглаживает меня по голове.

- Даже не думал. Тебя жалеть себе дороже.

- То-то же, - хмыкнула. - Жень, можно я у тебя поживу? У меня билет обратно только третьего.

- Синичкина, ты еще спрашиваешь? Да хоть навсегда оставайся.

- Но ведь... А как же зайка? - поинтересовалась, ощущая, что меня снова одолевает сон.

- Камила? А что она?

- Напомнить тебе, сколько девушек от тебя ушло из-за меня?

- Пусть бы не заставляли выбирать. ″Она или я″, - пропищал друг тоненьким голоском. - Конечно же, я выберу тебя, Лерка. Еще не нашлась такая девушка, ради которой я пожертвовал бы нашей дружбой. И вообще, зачем жертвовать? Моя жена, если такая найдется, примет тебя как своего друга тоже, и не станет глупо ревновать. А Камила явно не такая. Да и жениться на ней я не собираюсь. Синичка, ты спишь?

- Угу, - ответила, уже почти не понимая слов разговора.

- Сладких снов, малыш, - долетел до меня нежный шепот. И ощущение теплых губ на щеке.

Утром я проснулась раньше Жени, несмотря на разницу во времени и усталость после перелета. Впрочем, друг всегда был редкостной соней, а мне иногда для полноценного отдыха хватало и четырех часов в сутки. Решив порадовать Женю и извиниться за вчерашнее недоразумение, поплелась на кухню. Знаю, Артемьев душу продаст за чашку горячего, ароматного кофе. Долго рыться в шкафчиках, чтобы найти необходимое, не пришлось - с моего последнего визита ничего не изменилось: все на своих привычных местах. Поставив турку на плиту, сама нырнула в холодильник.

Итак, яйца, молоко, ветчина, сыр... Хм, а сливки ему зачем? Не помню, чтобы он их любил. Или же это для... зайки? Извращенец!

Самое большое, на что я была способна в готовке, это омлет, бутерброды, ну и еще разные салаты. По крайней мере, это все, что лучше всего у меня получается и что не испорчу.

И тихо напевая себе под нос, я занялась тонким искусством кулинарии.

- М-м-м, а что это так вкусно пахнет? - принюхиваясь, поинтересовался Женя. Друг, одетый в одни боксеры, прошлепал босыми ногами по полу кухни и уселся за стол. - Корми меня, женщина!

- Не боишься, что отравлю? - спросила, поставив перед Женей чашку с кофе, и потрепала друга по коротким пшеничного цвета волосам. Такой забавный: сонный, взъерошенный.

- О, ты никогда этого не сделаешь.

- М, откуда такая уверенность? - Я села за стол напротив, подогнув под себя левую ногу, и откусила огромный кусок бутерброда с ветчиной.

- Ты слишком меня любишь, - заявил Женя и сделал глоток из чашки, жмурясь от удовольствия.

- Тс-с, а то еще твоя зайка услышит, - притворно испугалась. - Она же из меня отбивную сделает, защищая твою честь, сердце и кошелек. Подумает, что я хочу их забрать себе.

- А ты не хочешь? - потянувшись за бутербродом с сыром, поинтересовался друг.

- Не-а. они и так мне принадлежат, - и, не удержавшись, рассмеялась. - Скажешь, неправда?

- Ну, почему же? Правда. А если ты мне каждый день подобный завтрак будешь делать, я тебе еще и почку отдам. Правую.

- Эй, а почему только правую? - возмутилась.

- Потому что без обоих завтраки мне уже не понадобятся.

За веселыми перебранками незаметно пролетел час, и мы с Женей уничтожили все бутерброды. Ух, оказывается, как же я скучала по вот такому общению. Когда сидишь рядом с дорогим, родным тебе человеком и беззаботно болтаешь... Последние три месяца только и делала, что работала, работала, работала... В прочем, ничего другого больше не оставалось. Домой спешить было не нужно - там никто не ждет, вот и моталась по свету от заказа до заказа.

- Доброе утро, - пропела, вошедшая на кухню Камила.

Девушка была полностью экипирована: платье, макияж, прическа, украшения. Продефилировав к сидящему и даже не прореагировавшему на ее появление Жене, блондинка наклонилась и чмокнула его в щеку. Друг почему-то нахмурился, с раздражением потер щеку, размазав след от помады, и злобно сверкнул глазами в сторону Камилы. Девушка же, поджав с презрением губы, рассматривала меня. А что я? Мне по барабану. Я невозмутимо продолжала попивать холодный кофе.

- Вы хоть бы оделись, - поучительно заметила блондинка.

- А зачем? - поинтересовалась и, подняв голову, посмотрела на девушку, а потом перевела взгляд на друга. - Жень, я тебя смущаю?

- Очень, - утвердительно кивнув, заверил Артемьев.

- Ёлки-палки, что ж ты раньше не сказал?! Я тут, видите ли, развращаю твою неокрепшую детскую психику видом своих труселей, а ты молчишь, негодник!

- Эй, Синичка, это кто из нас еще ребенок? - вознегодовал Женя, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

- Ну-у, ты же на двадцать пять дней младше меня. Артемьев, будь умным мальчиком, догадайся сам.

- Отшлепаю, - пригрозил друг. - Возьму ремень и отшлепаю.

- И где же ты его возьмешь, коли сам в одних трусах сидишь?

- О-о-о, какая чудовищная ситуация. Просто аморальное поведение! Оказывается, мы друг друга совращаем, - смешно округлив глаза, громким шепотом сообщил Женя. - Ай-яй-яй.

- Стыд и позор на наши головы, - поддержала я.

Спустя пару минут, когда смеяться уже стало больно, я заметила, что Камила не поддержала нашего веселья. Девушка вообще застыла на месте с широко открытыми глазами. И что страннее всего: она смотрела на меня.