Рут Валентайн - Седьмая заповедь

Эвелин невпопад бухнула:

— Я должна вам за ланч в ресторане.

— Да, вы должны мне за ланч… — он сделал многозначительную паузу, — …и за многое другое. Но можете не беспокоиться: я не заставлю вас расплачиваться чеком. — Он снова занялся едой, но, едва покончив с ней, встал и подошел к окну. — Снегопад все усиливается. Вы не против, если мы включим радио и послушаем сводку погоды? — спросил он у Розалинды.

— Конечно нет. А я пока сварю кофе.

Хантер включил приемник и, выслушав прогноз, суливший снегопад до утра и сильные порывы ветра, заметил:

— Нам бы лучше тронуться в путь.

Но тут же по радио последовало сообщение, что на шоссе, ведущем в Лондон, перевернулась цистерна с бензином и движение основательно застопорилось.

— На дороге выстроилась вереница машин, но вряд ли затор рассосется раньше, чем через два часа, — подытожил диктор.

— Знаете какой-нибудь объездной путь? — спросил Хантер у Розалинды.

— Конечно. Правда, эта дорога не такая широкая, как шоссе, и довольно извилистая, но зато миль через пятнадцать вы сможете выехать на трассу, по которой приехали из Лондона.

— Устраивает, — повеселел Хантер. — Я принесу карту, и вы мне покажете, как ехать.

Как только он ушел к машине, Розалинда повернулась к сестре.

— Почему бы тебе не остаться у меня на ночь? В Лондон вернешься утренним шестичасовым поездом. Придется рано встать, зато не будешь ёжиться под косыми взглядами Уоррена.

Эвелин отчаянно захотелось поддаться искушению. Несколько мгновений она уговаривала себя, что может сообщить Хантеру неприятные новости письмом, но затем расправила плечи и вскинула голову.

— Честное слово, я бы с удовольствием, но я должна исправить то, что еще можно исправить.

На лестнице прозвучали шаги, и появился Хантер. Он посмотрел на стоящих бок о бок сестер и вскинул бровь, заметив, что Эвелин торопливо отодвинулась. Когда он расстелил на столе карту, Розалинда показала ему объездной путь.

— Мда, он несколько длиннее, но лучше сделать крюк, чем куковать в пробке. Нам лучше ехать, не дожидаясь, пока погода ухудшится. — Повернувшись к Эвелин, он мрачно добавил: — Вы едете со мной, так что не питайте надежду остаться.

— Я не собиралась оставаться, — твердо заявила Эвелин и, накинув пальто, обратилась к сестре: — Береги себя, слышишь?

— Обязательно. И спасибо за… за заботу обо мне. — Розалинда смущенно посмотрела на Хантера. — Вы уверены, что все будет в порядке?

— Разумеется.

— Я позвоню тебе завтра вечером. — Тепло обняв сестру, Эвелин решительно вышла из комнаты, не дожидаясь Хантера.

Шел такой густой снег, что стоящие на улице машины превратились в сугробы. Дожидаясь, пока Уоррен откроет дверцу автомобиля, Эвелин подняла воротник пальто, прячась от ветра. Усевшись в салоне, она положила карту на колени.

Они без труда добрались до окраины города, откуда начиналась кружная дорога. Эвелин откинулась на спинку сиденья, прикинув, что следует все рассказать Хантеру до того, как они окажутся на шоссе. Она была благодарна ненастью и темноте в салоне, поскольку не хотела видеть лица своего спутника, когда он узнает всю правду. Искоса взглянув на нее, Хантер бросил:

— На обратном пути вы тоже собираетесь сидеть, как в рот воды набрав?

Откашлявшись, Эвелин сказала:

— Нам надо кое-что обсудить.

— Надеюсь, вы не будете требовать, чтобы я сию минуту принял от вас извинения? — насмешливо спросил он.

— Нет, пока еще нет. — Она замолчала, тщетно подыскивая слова, которые могли бы смягчить удар, и понимая, что таковых не существует.

Ошибочно оценив ее смятение, Хантер, как и полагается мужскому шовинисту, развеселился:

— Вы просто не можете заставить себя признаться, что совершили ошибку, не так ли? Вы вдрызг проигрались, что свойственно всем женщинам: они, как правило, терпеть не могут признаваться, что были не правы.

— Можно подумать, у вас огромный опыт общения с женщинами, — неприязненно заметила Эвелин.

— Кое-какой есть, — скромно признал он. — Ну? Я все еще жду ваших извинений.

Эвелин почувствовала прилив возмущения от его оскорбительного тона, но, зная, что кругом виновата, набралась смелости и призналась:

— Кое-что я вам еще не рассказала.

— В самом деле? — Хантер сбросил скорость у перекрестка. — Куда теперь?

— Что? А, прямо. Речь пойдет о… о вашей фирме. Видите ли, Джонатан Картер не единственный из ваших работников, за головой которого я охотилась.

— И успешно? — мгновенно насторожился Хантер.

— Да.

Он бросил взгляд на нее и снова уставился на дорогу.

— Так. Кто же именно?

Впившись ногтями в ладони, Эвелин выдавила:

— Строго говоря, больше, чем один.

— Сколько?

Несколько секунд Эвелин собиралась с духом, и он нетерпеливо сказал:

— Теперь уж не молчите. Сколько?

— Семь, — прошептала Эвелин.

— Что-о?

Хантер ударил по тормозам, ибо его обуял столь сильный гнев, что он был не в состоянии вести машину. Но на скользкой дороге машина пошла юзом, перелетела через обочину и ухнула в кювет.

От неожиданности Эвелин взвизгнула, а ее спутник яростно выругался.

— Господи, только этого мне не хватало! Вы в порядке? — Он задал вопрос больше для проформы, поскольку Эвелин оказалась сверху и в любом случае пострадала бы меньше.

— Да.

— Вот уж чего вы, черт возьми, не заслуживаете.

— В аварию мы попали вашими стараниями, — отрезала Эвелин и отстегнула ремень безопасности.

— Хотя бы не давите на меня, — с сарказмом бросил Хантер.

— Не собираюсь. Приподнимите меня, чтобы я могла открыть дверцу.

Хантер без усилий выполнил просьбу, и Эвелин удалось выбраться из машины.

— Можете ли вы передать мне сумочку и перчатки?

Он бросил на нее взгляд, холод которого не уступал погоде, но передал вещи, дорожный атлас, большой фонарик и свою сумку, после чего выкарабкался сам. Подняв воротник куртки, он обошел машину и покачал головой.

— Придется искать буксир. — Он огляделся, но не было видно ни зги. — Придется идти, пока не найдем телефона. — Он бросил на Эвелин убийственный взгляд. — Вы, конечно же, не могли выбрать лучшего момента для своего идиотского признания.

— Я не виновата, что вы паршивый водитель, — парировала Эвелин, обидевшись, словно ребенок.

Хантер презрительно посмотрел на нее, взял свою сумку и пошел вперед, подсвечивая себе фонариком.

— Могли бы и подождать меня, — догнала его запыхавшаяся Эвелин.

— Если не поспеваете, возвращайтесь и ждите в машине, — сухо посоветовал он.

— Чтобы до смерти окоченеть? Благодарю покорно.

Как и у большинства мужчин, которые предпочитают повсюду передвигаться в машине, у Хантера под курткой была только легкая рубашка. Но, казалось, он не чувствовал холода. Не исключено, что его грел гнев, потому что он гаркнул: