Ронда Гарднер - Женская солидарность

— Если бы это было прошлым! — пробормотала Кора и, увидев, как снова нахмурился ее муж, быстро встала из-за стола и взяла обоих мужчин под руки.

— Как мне везет, что рядом двое таких мужчин!

Они вышли из столовой. Энн пошла за ними, чувствуя себя удивительно одинокой. Во время этой перебранки проявились характеры: Эдмунд, такой добродушный, вдруг заявил о себе как о личности: стало ясно, что свою силу Кора черпает в нем.

Кора обернулась к Энн, выражение ее лица смягчилось.

— Вы, дорогая моя, совсем как лютик. Я никогда не видела таких изумительных белокурых волос. Вам надо быть на сцене.

— Ради бога, не забивайте ей голову! — яростно проговорил Пол. — Мне до смерти надоели эти бредящие театром женщины!

— И однако, обе женщины, которые нравились тебе больше других, были актрисами!

— Ты и Сирина совсем разные, — лукаво сказал Эдмунд. — По крайней мере, так думает твой муж о своей собственной женщине.

Кора рассмеялась и поманила Энн:

— Пойдите-ка сюда и поговорите со мной. Я просто не хочу позволять Полу заставить вас сегодня работать.

Остаток вечера они провели на террасе. Последний свет летнего дня погас, и небо из розового стало серым, а потом темно-синим. Новорожденный месяц тонко просвечивал сквозь листву. Пол зашевелился и вытянул ноги.

— Здесь так чертовски тихо и мирно! Не понимаю, почему я не живу в деревне.

Энн, сдержав зевок и улыбнулась хозяину дома:

— Извините меня, я хочу пойти спать. От свежего воздуха я чувствую себя какой-то усталой.

Продолжая улыбаться, Энн ушла в свою комнату, но еще долго лежала без сна, слушая доносившиеся с террасы голоса. Как может Сирина вторгаться в жизнь, которую так резко нарушила четыре года назад? Только бесчувственная женщина будет стараться возобновить грубо разорванные отношения, чтобы продолжить с того момента, где все закончилось.

Энн подумала, что люди всю жизнь повторяют одни и те же ошибки. Только когда разберешься в себе, появится возможность не возвращаться в прошлое.

Она заснула беспокойным сном и проснулась раньше обычного. К восьми часам она уже оделась и спустилась вниз, позавтракала на террасе и пошла бродить по саду.

Большая его часть была неухоженной и имела естественный вид. Голубые и розово-лиловые шапки гортензий виднелись тут и там, а около террасы стояли высокие кустики белого табака. С тыльной стороны дом казался больше, вдоль него шла вымощенная плитами дорожка. Неудивительно, что Кора оставила сцену, чтобы поселиться здесь со своей семьей.

Энн присела на траву и задумалась.

— О чем вы думаете? — раздался глубокий низкий голос, и, оглянувшись, она увидела Пола.

Глядя на него снизу вверх, она получила ответ на свой вопрос. Все, что она хотела от жизни, — это провести ее рядом с ним. Она вздохнула и поднялась на ноги.

— Я думала о том, какое это прелестное место и как я завидую миссис Риис.

— Здесь действительно прелестно, — согласился он. — Даже лучше, чем в Хэмпстед Мьюз.

— Почему вы не переедете сюда?

— Три провала подряд оставили меня почти без денег. Почиваю на своих лаврах, Энн, но они высохли и стали колкими. — Он рассеянно закурил. — Я думаю, мы сегодня устроим пикник. В этом доме работать невозможно. Джек и Джилл прилипают насмерть, как пиявки. Если мы возьмем с собой сандвичи и фляжку с кофе, то, по крайней мере, побудем в тишине и покое.

— Звучит заманчиво.

Окрыленная перспективой провести несколько часов наедине с ним, Энн бегом помчалась собирать все необходимое. Когда она спустилась вниз. Пол уже ждал ее, держа в руках корзинку с едой. Они прошли через сад, в дальнем конце его перелезли через ограждение и очутились на ячменном поле.

— Нам надо пройти еще немножко, — сказал он.

«Еще немножко» оказалось преуменьшением, потому что только спустя час они наконец вышли из леса и оказались на берегу маленького озера. Оно было тихим и спокойным, по темной воде плавала стайка диких уток.

— Какое красивое место! Вы бывали здесь раньше?

— Да. — Пол сел на землю, спиной прислонившись к дереву.

— Вы так красивы, Энн. У вас изумительное сочетание цвета волос, глаз, кожи.

— Спасибо, — она опустила глаза.

— И к тому же длинные ресницы. Понять не могу, почему для вас оказалось проблемой найти мужа.

— Наверное, я хочу слишком многого.

— По-видимому, — сухо произнес он. — Машины, меха и драгоценности, если я правильно запомнил. Я искренне надеюсь, что вы не совершите глупости и не влюбитесь в бедняка.

Энн достала из сумочки блокнот.

— Я готова начать работать, как только скажете.

— Я вижу, вы хотите, чтобы я сменил тему разговора.

— Мы пришли сюда побыть в тишине и покое.

— Именно для этого. И теперь, когда вы поставили меня на место, я вас не подведу. Мне надо разделаться по крайней мере с дюжиной писем.

Он поудобнее прислонился спиной к дереву и начал диктовать. Он закончил в час дня. Открыв глаза, потянулся.

— Надеюсь, ваше чувство долга удовлетворено, Энн. Я собираюсь искупаться.

— Замечательно. Жалко, что я не взяла с собой купальника.

— Я тоже, — ухмыльнулся он. — Но меня это не остановит! Если вы закроете глаза, когда я буду входить в воду, обещаю, что охотно отвечу вам тем же.

— Нет, спасибо, — поторопилась сказать она. — Но вы купайтесь. А я полежу, отдохну.

Она вытянулась на траве и закрыла глаза. Напевая что-то себе под нос, Пол разделся. С легким шорохом упали на траву рубашка и брюки. Затем все стихло, и немного погодя со стороны озерка раздался всплеск.

— Изумительная вода! — прокричал он.

Энн села. Пол подплыл к берегу и встал. Энн зажмурила глаза, потом снова открыла их, когда он расхохотался.

— Я вполне пристоен, — крикнул он. — Мне тут по пояс!

Чувствуя, что краснеет, Энн снова улеглась на траву и решила больше не открывать глаз. Она услышала, как Пол вылез из воды и прошлепал сзади нее к деревьям, услышала, как он весело насвистывал, а затем чертыхнулся, наступив на сучок.

— Можете открыть глаза, — услышала она прямо за спиной его голос. — Я снова приличен, хотя и несколько сыроват.

Энн поглядела на него. Лицо его раскраснелось, волосы от воды казались угольно-черными.

Энн открыла корзинку с едой и радостно ахнула, увидев жареного цыпленка и фруктовый салат в картонных стаканчиках. Перешучиваясь и смеясь, они принялись за еду.

Энн задумалась об их отношениях. Она инстинктивно догадывалась, что чем-то трогает его душу. Еще несколько недель — и между ними установилась бы душевная близость, разрушить которую Сирине будет нелегко. Но Сирина вернулась до того, как нити их притяжения окрепли и перешли в нечто более глубокое и долговечное.

— Почему такой грустный вид? — спросил Пол.