Элли Блейк - Девушка для свадьбы друга

– Непременно. И скорее, чем ты думаешь.

Нейт положил голову ей на плечо, пряча улыбку.

Слегка куснул на плече розу, нежно поцеловал и поднялся из воды. Выйдя из ванны, теперь он стоял в золотистом свете, как обнаженный бог, такой прекрасный в своей мужественности. Потом наклонился, поднял ее на ноги, взвалил на плечо, как охотник добычу, и понес из своей огромной ванной комнаты в спальню – с элегантными обоями в полоску, с огромной кроватью из темного дерева с кожаными спинками.

– Вот это да! Прямо центр торжества тестостерона!

– Я же говорил тебе – мой дизайнер сошел с ума. – И, поцеловав ее пониже спины, сбросил на постель.

Она подпрыгнула на упругом матрасе, голое тело было все еще в капельках воды. Она лежала и смотрела, как он, не стесняясь, проделал необходимые манипуляции для предохранения, а когда наклонился над ней, закрыла глаза. Потом, с чувством блаженного удовлетворения, расслабленно лежала на его роскошных простынях, чувствуя его руку на своем бедре, второй он обхватил ее грудь. И, уже проваливаясь в сладкий сон, чувствуя спиной горячее большое тело, подумала: «Я нашла его».

Она проснулась от телефонного звонка. Приоткрыв один глаз, потянулась, стала искать телефон на столике. При этом опрокинула настольную лампу с резным слоном и часы, которые свалились на ковер. Потому что это был прикроватный столик красного дерева у кровати Нейта.

Она проспала! Ее глаза мгновенно распахнулись, она же хотела только немного вздремнуть, чтобы найти силы подняться, поцеловать его на прощание, прежде чем растаять в ночи, притворяясь, как всегда, что все произошедшее между ними не более чем приятное времяпровождение и игра. И ехать домой.

Но она больше не могла и не хотела притворяться перед собой. Ее сердце шепнуло ей тихонько и радостно: «Привет, как ты себя чувствуешь?» Поспешно заглушив его голос, взглянула на часы, лежавшие на ковре, – начало одиннадцатого. Значит, Нейт давно ушел на работу и почему-то ее не разбудил. Он мог поднять ее, перед тем как уйти, и отправить домой. Саския невольно испытала приятное чувство – он доверяет ей настолько, что оставил одну в своем доме. Ее телефон снова зазвонил, и, сбросив с ног угольного цвета одеяло, она, как была, голая, встала и нашла свою сумку. Потом прошла к кожаному шезлонгу в углу огромной спальни. Порывшись в сумке, нашла мобильный телефон. Может быть, звонит новый клиент. Держа в руке телефон, плюхнулась на кожаное сиденье, которое издало при этом мягкий чмокающий звук.

– «Сасси-статс». Саския Блум у телефона.

– Привет, Саския. – В трубке раздался дуэт – сразу два голоса.

Не может быть.

– Это Надежда. – И сразу: – И Вера. Мы узнали твой номер из справочника в телефоне Нейта, когда вы приходили к нам. У нас сегодня свободное утро, и мы подумали, как было бы славно познакомиться с тобой поближе и узнать друг друга получше. Принимая во внимание обстоятельства.

– Обстоятельства?

Они не знают, что она сидит голая в спальне их брата. Она схватила огромный афганский плед и накрылась до шеи, как будто они могли ее видеть.

– Как насчет того, чтобы выпить вместе кофе в «Чадстоуне»? – спросила одна из сестер.

А другая тут же добавила:

– А потом пройдемся по магазинам. Надежда у нас стилист и поможет подобрать тебе идеальный вариант.

– Для чего?

– Как для чего? Для свадьбы Клинта и Мей, которая скоро состоится. Так что убьем сразу двух зайцев. Пожалуйста, не отказывай. Скажи, что придешь, – с надеждой сказала Надежда.

Саския прикусила губу, не зная, что делать.

Отказать? Это будет выглядеть неприлично и грубо и может повредить Нейту. Кроме того, действительно ей надо что-то подобрать себе для свадьбы. Она не была фанатом нарядов и мало уделяла внимания своему гардеробу, но теперь, когда финансы позволяли, вспомнила, что несколько месяцев вообще ничего себе не покупала.

И вдруг ее осенило: встреча с сестрами даст ей возможность заполнить пустоты в его досье и, может быть, вывести свою формулу. И к тому же он никогда не запрещал ей общение со своей семьей.

Трех зайцев, а не двух…

– Мне действительно нужно новое платье. – И не успела выговорить, как ее оглушили радостные крики сестер. Они сразу же договорились, где и когда встречаются.

Уже стоя под душем в огромной роскошной ванной, спиной к фальшивой голове носорога, который, казалось, следил за ней непрерывно, где бы она ни находилась, Саския вдруг подумала, что следовало бы предупредить вначале Нейта. Но… В конце концов, несмотря на то что происходит между ними, он не ее бойфренд. И если она не выходит за рамки договора, то не обязана перед ним отчитываться. А в договоре не было ни слова об этом, тем более что, скорее всего, его реакция будет резко отрицательной. Нет и нет.

Впрочем, ее уверенность пошатнулась, когда сестры вцепились в нее с обеих сторон и потащили к входу в «Чадстоун».

– Ты даже пахнешь как Нейт, – сказала одна из сестер, когда они поднимались на эскалаторе, и Саския поняла, что так и есть. Не задумываясь, она ответила:

– Наверное, это запах его геля для душа, – и поняла, что проговорилась. – Простите, я не хотела…

– Наоборот, мы очень счастливы. – И Надежда дружески похлопала ее по руке. – А то мы уже боялись, что он никогда не остепенится, но тут появилась ты, и мы все с облегчением вздохнули.

– О! Вот как. – Она прикусила губу, ругая себя за болтливость. И еще она поняла, что сестры Нейта не считают ее просто замыкающей в длинной цепочке его увлечений, а принимают как нечто более серьезное. Ее стало мучить чувство вины перед Нейтом, когда, стоя в кабинке для переодевания в бюстгальтере и трусах, она слушала комментарии с другой стороны тяжелой занавески.

– Подумать только, какие прекрасные детишки у вас будут! Миленькие, серьезные и очаровательные.

Совесть так уколола ее, что она высунула голову из-за бархатной занавески.

– Послушайте, Надежда… – И запнулась. Что она скажет Нейту, она уже жалела, что согласилась на эту встречу без его согласия. – Нам действительно хорошо вместе, но дети пока не входят в наши планы. Пока. И неизвестно, когда это будет. О'кей?

– Мы знаем, мы все знаем.

Она оторопела:

– Что вы знаете?

– О вашей предварительной договоренности, – сказала Надежда, протягивая нечто полупрозрачное, алого цвета, оказавшееся платьем.

Саския, беря протянутое платье, смогла лишь выговорить:

– Простите… Так о чем вы знаете? – Закрывая себя спереди, она не понимала, что отражается в зеркале и дает возможность хорошо увидеть ее вид сзади любопытным, так и заглядывавшим через ее плечо сестрам. Поспешно задернув занавеску, взглянула на себя в зеркало и увидела пламенеющие, в цвет платью, щеки и огромные испуганные глаза. Алый комок платья был как сигнал опасности и предупреждал об опрометчивости ее поступка.