Мишель Кондер - Жизнь как загадка

«Поехали в Монако на следующей неделе». – Его слова снова и снова звучали у нее в голове.

Она совершила непоправимую ошибку?

Миллер вздохнула. Этим утром она проснулась в объятиях Валентино и удивилась, как прекрасна ее жизнь. Тиджей подписал контракт с «Оракл» до того, как узнал решение Валентино о сотрудничестве с «Риал Спорт», и главы компании пригласили ее на собрание в понедельник утром. А это могло означать лишь повышение, потому что, как отметила Руби, никого не увольняют по понедельникам.

Но повышение теперь стало неважным. Все стало неважным. За эту неделю Миллер познала совсем иную жизнь. Жизнь, наполненную страстью, яркими ощущениями, любовью. Жаль, что все это безответно.

Она попыталась успокоиться, но ее сердце билось часто, разум молчал. Было тяжело и очень болезненно.

Миллер всегда знала, что любовь – ошибка, и определенно была права. Любовь была отвратительна. Болезненна. Чудовищна.

Она винила Валентино в том, что он боялся настоящих отношений, хотя сама дрожала перед ними не меньше.

Миллер выпрямляла волосы, носила черное и окуналась в работу с головой, пытаясь управлять своей жизнью. И ничто из этого не было реальным. Как и ее встречи с Валентино. Все стало фальшью.

Лишь в конце этой недели Миллер почувствовала нечто настоящее. Она влюбилась. Тино – нет. Что лишь доказывало главный закон отношений: один всегда любит сильнее.

И теперь, сидя в самолете, пока пилот совершал проверку перед взлетом, одетая в прекрасное, легкое платье, Миллер чувствовала себя героиней драмы.

Она проглотила слезы и задумалась, есть ли у нее время переодеться. А потом она обратила внимание, что они стоят на взлетной полосе уже не менее часа.

Вдруг открылась дверь, и Миллер, обернувшись, вздрогнула, увидев, как в узкий проход протискивается Тино.

Как и она, он не успел переодеться и выглядел невероятно мужественно: его бабочка болталась на шее, а воротник был расстегнут.

Сердце Миллер забилось чаще.

– Что ты здесь делаешь?

Валентино вошел внутрь тесного салона.

– Тебя ищу. И должен признаться, это было последнее место, где я искал.

– Я попросила Микки не говорить тебе.

– Он и не говорил. Мой пилот сказал. – Он выглядел раздраженным.

– Извини, если ты расстроен тем, что я взяла твой самолет так поздно. Чувствую себя из-за этого ужасно. Но все номера отеля были заняты, и Микки настоял…

– Да плевать на самолет. И перестань двигаться.

Миллер остановилась, заметив, что все это время отступала от него.

– Куда ты собралась?

– Пилот уложил мою сумку на дальнюю полку. Я собиралась ее достать.

– Да забудь о ней. – Тино запустил руку в свои волосы, и Миллер увидела, как сильно он устал.

Она судорожно сглотнула:

– Зачем ты меня искал?

Он что-то забыл? Оставил что-то в их комнате, а она это случайно прихватила?

– Потому что после твоего ухода я понял, что люблю тебя и должен об этом сказать.

– Ты… Что?

Он вновь придвинулся к ней, и Миллер уперлась спиной в стену салона. Она была обескуражена его признанием.

Валентино шагнул к ней и взял ее за локти:

– Ты все слышала. Я люблю тебя, Миллер. Я всю жизнь убеждал себя, что любовь не нужна, но, к счастью, я встретил тебя и был переубежден.

Миллер пыталась унять свое сошедшее с ума сердце.

– Ты говорил, что гонки – это все, что тебе нужно.

– Это лишь подтверждает мои недостатки.

– Кажется, я была с тобой слишком резкой.

– Нет, не была. – Он поколебался. – После гибели моего отца я не хотел влюбляться, потому что убедил себя, что хочу защитить других от горя, испытанного мной. Но ты была права. Я лишь защищал себя. – Он покачал головой. – До встречи с тобой, Миллер, я искренне верил, что мне не хватит сил на любовь.

Миллер ощутила, как сердце замерло в ее груди. Она отчаянно хотела поверить его словам, но старые страхи не позволяли ей.

Тино нежно сжал ее ладони.

– Ты о чем-то задумалась. О чем же?

– Мне казалось, ты всегда знаешь, о чем думаю я. – Миллер слабо улыбнулась собственной попытке пошутить.

– Обычно знаю, но теперь… Я слишком боюсь угадывать.

«Боится? Валентино боится?» – удивленно подумала она. Его признание было искренним, и надежда вспыхнула.

– Ты рискуешь своей жизнью каждый раз, когда участвуешь в гонках, – произнесла Миллер.

Он рассмеялся:

– Гонки – пустяки по сравнению с этим. А теперь скажи, о чем же задумалась, детка.

Миллер почувствовала себя по-настоящему счастливой.

– Думаю, что никогда не перерасту свое стремление к постоянству, и не знаю, смогу ли каждый раз смотреть на то, как ты еженедельно рискуешь жизнью на трассе, не ощущая за это вину. Я чуть не упала в обморок, наблюдая за тобой на тренировочном заезде.

– А тебе и не нужно. Я больше не буду гонять. Я завтра же объявлю об этом всему миру.

Миллер даже не пыталась скрыть свое удивление.

– Но зачем тебе делать это? Ты же любишь гонки.

– Тебя я люблю сильнее. – Его слова заставили ее сердце подпрыгнуть.

– Но чем же ты займешься вместо этого?

– У нас с Энди есть патент на изготовление новых картов, и мы хотели бы вывести «Дикую гонку» на мировой рынок. Мне понравилась твоя идея о расширении бизнеса, и, думаю, дети, заинтересованные в соревнованиях, могли бы там тренироваться.

Миллер кивнула:

– Отличная идея.

Валентино с облегчением вздохнул, будто бы ее мнение и правда играло роль.

– Хорошо. Я рад, что тебе понравилось. Если честно, я надеялся, что смогу убедить тебя быть нашим консультантом. Мы с Энди много знаем о машинах и ни черта об управлении компанией.

– Ты хочешь, чтобы я работала с тобой? – Миллер широко улыбнулась.

– Только если ты сама… Боже, Миллер, как ты прекрасна. – Валентино прижал ее к себе и поцеловал так страстно, что мысли Миллер спутались. Затем отодвинулся, дрожа всем телом. – О чем это я? Ах да… Выходи за меня.

– Выйти за тебя?

– Прости, что у меня с собой нет кольца. По правде говоря, я так долго боролся с собственными чувствами, что теперь просто постыдно не подготовлен, но я обещаю, что исправлюсь ради тебя.

Вспомнив, как все между ними было разрушено всего пару часов назад, Миллер ощутила, как вернулась тревога.

Будто бы поняв ее страх, Валентино снова прижал ее к себе.

– Если тебе не нравится эта идея, все в порядке. Я знаю, у тебя есть мечты, которым ты должна следовать, и я обязательно поддержу тебя, какими бы они ни были. – Он улыбнулся. – При условии, что мы создадим большую семью. У нас будет много детей.

– Много?

– Ты говорила, что тебе не нравилось быть единственным ребенком.

– Я это ненавидела. – У Миллер закружилась голова.

– Тогда нам лучше попытаться завести больше чем одного. Вдруг ему тоже это не понравится.