Морин Чайлд - Ловушка для охотницы

И он продолжал стоять словно каменный истукан, в то время как самая дорогая, самая близкая для него женщина безмолвно роняла слезы.

— Я больше не хочу быть твоей любовницей, Коннор, — наконец произнесла Эмма. Глаза ее сверкнули стальной решимостью. — Не смогу заниматься с тобой любовью, зная, что ты никогда не станешь моим, понимаешь? И я не смогу быть тебе другом…

Она умолкла, тяжело дыша, не в силах совладать с нахлынувшим шквалом эмоций.

Коннор подошел к девушке ближе.

— Эмма…

— Нет. Наша дружба ушла в прошлое. И я больше не желаю выслушивать рассказы о твоих приключениях, о бесконечных свиданиях с блондинками, брюнетками, рыжими…

Гнетущее осознание вины породило новое чувство, завладевшее Коннором.

Впервые в жизни он ощущал себя абсолютно беспомощным.

И ничего не мог с этим поделать.

— Уходи, Коннор, — тихо промолвила Эмма, в то время как слезы продолжали катиться по ее щекам. Отступив назад, она снова потянула на себя дверь. Потом добавила:

— Ради нас обоих. И больше не возвращайся сюда никогда, пожалуйста.

Дверь закрылась. Коннор с букетом роз и коробкой конфет в руках остался один, в полной темноте.

Летняя ночь, опустившаяся на Бэйуотер, не принесла прохлады. Жара не спадала, однако тело Коннора Райли колотил сильнейший озноб.

Утром Эмму ожидали грузовой пикап, нуждающийся в замене распределительного вала, малолитражка с отказавшими тормозами и мучительная головная боль.

Ночью девушка долго плакала и почти не спала.

Новый день не принес ей никакого облегчения.

Эмма казнила себя за неосторожное признание в любви, неожиданно для нее самой сорвавшееся с уст. Ну почему она не смогла удержаться? Поставив локти на письменный стол, девушка обхватила голову руками, вновь и вновь вспоминая выражение лица Коннора в миг, когда она произнесла три роковых слова, способных посеять панику в сердце любого мужчины.

— О боже, — простонала девушка, тяжело вздохнув. — Эмма, ты полная идиотка. Нельзя было говорить ему это. А теперь он знает. И, вероятно, даже испытывает к тебе жалость …

Рывком вскочив из-за стола, она направилась к двери, ведущей в гараж, но в следующую секунду передумала и осталась в кабинете. Потом неподвижно замерла у окна. Эмма не могла заставить себя войти в гараж. Она боялась, что механики заметят ее красные, заплаканные глаза. Никто не должен был узнать о боли, терзающей ее глупое доверчивое сердце.

— Наверное, мне придется продать мастерскую, — в отчаянии прошептала Эмма. — Уехать из этого города… нет, из этого штата. — Девушка безуспешно пыталась взять себя в руки. — О господи. Я в панике. Что творится со мной?

Впрочем, нет, она никуда не уедет. Бегство — удел малодушных. Это не в ее характере.

Она должна зажить своей обычной размеренной и упорядоченной жизнью, и тогда рано или поздно прежнее спокойствие возвратится к ней. Нужно настроиться на позитивный лад. Вот решение проблемы. Думать только о хорошем.

Любимая работа поможет ей забыть о Конноре.

И все вернется на круги своя.

— О господи, я пытаюсь обмануть саму себя. — Эмма тяжело вздохнула, мечтая в данный момент лишь об одном — после бессонной ночи прилечь где-нибудь и уснуть. Но если бы, проснувшись, она перестала поминутно думать о Конноре… Нет, не думать о нем уже не получится.

И общаться с ним все равно придется. Городок-то маленький. Но теперь, когда их отношения резко изменились, она должна научиться жить по-новому.

А душевные раны затянутся. Лет через несколько — обязательно.

Эмма глухо простонала. И вдруг заметила фирменный фургон цветочного магазина, сворачивающий с Мэйн-стрит к мастерской. Опять цветы. Какие на этот раз?

— Он просто издевается надо мной, — пробормотала девушка, решительно распахивая дверь. Она зашагала по территории парковки навстречу посыльному.

Солнце пекло нещадно, воздух дрожал от жары, и даже асфальт под ногами плавился. Но, несмотря на столь экстремальные условия, Эмма приготовилась держать оборону. И она не собиралась принимать букеты от Коннора. И не нуждалась в его извинениях.

Девушка хотела лишь одного — ускорить течение времени, чтобы эта печальная история побыстрее ушла в прошлое.

— Эмма Джейкобсен? — прокричал посыльный, выпрыгивая из фургона. В руках у него была длинная белая коробка, перевязанная пурпурной лентой.

— Да, — ответила Эмма, приказывая себе не злиться на мальчишку, ведь он ни в чем не виноват — просто выполняет свою работу. — Но, если коробка предназначается мне, пожалуйста, верните ее отправителю.

— Что? — посыльный, молоденький парнишка со светлыми, смешно топорщившимися в разные стороны волосами, опустил солнечные очки на кончик носа. Он в недоумении посмотрел на Эмму поверх оправы. — Вы не хотите забрать подарок?

— Нет, не хочу.

Парень рассмеялся.

— Меня предупреждали об этом, но я не поверил. До сих пор не приходилось сталкиваться с отказами.

— Значит, я буду первой, — усмехнулась Эмма, слегка раздосадованная тем, что Коннор предвидел ее нежелание принять букет. Резко повернувшись, она направилась к мастерской. Голос парня заставил ее остановиться.

— Минуточку. Пожалуйста, подождите! Он попросил меня передать вам кое-что в случае отказа.

Эмма встрепенулась.

— Вот как? — Она медленно повернулась к светловолосому посыльному, пристально глядя на него. — Что же именно он поручил вам передать?

— Ой, только не сердитесь. Я тут совершенно ни при чем.

— Извините. — Эмма с трудом перевела дыхание, приказав себе успокоиться. — Итак?

— Этот человек просил поинтересоваться у вас, — парнишка напрягся, вспоминая точные слова, — «Неужели вы трусливы как курица и даже боитесь открыть коробку?» Вот.

— Курица? — ошеломленно повторила Эмма. — Он сошел с ума? — Девушка нахмурилась. — Вы уверены, что он произнес именно «курица»?

— Конечно, уверен. — Посыльный пожал плечами, по-прежнему держа в руках длинную белую коробку. — Но ведь вам ничего не стоит доказать обратное. Надеюсь, вы не обиделись.

— Нисколько, — ответила Эмма, подходя к нему.

— Распишитесь здесь.

Эмма повиновалась и взяла коробку, оказавшуюся достаточно тяжелой. Девушка вопросительно посмотрела на посыльного.

Тот пожал плечами.

— Мне ничего неизвестно, леди. Я всего лишь курьер. — Парнишка уселся за руль и завел мотор.

Войдя в кабинет, Эмма положила коробку на письменный стол. Ее пальцы осторожно потрогали картон. Она никак не решалась открыть посылку. Но на пурпурной шелковой ленте девушка прочитала название дорогого магазина, торгующего цветами и подарками.

— Итак! — воскликнула Эмма, словно вызывая коробку на дуэль, — я открою тебя. Ведь распаковать подарок еще не означает принять его.