Хелен Кинг - Я ненавижу мужчин!

— Теперь, если позволите… — холодно проговорил он.

— Вы не думаете, что вам стоило прочитать то, что вы только что подписали? Умный человек всегда читает то, что подписывает. Вдруг я составил документ так, что теперь вы лишились богатства, не глядя поставив свою подпись.

— Богатства? Какого богатства? — насмешливо спросил Джон. Его богатство находилось в лапах Гордона Чейза, черт возьми. Его женщина, которую он чуть не потерял!

— Вы большой хитрец, Джон Доу, — произнес Леон и внезапно рассмеялся. — Неужели я бы позволил вам подбивать свою внучку на брак, не проверив вас предварительно самым тщательнейшим образом? Ваша родословная впечатляет, надо признать. Кстати, и ваше наследство тоже. Оказывается, у вас столько денег, что вы могли бы выкупить меня с потрохами!

— А, так вот вы о чем? — Джон поморщился. — Когда вы об этом узнали?

— Две недели назад. Барни Хоук рассказал мне, сколько денег вы вложили в филиал компании в Сан-Марино, — ответил Леон. — Простой художник или реставратор, каким бы гениальным он ни был, не заработает такую сумму даже за сто лет. У меня есть нюх, мистер Доу. — С самодовольной улыбкой Леон дотронулся до кончика своего носа. — И я решил проверить вас ради любопытства и конечно же ради Дианы.

Джон смотрел на документ, который подписал только что, не совсем понимая, что все это значит.

— Я живу на свой заработок, а те деньги, которые оставил мне мой дед, храню для своих детей.

— Или моих правнуков, — улыбнулся Леон. — Все правильно.

Так вот к чему весь этот разговор!

— Вы продаете свою внучку мужчине с подходящим состоянием?

Неожиданно Леон вскочил с таким проворством, что Джон отпрянул.

— Никогда не говорите о Диане таким тоном! — крикнул он. — Это вам с вашими скрытыми миллионами легко стоять здесь и насмехаться. А поставьте себя на место этой девочки. Как она сможет отличить порядочного человека, который будет любить ее, как личность, от проходимца, заинтересованного исключительно в тех немалых средствах, которые она унаследует?

— И вы решили, что, подыскав ей мужа, который богаче ее, вы защитите Диану от несчастной любви? — Джон злился. — Деньги на счету в банке не гарантия Любви, Леон! Это просто деньги! Я так же способен причинить ей боль, как и любой другой мужчина! Поймите эту простую истину.

— Но, если бы вы были таким мужчиной, то не стояли бы здесь сейчас и не спорили бы со мной по этому поводу!

— Диана уверена, что я люблю другую женщину! — бросил Джон насмешливо. — Почему же ваши сыщики не доложили вам об этом?

— Потому что теперь он услышал это от тебя лично, — вторгся в их диалог другой, более нежный голос.

Оба мужчины застыли и одновременно повернулись к окну. Там стояла Диана. Удивленные лица спорщиков побледнели и вытянулись.

— Диана ты не должна была…

Протестующий взмах тонкой руки заставил Леона замолчать. Выражение лица девушки было негодующим, она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

— Как вы оба могли меня так оскорбить? — Она смотрела то на одного, то на другого, затем печально вздохнула. Побледневшая, с трудом сохраняя спокойствие, Диана шагнула в комнату. — Если вы оба закончили играть в мою жизнью, то я рада вам сообщить, что тоже имею право голоса, потому что мы существуем не в средневековье.

— Ты все неправильно поняла, дитя мое! — начал оправдываться Леон. — Я был бы не я, если бы не заставил этого мужчину документально оформить свои притязания.

— Но у него нет никаких притязаний, — бросила Диана.

— Нет, есть, — вступил в спор Джон.

Диана повернулась к нему. Она ждала, что же виновник ее мучений скажет дальше. А мистер Доу видел горящие зеленым пламенем глаза и старался стереть из памяти ее образ в объятиях Гордона.

— Ты выйдешь за меня, Диана? — наконец-то он смог произнести это.

Глаза молодой женщины наполнились слезами.

— Господи, ну почему ты позволил так запугать себя, что тебе пришлось сказать это?

— Но меня никто не запугивал, — возразил Джон, потрясенный ее словами.

— Я никогда не смогу простить тебе этого. Никогда! — Диана всхлипнула и выбежала из кабинета. Джон смотрел ей вслед в полном недоумении.

— На твоем месте я бы поспешил за ней, — посоветовал Леон, помахав перед его носом подписанным документом.

Со злостью Джон вырвал бумагу из рук опешившего старика.

— Я устал от того, что чужие люди постоянно вмешиваются в мою жизнь! — раздраженно произнес он и, рванув на себя дверь, промчался через холл, внутренне дрожа от гневной обиды, вызванной отказом Дианы. С него хватит! Эта капризная леди просто невыносима. Он даже рад отдать ее Гордону, тут же без сожаления покинуть проклятый дом и больше здесь никогда не появляться.

Когда он уже почти приблизился к лестнице, то услышал, как наверху раздался громкий всхлип. От этого звука его ноги сами остановились. Обида в одно мгновение превратилась в нечто иное, и Джон уже понял, что сейчас устремится не к выходу, а, наоборот, поднимется и откроет ее чертову дверь.

Выругавшись, он развернулся и помчался, перепрыгивая через две ступеньки и попутно спрашивая себя, с чего это ему вдруг вздумалось бежать, коли накинутый ею поводок все еще стягивал шею? Она управляла им, он чувствовал это и шел туда, куда нужно было ей, повинуясь ее приказу.

Диана стояла в центре комнаты, обхватив себя руками. Ее бил нервный озноб. Ей не верилось, что она только что отказала Джону! А он? Тоже хорош! Почему-то вдруг решил, что имеет право обсуждать ее жизнь! Он такой же, как и дедушка, думающий только о деньгах и власти! Если у нее осталось хоть немного благоразумия, она должна уйти отсюда. Исчезнуть, спрятаться где-нибудь так, чтобы никто ее не нашел! Она ненавидит мужчин! Всех мужчин! Старые, молодые — все они одинаковые. Самонадеянные, эгоистичные индюки, которые считают, что контролируют все на свете.

Неожиданно дверь в ее комнату распахнулась. Диана обернулась и увидела Джона.

— Если ты пришел, чтобы снова просить выйти за тебя замуж, то можешь не беспокоиться, — притворяясь равнодушной, бросила она.

— Тебе придется умолять меня на коленях, чтобы услышать еще одну такую же просьбу, — мрачно ответил Джон.

В этот момент ее колени действительно дрогнули. Диане захотелось кричать. Ее возлюбленный стоял в проеме двери — злой, холодный, чужой. Но в его глазах она увидела отчаяние и замерла. Значит, ему было больно? Из — за кого? Из-за нее, конечно!

— Тогда что тебе здесь надо? — как можно сдержаннее спросила она.

— Мне нужна ты, — ответил Джон. — Я требую объяснений по поводу того, что ты делала в объятиях Гордона, пока меня не было рядом?

Он вошел и прихлопнул дверь ногой.