Кэтти Уильямс - Первая красавица

– Со мной ты был другим.

– Да, но с тобой я был Луисом Гомесом, а здесь я Луис Каселла, и у меня не так много времени, чтобы попусту его тратить, так что просто говори, что тебе нужно. – «Надменный господин»… С каким отвращением она произнесла эти слова, да и не похоже, что роскошная обстановка произвела на нее впечатление…

Слегка отвернувшись, Холли резко выдала:

– Я читала, что ты уже кое с кем встречаешься.

Она ревнует? Да еще настолько, что решила лично проверить достоверность слухов? Похоже, она наконец-то поняла, что потеряла по собственной глупости.

– Что именно ты читала?

– Всякое разное. В Интернете, – слегка покраснев, признала Холли.

– Да неужели? Не думал, что тебя так волнует эта тема, что ты специально станешь что-то проверять. – Но как же приятно сознавать, что она все-таки следит за ним в новостях.

– Мне хотелось узнать, кем на самом деле был тот человек, с которым я провела полтора года, – пояснила Холли. – А ты оказался довольно знаменит.

– Сложно избежать внимания, когда ворочаешь многомиллионными сделками.

– И когда я стала читать про тебя, мне казалось, что я читаю про совершенно незнакомого человека. Тебе столько всего принадлежит, ты можешь жить в любой точке мира, да и работать где угодно. Так что ты вообще во мне нашел? Неужели тебе не было скучно?

– Ты была для меня…

– Непривычной игрушкой, – горько закончила за него Холли. – Лучший отдых – смена деятельности, ведь так? А когда дело касается женщин, ты привык к гламурным красоткам с обложек журналов, я угадала? Видела я Сесилию Фолоне… Что ж, наверное, она как раз и есть та женщина, с которой ты готов связать свою судьбу, – правильное происхождение, правильная внешность…

– Ну а ты зачем сюда все-таки пришла? Убедиться в верности слухов? – Сейчас ему совершенно не хотелось думать о Сесилии.

– Нет. Я не сомневаюсь, что за этими слухами что-то есть, но мне в общем-то нет до них дела. Тот Луис, что очень много для меня значил и которого я успела полюбить, исчез, а ему на смену пришел совершенно другой человек.

Но даже сейчас она чувствовала, что где-то глубоко под лакированной маской, заменившей любимое лицо, скрывается знакомый ей человек. Но он сам ее оттолкнул, втоптав в грязь ее чувства…

– Ты оказался совсем не таким, как я думала, – вздохнула Холли. – Но твоя новая женщина, ты ее любишь?

– Ты опять за свое?

– Девушка, с которой ты встречаешься. Ты ее любишь?

– Неуместный вопрос. – Луис демонстративно посмотрел на часы. С той секунды, что Холли сюда вошла, она только и делала, что оскорбляла его, но почему-то он никак не мог справиться с растущим внутри его желанием.

– Вовсе нет.

– Она мне подходит, – честно признал Луис, надеясь, что скоро и сам до конца осознает эту простую истину и перестанет с ней бороться.

– Наверняка твоя семья довольна. Ты говорил, что отец только о том мечтал, чтоб ты успокоился и остепенился.

– Говорил? Не помню такого. – Но они вообще необычайно много говорили, и жизнерадостная болтовня Холли не раз помогала ему прийти в себя и расслабиться. – Но это и не важно. Я не понимаю, к чему ты клонишь. Раз деньги тебе не нужны, зачем ты тогда пришла?

– Возможно, мои слова станут для тебя полной неожиданностью, но я хочу, чтобы ты знал, что я рада, что ты нашел ту, с кем будешь счастлив и… – Как же непросто даются эти слова! Но так нужно, иначе, когда он все узнает, обязательно вообразит себя в ответе за нее саму.

Луис замер, окончательно запутавшись. Может, она больна?

– Луис, я беременна. Я хотела сказать это как-нибудь помягче, но ничего не смогла придумать.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное, но и тогда он не поверил своим ушам.

Нахмурившись, он пристально на нее посмотрел:

– Подожди. Повтори, что ты сказала, я не уверен, что правильно тебя понял…

– У меня будет ребенок.

– Нет, не может быть. Ты ошибаешься. – Может, это всего лишь галлюцинация?

– Доктор считает, что это могло случиться после той вечеринки, помнишь, я тогда еще заболела? Похоже, контрацептивы плохо работают при болезнях. Сперва я ничего не заметила, думала, что у меня перерыв из-за того, что я перестала пить таблетки и мой организм просто перестраивается. Правда, я еще немного потолстела, но я действительно много ела, так что это тоже неудивительно. А пару дней назад я ходила к врачу и только тогда все узнала. Ошибки быть не может.

– Я тебе не верю. – Луис снова сосредоточился на божественной груди, явственно угадывающейся под мешковатым платьем. Но неужели он всерьез считает, что она стала бы врать? В конце концов, стоит признать, что у нее нет ничего общего с Клариссой.

– Слушай, я понимаю, что у тебя есть подруга, и я не хочу ничего портить…

– Сначала говоришь, что беременна, а потом добавляешь, что не хочешь ничего портить?

Холли покраснела, но глаз не отвела.

– Я не обязана была приходить, – тихо заметила она. – И я даже подумывала ничего тебе не говорить, но потом решила, что ты имеешь право все знать. Мне ничего от тебя не нужно, но, мне кажется, ты должен знать правду. – Холли поднялась и вытерла вспотевшие ладони.

– Ну и куда ты собралась? Думаешь, можешь вот так спокойно сделать такое убийственное заявление, а потом сразу уйти?

– Для тебя может, это и убийственное заявление, но только не для меня. И хочу сразу предупредить: даже не предлагай мне от него избавиться. Я никогда на это не пойду.

– А я никогда не стал бы просить тебя ни о чем подобном.

– И не ставь меня в один ряд с твоей бывшей подружкой. Я действительно беременна, мне делали ультразвук. И, как я уже говорила, мне от тебя совершенно ничего не нужно. Твои деньги мне без надобности, да и отвечать за случайно созданную жизнь тебе не придется. Собственно, это все, что я хотела тебе сказать. Я ухожу, а ты можешь подумать над моими словами. Вдруг ты захочешь что-нибудь рассказать своей невесте?

Невесте? О ней он сейчас точно думать не станет. Да и вообще он не мог ни на чем толком сосредоточиться. Неужели это правда? Он действительно станет отцом?

Луис внимательно посмотрел на ее живот, налившуюся грудь, по которой сразу можно было обо всем догадаться. С чего он вообще вдруг решил, что она начнет вымогать у него деньги? Они же ее никогда особо не занимали! О чем он вообще думал? И теперь, когда внутри Холли зреет ребенок, его ребенок, он точно не вправе так просто от нее отмахиваться из-за каких-то надуманных подозрений.

Но Холли уже взялась за ручку двери.

– Просто подумай над моими словами. До завтра я еще в Лондоне, так что, если захочешь, сможешь со мной поговорить. Мой номер у тебя есть, если, конечно, ты его еще не удалил…

Ну и вид… Неужели ребенок – это так страшно?