Кэрол Маринелли - Повеса из Пуэрто-Бануса

Он говорил интересные вещи, и хотя Эстель сопротивлялась этому, ей хотелось узнать больше об этом удивительном человеке. Она заметила, что чуть подалась вперед, чтобы лучше слышать его.

– Она начинает спрашивать, чем мы займемся на следующих выходных, говорит фразы вроде «Рауль сказал…» или «Рауль думает, что…»… – Мужчина помолчал. – Не люблю, когда другие говорят, о чем я, по их мнению, думаю.

– Конечно.

– Ты знаешь, о чем я сейчас думаю?

– Не осмелюсь даже предположить. – Она едва дышала, ведь и сама думала о том же.

– Потанцуем?

– Нет, спасибо, – ответила Эстель, ведь уж лучше сидеть спокойно, чем гореть в его объятиях. Он непозволительно хорош собой, и Эстель чувствовала, что погружается все глубже, тонет в его обаянии с каждым его словом. – Лучше я подожду Гордона.

– Как тебе будет угодно, – сказал Рауль. – Ты знакома с женихом или невестой?

– Нет. – У Эстель было ощущение того, что она на собеседовании. – Жених твой друг?

– Мы вместе учились в университете.

– В Испании?

– Нет, здесь, в Шотландии.

– А-а. – Эстель сама не знала почему, но это ее удивило.

– Я учился здесь четыре года, – рассказал Рауль, – потом уехал обратно в Марбелью. Люблю бывать здесь, Шотландия – красивое место.

– Да, – ответила Эстель, – хотя я почти ее не видела.

– Ты здесь впервые?

Она кивнула.

– Ты когда-нибудь была в Испании?

– В прошлом году, – ответила Эстель, – правда, всего пару дней. Потом у меня в семье случилось несчастье, и мне пришлось уехать.

– Рауль?

Он едва взглянул на подошедшую женщину. Ту самую, которую пересадили за стол в конце зала.

– Может, потанцуем?

– Я занят.

– Рауль…

– Араминта, – он посмотрел на нее, – если бы я хотел потанцевать с тобой, я бы тебя пригласил.

Эстель моргнула. Хотя его голос и звучал бархатно и спокойно, слова были грубыми.

– Жестко ты с ней, – заметила она, когда Араминта ушла.

– Уж лучше быть жестким, чем попусту обнадеживать человека.

– Возможно.

– Так… – Рауль осторожно подбирал слова, – если заботиться о Гордоне – твоя основная работа, что ты делаешь в свободное время?

– В свободное время?

– Когда ты не на работе.

Эстель поняла, что он имеет в виду. В ее зеленых глазах вспыхнул гнев.

– Я не люблю намеки.

Рауля приятно удивил ее смелый ответ.

– Прости, пожалуйста, – сказал он, – я не так хорошо говорю по-английски…

Это оправдание было очень удобным для него.

Эстель сделала глубокий вдох, играя с ножкой бокала, и задумалась о том, как выпутаться из этой ситуации. Она решила, что постарается быть вежливой.

– Кем ты работаешь? – Она посмотрела на него. – Ты тоже политик?

– Ну что ты!

Рауль заметил, как она улыбнулась.

– Я начальник «Де ла Фуэнте холдингс», а именно: я покупаю, реставрирую или строю, а потом иногда продаю. – Он все еще внимательно смотрел на нее. – Возьмем, к примеру, этот замок. Если бы он был моим, я бы не только проводил здесь свадьбы, но и сделал бы в нем гостиницу. Он простаивает без дела. Правда, многое здесь нужно будет переделать. Последний раз я ходил в одну с соседом ванную, когда учился в университете.

Разумеется, Рауль не знал, что она изучала древнюю архитектуру и любое здание становилось предметом ее живого любопытства. В этом замке кое-что уже перестроили, но изменения были скромными: комнаты остались холодными, а уборные – просторными. Эстель похолодела при мысли о том, что этот замок перестроят на современный лад и наводнят разными новшествами.

К сожалению, Раулю явно было все равно.

Окажись они в другом месте, она бы встала и ушла.

Или… наклонилась бы к нему и поцеловала в губы.

– Значит, это дело твоего отца? – спросила она. Очевидно, что деньги, проложившие ему путь к роскошной идеальной жизни, вовсе не его.

– Нет, то было дело семьи моей матери. Отец присоединился, когда они поженились. – Он заметил, как Эстель нахмурилась.

– Постой, ты сказал де ла Фуэнте, и я думала, Фуэнте – твоя фамилия…

«Она довольно сообразительна», – подумал Рауль.

– В Испании не так, как здесь. Сначала ставится фамилия отца, а затем матери…

– Я не знала. – Эстель действительно старалась разобраться. – Как это?

– Моего отца зовут Антонио Санчес. Маму звали Габриэлла де ла Фуэнте.

– Звали?

– Она погибла в автокатастрофе.

Всякий раз, когда речь заходила о матери, он лишь небрежно упоминал об аварии. Но сегодня, после того, что он узнал от отца утром, ему было тяжело говорить об этом.

Гостям, одетым в шотландские национальные костюмы, было сложно переносить летнюю жару. Рауль привык к солнцу, и на его лице не проступило ни капельки пота. Но когда он вспомнил о делах давно минувших дней, ему показалось, что ледяной ветер пробрал его до костей. Тело Рауля покрылось испариной, лицо побледнело.

Ему следовало взять себя в руки. Рауль потянулся за стаканом воды. Конечно, совсем подчинить свое сознание воле, особенно во сне, ему редко удавалось, но он научился просыпаться до того, как закричит.

– Это случилось недавно? – Эстель заметила, как ему непросто. Она лучше чем кто бы то ни было знала, каково ему, ведь она точно так же потеряла своих родителей.

Мужчина отпил воды, провел руками по волосам и снова стал прежним галантным, уверенным в себе кавалером.

– Давно. Я тогда был маленьким, – ответил он и вернулся к прежней теме разговора, не желая дальше ворошить прошлое: – Мое полное имя Рауль Санчес де ла Фуэнте, но на то, чтобы представиться полностью, мне приходится тратить уйму времени.

Он улыбнулся, и Эстель ответила ему улыбкой:

– Могу себе представить.

– Тем не менее мне хочется сохранить обе.

– Как приятно, что и фамилия матери передается детям!

– Это не совсем так, – ответил Рауль. – Только одному поколению. Фамилия мужа имеет больше веса.

Эстель нахмурилась:

– Значит, если бы у тебя были дети…

– У меня не будет детей.

– А если бы были?

– Не дай бог. – Рауль терпеливо вздохнул. – Попробую объяснить.

Он взял солонку и перечницу, которую Эстель передала ему ранее. Они сели к столу, и Рауль начал составлять с помощью столовых приборов что-то вроде генеалогического древа.

– Как твоя фамилия?

– Коннолли.

– Смотри. У нас рождается дочка, Джейн…

Эстель залилась краской. Нет, не рождение ребенка ее смутило, а то, что, очевидно, сперва они его зачали. При мысли об этом она ощущала слабость во всем теле.

– Ее будут звать Джейн Санчес Коннолли.

– Ясно.

– Джейн выходит замуж… – Рауль схватил вилку, выдумывая какое-нибудь имя, – скажем, за Гарри Поттера. Ее дочь, – он положил на стол ложку, – назовем ее тоже Джейн, полностью будут звать Джейн Санчес Поттер. Коннолли исчезает! – Рауль наблюдал за тем, как Эстель пытается переварить информацию. – Это просто. Хотя бы с именами, а вот быть в браке лет пятьдесят может оказаться весьма трудно. – Он взглянул на молодых. – Не могу представить себя связанным с другим человеком, да и в любовь я вовсе не верю. – Он никогда этого не скрывал.