Юрий Горюнов - Возьми меня с собой

Алена подавила в себе подступивший к горлу комок, но постаралась придать голосу прежнюю интонацию: – Нет, не знаю.

– Вот видишь, не все он тебе сказал. Он по-прежнему интересен?

– Если мне интересен мужчина, значит, мне интересны все, кто его окружает. Тебе это не приходило в голову? И откуда узнал эти подробности?

– Через знакомых «пробил» по номеру машины. И что дальше?

– Что ты имеешь ввиду?

– Как распорядишься полученной информацией?

– Никак. Приняла к сведению.

– Я подожду, пока ты ее усвоишь.

– Сейчас будешь ждать? Извини, мне надо работать.

После того, что сказал ей Кирилл, многое прояснилось. Стало понятно, почему он занят, почему держит дистанцию. Он не прячет сына, он просто боится привыкнуть, а потом может оказаться, что узнав о том, что у него есть сын, она перестанет с ним встречаться. Логика в этом была, но не все женщины таковы, как он думает, хотя откуда ему их так хорошо знать.

Она позвонила Татьяне и та сразу примчалась. Едва закрыв дверь кабинета, с порога спросила:

– Что случилось?

Алена рассказала ей то, что узнала от Кирилла.

– И что теперь?

– Ничего.

– Как?

– А вот так. Я же тебе сказала, что влюбилась, а если я влюбилась, то поверь, полюблю и его ребенка.

– Ты права. Так и надо. Родишь ему второго?

– Еще надо чтобы он предложил.

– Посмотрим, – Татьяна села на стул, – расстроилась?

– Нет. Я поняла, почему он ничего не говорил о сыне и не обижаюсь на него. Пережить смерть жены тяжело. Женщине одной воспитывать ребенка тяжело, а мужчине одному и подавно. Он не плачется, что я один воспитываю сына, не знаю ласки женщины, пригрейте меня. Сын для него главное и он не знает, как я отнесусь к этому факту. Может быть уже подобное было, вот он и не хочет пускать меня в их жизнь, да и знакомы мы всего ничего.

– Что думаешь делать?

– Не знаю, но и ждать когда он мне сам скажет, не буду.

– Правильно, можешь на меня рассчитывать.

– В чем? – усмехнулась Алена. – А знаешь, это даже не плохо, что я узнала не от него. Я его освобожу от этого признания. Ему будет легче услышать это от меня, чем выбирать момент, чтобы сказать мне. Если он будет говорить сам, то не знает мою реакцию, а так он увидит все как есть.

– Значит уверена?

– Да.

– А ребенок? Как он тебя примет?

– Это сложнее, но я постараюсь найти с ним общий язык.

– А не слишком быстро развиваются события? Ты же его, в сущности, не знаешь.

– А и не надо сущности. С человеком можно жить дольше и не знать его. Я была замужем, знаю, что это такое. А сейчас я как женщина чувствую в себе то, чего не испытывала. Да, времени прошло мало, но и я уже не девчонка, чтобы не разобраться в себе. Притирки характеров – все это разрешимо, я в этом уверена.

– Возможно, ты права. Порядочный мужик сейчас редкость. Он не нытик, знает жизнь, знает, что такое семья, а главное не разменивает сына на женщин. А это значит, что если он пустит женщину в их жизнь, то потом уже не отпустит, а от такого может уйти только дура. Дуры, мы бабы, дуры. Сохнем порой по мужику, не зная его, бегаем за ним, а получив, видим, что это просто красивый фантик, а другого и знаешь мало, а есть в нем что-то мужское, что делает жизнь счастливой.

После этого известия, Алена несколько дней думала, что предпринять. Андрей не звонил, звонить самой она не хотела, боясь выдать себя раньше.

Видимо судьбе было угодно предоставить ей случай.

В один из дней, она возвращалась домой с работы и ехала по той улице, где познакомилась с Андреем. Она увидела, что по тротуару идет Андрей с мальчиком. Они о чем-то оживленно разговаривали. Не доезжая до них, она остановилась и, выйдя из машины, окликнула его. Он остановился и обернулся, обернулся и его сын. Это был милый парнишка, немного похожий на Андрея.

– Здравствуй.

– Здравствуй. Сережа познакомься – это Алена, а это мой сын Сергей.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, – ответила она на приветствие малыша, – это и есть твоя тайна, которую ты от меня прятал?

– Это не тайна, это моя жизнь. Не хотел рассказывать. Чаще всего начинают сочувствовать, а мне этого не надо. Пришло бы время, рассказал, а так между делом не хотел. Теперь все знаешь.

– Не все ты рассказал. Я знаю причину.

– Откуда, – удивился Андрей.

– Нашлись доброжелатели.

– И что теперь?

– Об этом потом, не сейчас.

– Как скажешь, – не стал настаивать он, понимая, что вести подобный разговор при сыне, глупо. А тот внимательно рассматривал Алену, что не ускользнула от внимания отца. Алена присела перед его сыном и сказала: – Давай знакомимся поближе?

– Давай. А как?

Алена рассмеялась на такой казалось бы простой вопрос и ответила: – А вот мы с твоим папой об этом и подумаем. Согласен?

– Согласен.

– А чем ты занимаешься днем?

– В садик хожу, – вздохнув, ответил мальчик.

– Почему вздыхаешь? Не нравиться в садике?

– Дома лучше. Я болел и днем была бабушка со мной, а вечером папа. В садике интересно, но с папой лучше.

Теперь понятно, почему он не звонил, – подумала она, но вслух сказала: – Конечно лучше.

– А мы скоро уезжаем, – поделился с ней Сережа.

– Куда? – Алена поднялась и вопросительно посмотрела на Андрея.

– У меня отпуск и мы решили поехать на юг, к морю. В пансионаты не хочу. Есть знакомые, которые зовут к себе погостить. Но пока Сережка был мал, я не рисковал ехать, а теперь можно.

– В какое место?

Андрей назвал небольшое курортный поселок.

– Когда уезжаете?

– Через три дня.

– И ты бы не позвонил?

– Позвонил бы конечно. Сегодня вечером хотел.

– Ну да, а так позвонить времени не было.

– Мужчины, давайте я вас подвезу.

– Да мы рядом с домом уже, – сказал Андрей.

– Пап, давай. Я на такой машине еще не ездил.

– Вот видишь? Пошли, – и она направилась к машине. Оба сели на заднее сиденье. Алена подъехала к подъезду их дома и вместе с ними вышла из машины.

– Спасибо, что подвезла, – глядя на нее произнес Андрей.

– Спасибо, – проговорил Сережка, – хорошая у тебя машина.

– Пожалуйста. Созвонимся и поговорим до отъезда. Ты сможешь?

– Смогу.

– Тогда до встречи.

Оба мужчины попрощались и пошли к дверям подъезда. Глядя на их спины, и как они идут, эти милые ей мужчины, ей захотелось пойти с ними. Просто так, рядом. И сердце, чуть защемило, что они уходят, а она остается. Когда они входили в подъезд, Сережа обернулся, она помахала ему рукой, и он ей ответил тем же. Какое-то неизвестное радостное чувство испытала она от этого простого взмаха детской ручонки, что предназначался только ей. Уже дома она окончательно все поняла для себя. Она сумела бы стать, во всяком случае, попыталась, нет, сумела, твердила она себе, стать близкой взрослому мужчине и матерью маленькому.