Джессика Харт - Весна в провинции

— Заходи, — как можно спокойнее сказала она, пытаясь унять непослушное сердце, которое, как всегда, при приближении Мака начинало выделывать у нее в груди невероятные кульбиты.

Вместо того чтобы, как обычно, потоптаться немного в дверях, Мак быстро прошел в комнату, решительно хлопнув за собой дверью. Широкая искренняя улыбка заставила затрепетать каждую клеточку ее тела.

— Я думала, что ты на задании, — глупо хлопая ресницами, сказала Джорджия.

— Я только что вернулся, — сказал Мак. — Я сделал снимок пожарных со спасенным ими котом. Они сняли его с высокого дерева.

— Отлично… Да… Ладно… — Джорджия поймала себя на том, что может говорить только односложными фразами. Взяв себя в руки, она откашлялась и спросила:

— Чем я могу тебе помочь? — Джорджия была счастлива, что смогла выговорить фразу из целых пяти слов.

— Ты можешь пойти и выпить со мной кофе, — улыбаясь, сказал Мак.

Такого поворота событий Джорджия никак не могла ожидать. Все это время Мак держался с ней подчеркнуто официально.

— Кофе? — осторожно переспросила Джорджия.

— Да, — подтвердил Мак. — Разве ты не можешь отлучиться на полчаса? Посмотри, какой прекрасный день. Здесь недалеко, ниже по реке, есть одно местечко, где делают прекрасный кофе.

— Даже не знаю… — растерялась Джорджия. — Я должна закончить статью Кевина.

— Верни ее ему, и пусть он сам ее редактирует. Пойдем, — поторопил ее Мак. — За полчаса с газетой ничего не случится. Я должен показать тебе кое-что.

— Что именно? — спросила Джорджия, снимая очки.

— Здесь я тебе не скажу. — Мак лукаво блеснул своими синими глазами. — Это будет непрофессионально с моей стороны.

— Что ж, почему бы и нет? — наконец-то произнесла Джорджия, сдержанно улыбнувшись. Эта сдержанность далась ей очень тяжело, и Джорджия была горда собой.

Подхватив сумку, она направилась с Маком к выходу, избегая при этом взгляда Роуз. Но в душе Джорджия чувствовала странную смесь восторга и нелепой застенчивости, будто шла на первое в жизни свидание.

Погода на самом деле была прекрасной. Светило ласковое весеннее солнышко, воздух был свеж и ароматен, и, что особенно важно для этих мест, не было ветра. На вишневых деревьях распускались цветы, а вдалеке, на противоположном берегу реки, трепетали начинавшие покрываться нежной листвой ивы.

Столики небольшого кафе стояли на высокой террасе, с которой открывался прекрасный вид на реку.

— Может, нам стоит сделать очерк об открытых кафе Аскерби? — сказала Джорджия, обрадовавшись тому, что нашлась нейтральная тема для беседы. — Мы должны показать, что людям не нужно ехать в Средиземноморье, чтобы насладиться континентальным образом жизни.

— Я уверен, что Джеффри это не понравится, — сказал Мак, вешая свой пиджак на спинку стула. Сделав знак симпатичной официантке, он заказал капуччино для Джорджии и эспрессо для себя.

— Как ты догадался, что я хочу капуччино? — нервно ерзая на стуле, спросила Джорджия.

— Раньше ты всегда пила капуччино, — просто ответил Мак.

— Мои вкусы могли измениться.

— Неужели? Уж не хочешь ли ты, чтобы я заказал тебе черный кофе?

— Нет, — остановила его Джорджия.

— Да, кстати, как там Джеффри? Я давно его не видел?

Откинувшись на спинку стула, Мак внимательно посмотрел на Джорджию.

Джорджия тоже давно не видела Джеффри, но не собиралась сообщать об этом Маку, поэтому сказала только:

— С ним все в порядке. Просто у него много работы. Так что ты хотел показать мне? — быстро спросила она, чтобы сменить тему.

— Ах, да, — Мак подождал, пока официантка поставит на стол две чашки кофе, достал из внутреннего кармана пиджака конверт, положил его на середину стола и с удовольствием сказал: — Это тебе.

Джорджия посмотрела на конверт, и внезапно ее охватила паника. Она поняла, что момент настал. Облизав пересохшие губы, она едва вымолвила:

— Это так мило с твоей стороны, но, если честно, у меня в кабинете полно конвертов.

Шутка, кажется, не удалась, но Мак все же рассмеялся.

— Посмотри, что внутри, — сказал он.

Очень медленно и неохотно Джорджия открыла конверт.

Внутри лежал авиабилет на рейс до Лимы, оформленный на ее имя. Билет был действителен в ближайшие три недели.

— Мы слетаем туда вместе, — с воодушевлением произнес Мак. — Мы можем провести пару вечеров в Лиме, а потом отправимся в горы. Мы пройдем последнюю часть маршрута инков, и ты сможешь увидеть рассвет над Мачу-Пикчу. Твоя мечта сбудется! Мы смо…

Мак замолчал на полуслове. Джорджия положила билет обратно в конверт и вернула его Маку.

— В чем дело? — недоумевая, спросил он.

— Я не могу поехать в Перу.

— Но это всего лишь на несколько дней, — запротестовал Мак. — Тебе необходимо отдохнуть. Ты сама говорила, что очень устала. За неделю с газетой ничего не произойдет. Это будет только к лучшему. Они будут ценить тебя больше, когда ты вернешься.

— Дело не только в газете. Я должна думать и о Тоби.

— Да… но неужели так трудно найти человека, который присмотрел бы за ним недельку?

— Он не котенок. Мак. Ребенку нужна не только вода и пища, — возмущенно сказала она. — У Тоби сейчас трудный период. Я думаю, что у него какие-то сложности в школе, но я никак не могу убедить его поговорить об этом со мной. Его нельзя сейчас оставлять одного.

— Хорошо, тогда давай возьмем его с собой, — не унимался Мак. Ему трудно было смириться с тем, что такой великолепный сюрприз оказался настолько некстати.

— Мы не можем взять его с собой, — в голосе Джорджии появились гневные нотки. — Тоби должен ходить в школу. Да и вообще, как ты себе представляешь восьмилетнего мальчика в таком сложном путешествии?

Лицо Мака помрачнело, и он замолчал. Джорджия смотрела на него, прикусив нижнюю губу. Несмотря ни на что, ей не хотелось обижать его. Она хотела, чтобы он понял ее.

— Послушай, Мак, этот билет… Это так щедро с твоей стороны, но ты должен понять, что я не могу принять его.

Чтобы унять дрожь в руках, Джорджия обхватила ладонями чашку.

— Нет, я просто не в состоянии понять это. — Синие глаза Мака переполняла злость и обида. — Ты говорила, что я должен думать о твоих желаниях. Ты говорила о том, что хочешь увидеть Мачу-Пикчу. Ты все время говорила об этом. Тебе нужно отдохнуть. Об этом ты тоже сама все время твердишь.

— Я знаю… — Джорджия отодвинула чашку и сжала пальцами виски. — Когда я говорила тебе о том, что ты должен думать о моих потребностях, — медленно начала она, — я имела в виду, что ты должен понимать, как изменилась моя жизнь сейчас. Да, раньше у меня была возможность бросить все и поехать куда-нибудь, и мне очень хотелось этого, но пять лет назад ты почему-то не делал мне таких сюрпризов.