Сергей Витальев - Любовь, обман и бриллианты

Никогда не знакомьтесь с женщинами на улице.

Нет, конечно, если она моложе пяти или старше семидесяти пяти, то познакомиться можно. Но если она выглядит лет на двадцать с небольшим, если она невысокого роста, с длинными, светлыми волосами, приятным, я бы даже сказал, миленьким личиком с огромными голубыми глазами, то бегите и не оглядывайтесь. Если, разумеется, не хотите оказаться на моем месте. Я не побежал. Не побежал — и обрел свое место в углу не слишком комфортабельной камеры, среди малоинтеллигентной публики.

Все началось с того, что у меня закончились сигареты.

Отложив паяльник и плату с недовыпаянной микросхемой, я потянулся к пачке, но, увы, она оказалась так же пуста, как глаза спившегося грузчика из соседнего молочного магазина. Минут пять глядя на пачку, я размышлял, что проще: бросить курить вообще или сходить за сигаретами в ближайший киоск. Подумав, я предпочел киоск. Во-первых, потому что, промучившись с полчаса-час, пойти все равно придется, а во-вторых, несмотря на мелкий дождик за окном, мне не мешало бы проветриться.

Накинув куртку и выйдя во двор, я скорым шагом отправился за вожделенным зельем, прикидывая в уме, как проще, не повредив, выпаять злосчастную микросхему. Наивный, я полагал, что через десять минут снова окажусь за своим столом, но она уже стояла у подъезда соседнего дома, выбирая свою жертву. Этой жертвой и оказался я.

— Молодой человек! — услышал я приятный, мелодичный голос. — Извините, пожалуйста, вы не очень спешите?

Подумав о том, что спешу и очень спешу, я внимательно посмотрел на незнакомку. Окажись здесь завсегдатай ближайшей пивной Похмелыч, он, прищурив левый глаз, обычно подбитый, сказал бы о девушке сиплым голосом: «Аппетитная бабенка». Я же оставил свои наблюдения при себе и просто ответил:

— Да нет, не очень.

— Вы не поможете мне? — жалобно спросила девушка и сделала движение левой рукой, будто собиралась поправить прическу, но, лишь дотронувшись до волос, тут же опустила руку и принялась теребить пальчиками, затянутыми в перчатку, пояс плаща.

— Почему бы и не помочь, — легко согласился я.

— Понимаете, я забыла дома ключи и не могу попасть в свою квартиру. Взяла у соседки топорик, но там нужна мужская сила. Помогите, пожалуйста. — Она посмотрела на меня взглядом, который мог бы разжалобить палача в расцвете его творческой деятельности, и протянула небольшой, изящный топорик.

Поднявшись вслед за хозяйкой на третий этаж, я оглядел дверь. Очевидно, жильцы не в первый раз забывали ключи — судя по планке, прибитой к дверному косяку, квартиру уже когда-то вскрывали с помощью топора.

— Подождите, я попробую своим ключом. У меня стоит точно такой же замок. — Я попытался отпереть дверь, но тщетно: мой ключ вошел, но проворачиваться не захотел.

— Давайте я попробую. Этот замок иногда заедает. — Сняв перчатку, девушка взяла у меня ключи и попробовала сама отпереть дверь. У нее тоже ничего не получилось.

— Ладно, ломайте, — сказала она трагическим голосом, в котором слышалась такая отчаянность, словно весь мир был обречен рухнуть через минуту, и только она одна знала об этой неприятности.

Поддев планку, я легко ее оторвал, почувствовав себя при этом лихим взломщиком.

— Как у вас ловко получилось, — польстила мне незнакомка.

— Да это совсем не трудно. — Про себя я подумал, что с этим справился бы и ребенок, но решил пока не открывать девушке эту тайну.

К счастью, нижний замок не был заперт, иначе пришлось бы потрудиться подольше. Мы вошли в квартиру. Я хотел сразу же взяться за дело и прибить планку на место, но девица почему-то предложила мне пока пройти на кухню, а дверью заняться чуть позже.

Оставив топорик в прихожей, я прошел на кухню. И первым, что засек мой натренированный глаз, была пепельница на подоконнике с несколькими окурками и начатая пачка «Примы» без фильтра. Мне некогда было раздумывать над довольно странным вкусом девицы — у каждого свои причуды, я просто жадно затянулся, позаимствовав из пачки сигарету.

Стоя у окна, я пытался вспомнить: выключил я перед уходом паяльник или нет. Неожиданно мои воспоминания были прерваны.

— Вы что, опять дверь сломали? — услышал я за спиной чей-то голос.

Обернувшись, я увидел, что девица вдруг постарела лет на сорок — пятьдесят и успела переодеться во что-то не слишком броское. Она же, взглянув на мое лицо, задала новый, не совсем понятный вопрос:

— Что-то я вас раньше вроде как не видела. Вы им кем доводитесь, родственником?

— Да нет, — спокойно ответил я. — Меня хозяйка попросила открыть дверь. Она забыла ключи.

— А где она сама?

Я пожал плечами, а старушка скрылась в комнатах и вскоре снова появилась на пороге кухни, на этот раз разглядывая меня с нескрываемым подозрением.

— Никого нет, — сообщила она мне. — Вы кто, не вор ли? Я сейчас, пожалуй, милицию вызову.

— Послушайте, — попытался я как можно спокойнее объяснить непонятно откуда взявшейся бабушке ситуацию. — Меня и в самом деле попросила открыть дверь хозяйка этой квартиры. Во всяком случае, она так представилась. Я открыл и пошел на кухню перекурить, а она прошла в комнату. Можете вызывать милицию, я не собираюсь никуда сбегать. И живу я вон там, — показал я в окно, — в соседнем доме. Подождите, она, наверное, сейчас придет. Может, она понесла топорик обратно соседке, — вспомнил я слова девицы.

Старушенция снова посмотрела на меня с подозрением, но, увидев, что я не собираюсь ни набрасываться на нее с топором, ни засовывать ей в рот кляп, снова вышла из кухни. Спустя мгновение она вернулась с топориком в руках и спросила:

— Этот топор? Как он сюда попал?

Я кивнул головой в знак согласия. Бабка на сей раз выглядела несколько озадаченно и снова задала вопрос:

— А зачем вы комод сломали?

— Не знаю. Я не трогал вашего комода. Я даже в комнату не заходил.

Черная тень подозрения снова легла на бабушкино лицо. Я увидел, что она собирается-таки что-то предпринять и, вполне возможно, вызвать милицию. Те, конечно, разберутся во всей этой нелепой ситуации, но когда они разберутся?.. А мне совсем не хотелось терять время понапрасну. Помянув про себя девицу, втянувшую меня в эту идиотскую историю, а потом куда-то испарившуюся, недобрым словом, я рассказал бабке о том, как попал в квартиру, а для достоверности описал ей хозяйку.

Похоже, старушка не сильно поверила моему рассказу. Во всяком случае, сомнение явно читалось в ее глазах все то время, что я описывал ей свое знакомство с девицей. Но стоило мне перейти к ее внешности, как на лице старушки вновь появилась озадаченность. Видно было, что девица ей хорошо известна. И, когда я закончил свое повествование, бабуля вполне прониклась ко мне доверием и даже попросила прибить оторванную мною планку на место, что я незамедлительно и сделал под ее бдительным взором. А затем добрая бабушка отпустила меня восвояси, наказав впредь не очень-то доверять «разным прохиндейкам». Я с благодарностью принял ее совет и, тепло попрощавшись, отправился по своим делам.