Мишель Селмер - Постельная дипломатия

Колин сел на кровати, схватил свой телефон и вручил его Ровене, прежде чем она успеет передумать:

– Позвони ей.

Он считал, что не только ей стоит развеяться, но и Дилану это будет полезно. Даже Колин видел, что мальчик жаждет независимости.

Ровена тоже села и взяла телефон. Несколько секунд она просто смотрела на него, словно не могла решиться, а Колин не стал давить. Наконец она набрала номер.

– Триша, привет, у меня есть просьба… Что? Да, я дома, а что? – После паузы она улыбнулась. – Нет, я звоню с телефона Колина. Мне просто интересно… То есть ты и раньше предлагала, и я понимаю, что это внезапно… – Она поморщилась, словно ожидала отказ. – Колин попросил меня в четверг поехать с ним в Вашингтон, и я хотела спросить, не сможешь ли ты остаться с Диланом на ночь. – Еще одна пауза, а потом ее глаза засияли. – Тебя это точно не затруднит? – Она засмеялась. – Ладно, ладно, хорошо. – Закончив разговор, она вручила телефон Колину. – Как ты наверняка понял, она согласилась.

– Замечательно. – Колин мысленно уже планировал поездку. – Я закажу билеты. Когда ты хочешь вылететь?

– Ранним вечером. Тогда я смогу разобраться с делами перед вылетом.

– Давай об остальном беспокоиться завтра. – Колин стянул ее на кровать и подмял под себя. – Я хочу насладиться нашей первой ночью в постели.

– Но…

Он проглотил ее протест вместе с поцелуем, а потом перекатился так, что Ровена оказалась сверху – это был лучший способ отвлечь ее практически от чего угодно. Чем ближе был конец этого романа, тем меньше Колин хотел, чтобы он закончился, хотя и не готов был остепениться. Ровена схватила один из презервативов, оставленных на тумбочке, разорвала упаковку зубами и раскатала его по члену Колина медленно и сексуально, зная, что это доводит его до безумия. Он попытался представить, каково это будет – никогда больше к ней не прикоснуться. Но затем она опустилась на его член, туго сжимая, и он решил, что об этом будет беспокоиться в другой раз.

На следующий день Ровена попрощалась с Тришей, пока Колин ждал перед детским садом в нанятом лимузине. Она никогда не проводила столько времени вдали от Дилана, и хотя Трише она доверяла, но это ее пугало до смерти и разбивало сердце. Дилан же был так рад остаться с Тришей, что буквально вытолкал ее за дверь. А после того, как она повторила расписание приема лекарств раз шесть и повторила номера телефонов для срочной связи два раза, Триша, кажется, тоже была готова выпихнуть ее за порог.

– Все будет хорошо, – настаивала Триша. – Иди. Развлекайся, наслаждайся. По крайней мере, одна из нас имеет повод насладиться, – сказала она под сердитым взглядом Ровены. – И не волнуйся за меня с Диланом. Если возникнут проблемы, я позвоню.

Водитель открыл перед ней дверь. Колин, одетый в темно-серые брюки и свитер в тон его синих глаз, улыбнулся ей и одарил одним из своих медленных, глубоких, восхитительных поцелуев. Впереди был долгий перелет, и Ровена уже не могла дождаться, когда он закончится и они снова окажутся наедине.

– Как все прошло? – спросил Колин, пока водитель заводил машину. – Дилан расстроен, что ты уезжаешь?

– Он хотел избавиться от меня поскорее. Не хочется это признавать, но без меня он прекрасно обойдется. Год назад он ни минуты не мог без меня провести, цеплялся и плакал. – Колин обнял ее за плечи, и Ровена на секунду прижалась к нему. – Когда он перестал во мне нуждаться?

– Он все равно в тебе нуждается. Думаю, каждому ребенку в его возрасте нужно немного независимости. Это полезно.

– Я знаю, что в своих попытках окружить его заботой я немного перегибаю палку. Может, и не так уж немного…

– Однако смотри, какой он умелый и способный.

Она улыбнулась:

– Он сильный.

Колин поцеловал ее в лоб.

– Весь в маму.

Хотела бы она, чтобы это было правдой. Но она совсем не такая сильная, как ему кажется.

Выглянув в окно, она обнаружила, что они едут в направлении, противоположном дороге к аэропорту Лос-Анджелеса.

– Куда мы едем?

– В аэропорт.

– Он в другой стороне.

– Я заказал для нас рейс на частном самолете.

Если подумать, она совершенно не представляла, сколько у него денег.

– Знаешь, что лучше всего в частном самолете? – сказал он.

– Бесплатный алкоголь? Неограниченные порции арахиса?

Колин засмеялся:

– Это неплохие бонусы, но я думал скорее о приватной обстановке. Об отсутствии других пассажиров. – «В этом и суть, разве нет?» – Так что у меня есть вопрос, – продолжил Колин, и Ровена узнала дразнящие интонации в его голосе. – Ты уже вступила в клуб «Миля над землей»?

Ровена засмеялась, глядя на него. В глазах у него плясали искры.

– Конечно нет!

Колин ответил одной из своих очаровательных улыбок.

– А хочешь вступить?

Ровена не хотела этого признавать, но путешествие в Вашингтон ощущалось как возвращение домой. Она смотрела в окно лимузина по дороге в отель, и каждый памятник, каждая улица пробуждали воспоминания. Одни были хорошими, другие плохими, но все они пробуждали у нее немного ностальгии и даже тоски по дому. Не то чтобы она хотела снова здесь жить. Она привыкла и привязалась к медленному, расслабленному темпу жизни в Южной Калифорнии, не говоря уж о теплой погоде. А еще важнее было то, что все врачи и терапевты Дилана жили в Лос-Анджелесе, поэтому переезжать не стоило. Однако она хотела бы время от времени приезжать сюда, навещать старых друзей. Она уже договорилась на следующий день встретиться с Карой, обсудить ее предстоящую свадьбу и посплетничать. А сегодня провести время с новым другом, подумала она, посмотрев на Колина, который держал ее руку в своей и смотрел в окно.

Когда в лимузине Колин пошутил про клуб «Миля над землей», она решила, что он ее просто дразнит. Но Ровена ошиблась. Едва самолет поднялся на высоту полета, началась ее инициация в клуб. Поскольку под одеялами в салоне можно было сделать немногое и стюардесса все равно это замечала, оставался только туалет. И хотя Колин клялся, что никогда не занимался сексом в самолете, он весьма творчески подходил к использованию тесных пространств.

Все ее мысли так долго занимал только Дилан и роль идеальной мамы. И при этом она совершенно забыла, как веселиться. Как делать глупости. Она целую вечность не чувствовала такой расслабленности, такой радости жизни, такого предвкушения нового дня. Она забыла, что так вообще можно себя чувствовать.

Из лимузина она позвонила Трише, чтобы узнать, как дела.

– Все отлично, – ответила подруга. – Дилан просто ангелочек, как обычно. Он поспал часок, а теперь мы делаем ужин.

Ровена ожидала, что будет завидовать им и ревновать, потому что не нужна Дилану так сильно, как считала; однако взамен испытала некоторое облегчение. Она может быть мамой Дилана, но вернуть собственную идентичность, жизнь помимо роли мамы. И даже не испытывать чувство вины. Хотя бы не очень сильное.