Скарлет Уилсон - Приключение англичанки в Нью-Йорке

Ближайшая детская больница была рядом с Центральным парком. В такую погоду им туда не добраться. И «скорая» наверняка застрянет по дороге. Хотя он не был специалистом, но ребенок, по его мнению, выглядел здоровым.

Дэн встал:

– Каким образом вы нашли ребенка?

Она наморщила лоб:

– Я услыхала шум и подумала, что это кошка. Я спустилась вниз, чтобы посмотреть.

– Вы подумали, что это кошка? – не поверил он.

Голубые глаза сощурились: его тон ей не понравился.

– Видите ли, трудно что-либо разобрать, когда грохочет ваша музыка.

А мисс с печальными глазами, оказывается, не такая уж робкая особа.

– И когда вы услышали звуки?

Это было важно. Очень важно.

Она покачала головой:

– Не знаю. Может, минут пять назад. Может, больше.

Он быстро схватил куртку с вешалки у двери и сунул босые ноги в бейсбольные ботинки.

Она встала:

– Вы куда? Не оставляйте меня одну. Я не умею управляться с младенцами.

Он повернулся к ней:

– Кэрри, ребенка оставили около нашего дома. Там на улице, возможно, кто-то попал в беду. Я должен проверить.

Она закусила губу, посмотрела на ребенка и еле заметно кивнула.

А Дэн вышел из дома на холод и огляделся. Куда идти? Кругом ничего и никого, кроме снега. Любой след заметает через пару минут – такой сильный и густой снегопад.

Дэн перешел улицу и внимательно осмотрел их дом. Почему выбран именно этот дом? Почему кто-то оставил ребенка здесь?

В домах на другой стороне улицы свет горел в основном на втором и третьем этажах. Их дом – единственный, где свет был на первом этаже. Понятно. Кто-то хотел, чтобы ребенка нашли поскорее.

Дэн быстро прошел по улице, ища хоть какой-то знак, какую-то подсказку. Он заглянул в проходы между домами, проверяя, не укрылся ли кто-нибудь за мусоросборниками, вглядывался в дверные проемы.

Никого и ничего подозрительного.

Он проверил переулки по обеим сторонам улицы. Надо было надеть носки – парусиновые бейсбольные ботинки успели промокнуть. Температура, должно быть, упала на несколько градусов, поскольку солнце уже зашло. Он провел на улице всего несколько минут, а уже замерз.

Дэн поднял голову, и сердце у него подпрыгнуло: у окна его квартиры стояла Кэрри, держа на руках ребенка. На ее лице было написано отчаяние и ожидание, словно она надеялась, что он найдет мать этого младенца.

Он не представлял, что когда-нибудь увидит такое – женщина с ребенком в окне его комнаты. Она подняла жалюзи, и за ее спиной был виден большой, немного продавленный диван, старое бабушкино кресло с высокой спинкой, обеденный стол. Комод. Кухонный стол. Картина над камином.

Что-то его задело. Его квартира – это его личное пространство, куда он почти никого не приглашал. Пересчитать знакомых девушек, переступивших его порог, он мог бы на пальцах одной руки. Ну, он, конечно, встречался с девушками, но стоило им после нескольких месяцев посмотреть на него с надеждой на продолжение отношений, как он всегда находил возможность осторожно с ними порвать.

Поэтому, увидев Кэрри в своей квартире с ребенком на руках, он мгновенно принял решение держаться от нее подальше. И чем скорее, тем лучше.

Но… она очень милая. И к тому же из Лондона. Значит, у нее нет планов здесь оставаться. Может, легкий флирт, чтобы убить время?

Дэн призвал себя очнуться и еще раз проверить улицы. Но никого не обнаружил – улицы были пусты.

Непривычно наблюдать улицу, где живешь, не из-за отдернутых штор, а снаружи. Дэн очень любил свой дом. Бабушка оставила ему эту квартиру по завещанию, и он знал, как ему повезло. Ни один полицейский на свою зарплату не мог себе позволить такие апартаменты. А ему всего лишь остается платить по счетам.

Неожиданно ему пришла в голову одна мысль. Вечером он не закрыл плотно жалюзи, и, может, поэтому кто-то, увидев свет, оставил ребенка на пороге его дома, решив, что здесь младенец будет в безопасности.

Снегопад усилился – он почти ничего не видел перед собой. Дальше искать бесполезно. Надо подумать о том, что важно в данный момент. Ребенок.

Дэн торопливо вернулся к себе в квартиру.

– Никого? – Кэрри с беспокойством смотрела на него. Это обычное беспокойство или тут кроется что-то еще?

Он покачал головой, стянул куртку и повесил на крючок за дверью.

Дэн подошел к окну, где она стояла, и бросил еще один взгляд на пустынную улицу, ища какую-нибудь тень или движение. Никого. Полная тишина за окном.

Он повернулся к Кэрри и смотрел на то, как она держит на руках ребенка. Он чувствовал, как ей неловко. Она сказала ему, что не умеет обращаться с младенцами. Ну и он тоже не умел. Но в такую непогоду они вряд ли смогут получить помощь.

Большинство живущих на этой улице людей не имели семей. Правда, была немолодая пара – они жили здесь с незапамятных времен. Была еще миссис Ван-Дайк – ее квартира наверху, но ее семья давным-давно уехала. На самом деле не было никого, к кому можно было обратиться за помощью.

Дэн наблюдал за Кэрри. Она не сводила глаз с младенца. Дэн заметил, что она так сильно взволнована, что подрагивали ее каштановые кудри, а щеки порозовели, словно ей было жарко.

Она красива. А она сама это сознает? Сейчас, когда он стоит близко от нее и может хорошенько ее разглядеть, Кэрри Маккензи казалась ему красивой. Даже с печальным выражением голубых глаз. Интересно, каковы ее глаза в счастливые моменты? Наверняка искрятся, как солнце, когда оно отражается в бирюзово-синем море.

Они стоят слишком близко. Ему даже показалось, что его дыхание задевает ей кожу. А ее кожа пахла апельсином – видно, она принимала ванну с этим экстрактом. Ее запах напоминает теплый летний день и особенно притягивает в занесенном снегом Нью-Йорке. И намного приятнее приторных духов, которыми злоупотребляют некоторые женщины.

Она подняла на него грустные голубые глаза и не отстранилась. Он не мог вспомнить, когда в последний раз так близко стоял рядом с красивой женщиной в своей квартире. И уж точно не с одетой в пижаму и халат.

Дэн улыбнулся. Если он и рисовал в своем воображении женщину, то не в толстой пижаме и теплых носках. Она заморгала, и он отбросил подобные мысли, вернувшись в реальность.

– Я даже не знаю, как вас зовут, – прошептала она.

Ну и ну. Он действительно не назвал себя. Почему? Бабушка убила бы его за невоспитанность.

– Дэн. Дэниел Купер.

– Дэниел, – медленно повторила она, пристально глядя на него, словно сопоставляла его лицо и имя. – Рада с вами познакомиться, Дэниел. Даже если я едва одета.

Ему понравилось, что она, несмотря на дрожащие от страха руки, смотрит ему прямо в глаза и шутит.

Ребенок пискнул, напоминая о своем существовании. Дэн выразительно поднял брови: