Эми Эндрюс - Драгоценная ночь

– Мне плевать, истинная ты леди или нет, – проговорил он.

Он любил, когда с ним под одеялом женщина, а не какая-то чопорная леди, со страхом испортить себе прическу. Эва могла говорить в превосходном наклонении и умела смотреть высокомерно. Но ее предложение, и как она его оседлала, и уверенность, когда она развязывала пояс, – все это говорило об одном: в спальне она была отнюдь не леди.

– Ну и прекрасно, – сказала Эва, с улыбкой взирая на него сверху. Он неотрывно смотрел ей в глаза, а она ждала, когда он сделает первое движение. Точнее, второе. Но во взгляде его она все еще видела искорки сопротивления.

Неужели он… напуган? Блэйк не производил впечатления парня, которого нужно вести за ручку, но если требовалось именно это…

Эва улыбнулась, стараясь придать ему смелости.

– Знаешь, это естественно, – сказала она. – Немного… бояться меня. Такое случается. Некоторые парни сначала испуганы из-за того, кто я. Боятся сделать что-то не так. Но пойми, я обычная женщина.

Она наклонилась, зная, что платье ее раскрывается все больше, взяла его руку и положила себе на бедро.

– Женщина из плоти и крови, – продолжала она. – Не думай обо мне как о знаменитости. Я просто Эва. Женщина, как любая другая.

Блэйк не сводил глаз со своей руки на ее бедре. Она выпрямилась. Тело ее было теплым под его ладонью. Плоть настоящей женщины – то, что он обожал, и то, от чего неизменно испытывал бурное возбуждение. До того сильное, что сейчас оно едва не заставило его забыть о сказанной ею глупости. Ее завышенная самооценка, несмотря на события прошлого вечера, явно никуда не делась.

Он вовсе не был ею напуган. Но она явно лезла к нему в душу.

Он убрал руку с ее бедра, хоть и жаждал сделать нечто совсем другое. Он поднял глаза, мысленно отбрасывая от себя искушение:

– Нет, Эва.

Эва чувствовала в его тоне необузданность желания, хоть он ему и противился. В чем проблема? И вдруг другая мысль пришла ей в голову, заставив ее ощутить себя глупой и бесчувственной. Броситься ему на шею. Он инвалид войны!

– Прости меня! – прошептала она. – Твои ранения! – Она покачала головой. – Я обязана была об этом подумать. Мне не пришло в голову, что ты… не можешь! Что ты импотент! Прости, мне так жаль!

Блэйк чуть не поперхнулся, услышав это дикое предположение. В это самое мгновение он испытывал сильнейшую в своей жизни эрекцию. И никогда еще не желал продемонстрировать ее так рьяно.

– К черту! – прорычал он, забыв обо всех своих доводах, и, взяв ее за руку, потянул на себя.

Эва едва успела вздохнуть, прежде чем опустилась к нему на колени, возвышаясь над ним и прижимаясь к его бедрам своими. Ее платье раскрылось, и ее обнаженные груди задевали ворот его футболки. Опершись на Блэйка ладонями, она ощутила упругие мышцы его груди. Она не пыталась остановить его. Лишь повиновалась своим инстинктам. А ее инстинкты тянули ее к губам Блэйка. Губам, которые желали слиться с ее губами. Его пальцы окунулись в ее пышные волосы, и он тихо склонял ее голову все ниже.

И когда его губы коснулись ее – полные, спелые и открытые, – она тоже открылась ему, вдыхая его аромат, пробуя языком вкус недавно выпитого пива и более явный, откровенный привкус возбужденного мужчины.

Его рука скользнула по ее бедру, к талии, и она прижалась к нему вплотную. Он провел рукой по ее спине, и она слегка содрогнулась. Его ладонь нежно обхватила ее грудь, наполнившись ее мягкой плотью, а пальцем он принялся ласкать ее возбужденный, затвердевший сосок. Эва изогнулась и простонала его имя, не разрывая поцелуя.

Другая его рука легла на ее ягодицу и сжала ее. Эва не могла думать из-за волны захлестнувших ее эмоций. Запах его тела казался дурманом. Пробуя его на вкус, она чувствовала, что растворяется в нем. И нуждается в большем. В том, чтобы быть ближе к нему. Чтобы стать с ним единым целым. Почувствовать его внутри себя.

Она никогда еще не желала какого-либо мужчину так, как Блэйка. Мужчины и секс обычно давались ей легко, а овладеть Блэйком стало задачей не из легких. Но она не чувствовала триумфа над ним. Лишь необузданное желание. Блэйк раскрывался все больше, исследуя ее тело – касаясь его, стискивая, лаская, – и она не хотела упустить даже самую малость.

Она извивалась в его объятиях, требуя того, о чем уже не могла просить вслух. И вот тут она почувствовала твердый материал под своей правой ногой. Жесткий. Совсем не такой, как его правая ляжка – живая и упругая, из плоти и стальных мышц. Здесь упругости не было. Неподвижную поверхность, край которой чувствовался на ощупь. Его протез.

Но тут он приподнял бедра, и она вступила в контакт со сталью иного рода. Сталью из плоти и крови – твердой, крупной и способной на все. И это заставило ее забыть обо всем на свете. Она попыталась двинуться. Повиноваться зову своего тела и сесть на него, прочувствовать каждый дюйм его члена. Но он удерживал ее, обеими руками обхватив ее ягодицы и целуя с дикой, первобытной жадностью.

– Блэйк, – пробормотала она, не отпуская его губ, пытаясь сдвинуться и потереться о его пенис.

Блэйк застонал, не давая ей шелохнуться. Он просто намеревался показать, что на все способен, но демонстрация явно вышла из-под контроля. Ее рот нес в себе привкус пива и греха, и он хотел попробовать ее целиком. Он не учел того, какой она окажется в его объятиях. Как прильнет к нему и сольется с ним и как вмиг испарится весь ее обычный гонор.

И еще того, как он сам себя обманывал. Эва Келли была роскошной женщиной, и разглагольствования о том, что она клиентка и помимо этого заноза в заднице, не помогут ему привести в порядок мысли теперь, когда сознанием его овладела эрекция.

Он хотел раздеть ее и хотел привести ее в горизонтальное положение. Эва нащупала его член, и Блэйк застонал, когда оказался во власти ее ладони, еще сильнее прижавшись к ее руке. Его ширинка раскрылась под натиском ее пальцев, рука ее проникла в его трусы и извлекла его твердую плоть.

Блэйк прервал поцелуй, издав протяжный стон. Он закатил глаза и вдохнул немного воздуха. Она прильнула лицом к его лбу, открывая его взору чарующий вид ее колышущейся груди с потемневшими твердыми сосками.

Ее волосы спадали вниз подобно занавесу, а единственным звуком было их дыхание, и им казалось, словно во всем мире нет больше никого, кроме них.

Блэйк закрыл глаза, когда она обхватила рукой его плоть и стала поглаживать сверху вниз.

– Какой ты твердый! – прошептала она ему в лицо. – Я знала, что не без причины доверилась тебе.

Эти слова были для Блэйка холодным душем. Он застыл и открыл глаза.

Доверие.

Нужно ей было использовать именно это слово? Заняться сексом с Эвой было плохой идеей. У этой женщины нет никого, кому она могла бы довериться, а он пользуется ее отвратительной ситуацией!