Маша Трауб - Современные рассказы о любви. Привычка жениться (сборник)

И назвал сумму.

Ольга торговаться не стала, боялась, что тот все-таки разбавит наркотик. Но и денег таких не имела. Поэтому протянула ему руку с перстеньком.

– Этого хватит?

Дима аккуратно стянул кольцо и попытался его в полутьме рассмотреть.

– Думаю, да, – наконец сказал он. – Тебе когда отдать дозы?

– Сейчас.

Он полез куда-то за чудом сохранившийся шкаф, долго там ковырялся и наконец достал крошечные пакетики. Объяснил, как и в какой пропорции разводить, чтобы не отправиться на тот свет.

– «Баян» тебе, думаю, не нужен, – сказал он на прощание.

– Зачем мне твой баян? – не поняла Ольга. Она помнила те времена, когда чистенький мальчик с пионерским галстучком ходил в музыкалку, сгибаясь под тяжестью здоровенного инструмента.

– Шприц, – засмеялся Димка. Засмеялся так, как раньше.

У Ольги Сергеевны защемило сердце.

– Я пошла, – сказала она и закрыла дверь.

Они опять по очереди с Леонидом читали Булгакова. Бестужев слушал. Но невнимательно. Все время вопросительно смотрел на нее. Она была вынуждена взяться за «букварь».

«КОГДА?» – спросил Андрей.

– Не сегодня, – тихо ответила Ольга.

«ТЫ ОБЕЩАЛА».

– Я помню.

Леонид слушал и понимал гораздо больше, чем ему хотелось. Он уже не мечтал о сюжете.

На самом деле – сегодня. Ольга Сергеевна понимала, что если не сегодня, то никогда. Он умрет сам, в муках.

Перед уходом она сказала:

– Все. Пора спать. Андрюше, как всегда, немножко промедола, а тебе, Леня, ничего.

– Вечно так, – невесело рассмеялся Леонид. Сюжет развивался.

Ольга Сергеевна достала одноразовый шприц и пузырек с раствором. Тщательно протерла спиртом место укола.

– Ну вот, Андрюшенька, теперь ночь проспишь. – Она наклонилась, поцеловала Бестужева в губы. Уже поднимаясь, поймала его благодарный взгляд.

После укола Бестужев сначала ничего не почувствовал. Так, легкое волнение. И преклонение перед Олей.

А потом, внезапно и очень явственно, у него ожило тело. Он легко встал с кровати, так же, как и на протяжении всех предыдущих лет.

Леонид смотрел на него с нескрываемым восторгом.

Бестужев подхватил отчего-то вернувшуюся Ольгу Сергеевну и под звуки вальса со своего выпускного закружил ее по палате. Они танцевали легко и слаженно, и утлая больничная мебель им не мешала. Они просто ее не замечали.

А потом Бестужев совсем развеселился. Окно было распахнуто, и он предложил Оленьке полетать. Ольга согласилась, и они полетели прямо сквозь теплую июльскую ночь. Андрей даже удивился: по идее должна была быть осень. Но был июль.

Как он это определил, сказать сложно. Да и зачем говорить, когда можно летать?

А что было дальше, Андрей не помнил.

Помнил Леонид. После ухода Ольги Сергеевны он собрал и порвал все исписанные бумажки, потом на всякий случай расформатировал винчестер ноутбука. Чтобы сюжет не покатился в ненужном направлении.

Ночью ему плохо спалось. Но тело должны были обнаружить только утром.

Поскольку родственники против вскрытия категорически возражали, похороны состоялись на следующий же день.

Они сидели с Санькой вдвоем на темной кухне. Из прохудившегося крана и здесь подкапывала вода. Темноту разбавляли лишь яркие звезды за раскрытым окном да красный светлячок светодиода на клавише выключателя. Они долго сидели молча.

Наконец Санька спросила:

– Ты теперь к Лорду не вернешься?

Ольга Сергеевна молчала.

– Мам, ты к Лорду вернешься или нет? – переспросила Санька. Она всегда все доводила до конца. Как мама.

– Вернусь, дочка.

– Правильно, мам. Он хороший.

– Да, он хороший.

И снова сидели молча.

– Мам, а ты счастливая, – вдруг подвела итог Санька. – Ты любила.

– Да, – подумав, согласилась Ольга Сергеевна.

Рита тупо смотрела на клавиши пишущей машинки и не могла выдавить из себя ни одной фразы. Дело застопорилось не столько из-за отсутствия идей, сколько из-за отвратительного настроения. Сцена любовного свидания на океанском побережье, которую она закончила вчера вечером, сегодня вызывала у нее лишь циничную ухмылку. Нет, в самом деле, она создала совершенно неправдоподобного партнера для своей героини. Парень не только красив, но еще смел, умен и предан. В жизни так не бывает. Конечно, это всего лишь роман для легкого чтения, но стоит ли до такой степени отрываться от реальности?

Подперев щеку кулаком, Рита вспомнила свое последнее увлечение. Хирург, симпатичный, обходительный. Он был помешан на стерильности и мог испортить любой романтический ужин, закончив его генеральной уборкой кухни. Перед хирургом ее сердцем некоторое время владел телеоператор, еще раньше – программист. Ну и что же? Один был патологическим вруном, другой пил, причем пытался сделать из этого страшную тайну. Великолепные парни, женившиеся на ее ближайших подругах, оказались неплохими мужьями, но и в них, безусловно, не было никакой романтики. Приземленные прагматики, делающие карьеру и планирующие свою жизнь на десятилетия вперед.

Рита вздохнула. Нет, настоящих мужчин-романтиков больше не существует. «Многое бы я отдала, чтобы повстречать хоть одного истинного романтика, – подумала она. – Такого, который мог бы пожертвовать ради женщины частичкой своего благополучия». Возможно, тогда и ее книга перестала бы буксовать.

Рита налила себе чашку молока и устроилась за столом, отодвинув ноутбук подальше. Окна ее квартиры выходили на площадь. Прямо напротив высилось многоэтажное здание торгового центра, на первом этаже которого располагалось большое кафе с открытой верандой. Люди приходили и уходили – Рита любила наблюдать за тем, как они себя ведут, и частенько списывала внешность своих персонажей со случайных посетителей.

«А вот этого типа я вижу здесь уже не в первый раз, – подумала она, разглядывая довольно симпатичного брюнета с короткой стрижкой. В руках он держал журнал. – Еще один раб привычки. Аккуратный пробор, в одно и то же время чашечка кофе, в одном и том же месте обед… Попробовала бы какая-нибудь женщина изменить хоть что-нибудь в его распорядке дня!» В душе Рита понимала, что сильно преувеличивает, но уже ничего не могла с собой поделать. Приступы цинизма случались с ней и раньше, и когда она выливала свое раздражение, ей всегда становилось легче.

В это самое время мужчина посмотрел на часы, встрепенулся и повернул свой стул так, чтобы ему было видно стоянку машин. «Интересно, кого это он поджидает?» – подумала Рита. Позже она никак не могла вспомнить, почему именно этот человек привлек ее внимание. Он ничем не отличался от других посетителей кафе и не обладал блестящей внешностью, которая могла бы поразить женщину. Среднего роста, довольно крепкий, держится уверенно. Больше Рита со второго этажа ничего разглядеть не могла.